Якудза

Силлов Дмитрий Олегович

– А как насчет того, что кто-то силой отнимет этот знак у Наставника? – осведомился Виктор.

Теслов фыркнул.

– Обладателей этих знаков охраняют так, что легче уничтожить Новую Швабию, чем добраться до них. Чем, собственно, я сейчас и собираюсь заняться.

– Добраться до остальных Наставников? – спросил Виктор, прикинув, что смена власти не самый худший выход из положения.

– Нет. Уничтожить Новую Швабию, – ответил профессор. – А точнее – вырвать у нее сердце. Поэтому, молодой человек, вам следует

поторопиться.

– Хммм…

– Понимаю.

Теслов снова приник к компьютеру. На мониторе появилась карта-схема подземных коммуникаций Нового Берлина.

– Все очень просто. С минус первого этажа лаборатории едете через тоннель к ангару аварийной эвакуации. Там садитесь в мой личный самолет моей конструкции, предназначенный для экстренных случаев, – и летите к себе домой. По пути не забудьте заправиться – просто нырните в океан и вынырните обратно. Вне зоны дистанционного действия генератора турбина работает на воде.

– Сильно, – восхитился Виктор. – А по пути меня не собьют?

– Наземных систем противовоздушной обороны тех государств, над которыми вы будете пролетать, можете не опасаться. Самолет невидим для радаров. В полете он автоматически поддерживает экран, отводящий любое внешнее излучение.

– Вы не сказали, как им управлять.

– Все очень просто. Приложите руну сначала к охранному терминалу – он откроет ворота, после – к специальному гнезду на колпаке самолета. При взлете ворота шахты над вами также откроются автоматически.

Пальцы профессора уже стучали по клавиатуре. Виктор понял – еще немного, и любой голос из внешнего мира уже не сможет достучаться до мозга гения, занятого программой разрушения мира, созданного им самим.

– И все-таки как насчет управления?

– Надеваете шлем – и летите, – буркнул профессор. – Самолет управляется силой мысли.

– А как же вы?..

– Всё! – отрезал Теслов. – О себе я позабочусь сам. Прощайте.

Карту подземных коммуникаций на мониторе уже сменили столбики цифр и знаков, непонятных для непосвященного. Контакт пропал окончательно. Оторвать профессора от клавиатуры теперь можно было, лишь применив силу. И чем это могло закончиться – еще вопрос.

Оставалось лишь одно – попытаться осуществить безумный план, предложенный Тесловым.

Прозрачная пластиковая кабина лифта была припаркована в краю площадки.

– Слушай, а я на нем до минус первого этажа доеду? – спросил Виктор у гемода, по-прежнему торчащего столбом на том месте, куда его отодвинули.

Гемод молчал, тупо глядя перед собой оловянными глазами. Видимо, в действие его приводил лишь определенный набор команд.

– М-да… – пробормотал Виктор, отметив про себя, что живых людей, подобных этому биороботу, он в своей жизни встречал предостаточно.

И направился к кабине. В создавшейся ситуации проверить, идет лифт до нужного этажа или не идет, можно

было лишь одним способом.

* * *

В стену прозрачного лифта было вмонтировано табло с окошком и набором кнопок под ним, на которых были выдавлены обозначения цифр от тридцати до нуля. Также имелись кнопки с символами «+», «-», «А», «В» и «S». Буква «S» находилась под стеклянным колпачком, исходя из чего Виктор заключил, что вряд ли она ему понадобится в ближайшее время. «+» и «-» были в принципе понятны. Виктор ткнул пальцем сначала в «-», потом в «1».

Табло отреагировало правильно, выдав зеленое «-1». Однако лифт не пошевелился.

Поскольку кнопки с русской надписью «Ход» под табло не наблюдалось, Виктор призадумался.

«„А“, скорее всего, может быть либо немецкое Den Aufruf – вызов, либо международное Alarm – тревога. Тогда „В“ – либо Die Bewegung – движение… либо Die Besorgnis – тоже тревога, только по-немецки, без общемировых тенденций».

Рассудив, что из двух зол надо выбирать меньшее, Виктор ткнул пальцем в «В».

И не ошибся.

Двухметровый пластиковый стакан плавно ухнул вниз, постепенно набирая скорость.

Если б даже Виктор и попытался повнимательнее рассмотреть, что представляет собой электронная начинка Черного Донжона, вряд ли бы ему это удалось. Скоростной лифт промчал его через тридцать этажей башни, продемонстрировав смазанную картину свободного падения и породив нехорошие ощущения в желудке, – и ухнул вниз, в темноту подземных коммуникаций, разбавленную ледяным светом люминесцентных ламп.

Приземление оказалось неожиданно мягким, что не помешало желудку, судя по ощущениям, подпрыгнуть до самой трахеи.

Виктор про себя от души помянул незлым тихим словом сконструировавшего лифт профессора. После чего, отдышавшись, шагнул наружу.

Снаружи был тоннель, высотой, полутьмой и развешенными вдоль стен толстыми кабелями сильно напоминавший метрополитеновский. А еще вдоль тоннеля тянулись рельсы, добавлявшие сходства с самым скоростным видом городского транспорта. В метре от Виктора прошмыгнула крыса, стрельнув в его сторону умным взглядом черных бусинок.

«Прям как в Москву по пути заехал», – подумал Виктор.

И увидел вагонетку.

Плоская платформа с двумя сиденьями и пультом управления стояла в неком подобии то ли пещерки, то ли мини-депо и оттого не была видна сразу.

Дальнейшие действия не требовали усиленной работы мысли.

– One way tiket, one way tiket… – напевал Виктор слова старинной песенки, устраиваясь на водительском сиденье. – One way ticket, one way ticket to the blues.

Управление платформой оказалось крайне несложным. Руль и две педали.

– Хоть бы приемник, что ли, воткнули для разнообразия дизайна, – проворчал Виктор, осторожно выжимая правую педаль.