Ямата-но Орочи

Чудинов Халег

— Если и Ооцуцуки, то уже мертвые, — я подошел к Кохару и вытащил из ее головы уже знакомый комок нервов, сразу же направившись к Данзо. — Эти тоже не безобидны, но живые опаснее. И я знаю, что они скоро к нам явятся еще. Поэтому мне нужна помощь еще одного Ооцуцуки. Добиться которой поможете вы.

— Если дело касается этих тварей, то я готова, — наблюдая за тем, как я вытаскиваю из головы Шимуры очередной комок плоти, сказала Утатане. — Да только сам видишь, не в том состоянии.

— Для защиты Конохи мне приходилось делать вещи и более странные, — хмуро заметил Данзо. — Но контроль надо мной сохранился

даже без этой штуки.

— Это поправимо, — кивнул я.

К этому времени я успел расправиться с делами в другом месте, и нужное мне тело уже перемещалось к нам. Вскоре из земли вынырнула фигура в форме шиноби со знаками различия Унии.

— Хаширама?! — удивленно воскликнули Шимура с Утатане на пару, как только увидели его.

Охеми и в самом деле похож на молодого Первого Хокаге. Да только у того не было Мангекьё Шарингана.

Котоамацуками!

Глава 42. Хякки Яко

20 мая 60 года от начала Эпохи Какурезато

— Глава! — окрик Тахири заставил Акичи дернуться.

Уже падая на землю, она поймала испуганный взгляд подруги и резко кувыркнулась в сторону по чему-то влажному и теплому. Треск сминаемого дерева! И над тем местом, где только что стояла Акичи, с шумом проносятся длинные древесные щепки. Они беспорядочно кружились и ярко тлели, окруженные терпким дымом. Четверка побледневших Ямада с силой сжимала ладони в печатях, латая пурпурные стены барьера и не давая наседающим на них гротескным монстрам прорваться внутрь. Тревожно звенели звеньями тяжелые Цепи Чакры Узумаки Инаги и Оямы, только что разбив угодившего в них древесного дракона.

Тяжко выдохнув, Акичи выгнулась всем телом и поднялась на ноги, не размыкая сведенных в печати рук. Чакра продолжала циркулировать в ней, накапливаясь в кейракукей. Останавливать технику было непозволительно. Даже под угрозой смерти. Даже когда над головой за двумя барьерами высится громада техники Стихии Дерева Мокуджин — массивная статуя древесного человека с вьющимся вокруг него драконом. По слухам, она могла сравниться по мощи с биджу. Не будь сейчас Акичи занята подготовкой к ритуалу, она могла бы это проверить. Но пока остается довериться остальным.

Глава Узумаки нервно фыркнула, сдувая непослушные алые пряди, упавшие на лицо и прилипшие к коже. В рот угодила холодная капля, солоноватый металлический вкус — кровь. Но кровь не Акичи. Перекатываясь по земле, она угодила в растерзанные водяными пулями останки шиноби Кумо. Это женщина заметила, скосив взгляд вниз. Там же она увидела и убийцу незадачливого ниндзя — обугленное молниями тело киринина. Оба погибли от сильных ниндзюцу, наверняка не были подделками тех белых тварей. Порабощенные. Рюджин-сама предупреждал об этом, но не все смогли противостоять подавляющей силе Кьюкьёку.

Акичи подняла взгляд вверх. В ее зеленых глазах на миг вспыхнул гнев, когда она увидела за пеленой барьера громаду Мокуджин. И фигуру существа на голове техники. Оно было закутано в дряхлый балахон и скрывало лицо под глубокой соломенной шляпой. Оно использовало Стихию Дерева. И это точно была та самая ожившая марионетка — Кьюкьёку. Через миг Акичи отвлек дикий рев позади. Резко

повернувшись назад, Узумаки увидела, как корчатся и обугливаются уродливые монстры, напоминающие ожившие корни. Волна плотного тумана с шипением накатила на них из-за спины. Серые тенёта липли к древесной плоти, заставляя ее дымиться и усыхать. Монстры с ревом сгорали без огня, рассыпаясь в черную труху. Щупальца ненасытного тумана тянулись все дальше, начав обвивать ноги техники Мокуджин. Зеленоватая кора, заменяющая кожу статуе, в ту же секунду покрылась черными язвами, вверх повалили клубы густого дыма.

Футтон: Комо но Дзюцу!

Техника Стихии Пара накрыла кислотным облаком барьер, скрыв его от противника. Акичи перевела дух, но тут же болезненно скривилась. Если Теруми использовала это ниндзюцу, значит, за барьером не осталось никого из союзников. Никого кроме нее. Да, основные силы коалиции на восточном фронте должны были отвести, но для защиты Акичи было оставлено два полнокровных полка. Сколько успело укрыться за барьером? Десятка три. Из двух тысяч только тридцать.

— Проклятье… — прошептал кто-то рядом с ней.

— Ты в порядке? — не оглядываясь, спросила Акичи.

— Ну так себе, знаешь ли, — прозвучал недовольный ответ. — Курама, чтоб тебя! Что это было?!

— Стихия Дерева, Кушина, — вместо Курамы ответила джинчурики Акичи. — Биджу слабы перед ней. И джинчурики тоже.

— Я встречалась с Охеми, знаешь ли, и знаю, что это такое. Но так меня не били, — Кушина неподалеку от Акичи тяжело тряхнула головой. — Слушай, я сейчас ему…

— Восстанавливайся. Мне нужна будет твоя чакра, — перебила джинчурики Акичи и вновь подняла взгляд на окутанную дымом и туманом фигуру Кьюкьёку.

Эта тварь словно охотилась на Акичи. От нее Узумаки бежала, когда наткнулась на Третьего Эя. И вот марионетка снова нагнала. Она даже направила орды этих монстров именно в том направлении, где Узумаки начали подготовку к ритуалу. И не жалела марионеток, чтобы прорваться сквозь шиноби. Неужели она чувствует его?..

Внезапный далекий рев с силой прокатился по небесам, заставив дрожать и землю. Ударная волна врезалась в пурпурный барьер вокруг, заставив пламенеющие стены задрожать. Серый туман техники Мей смело назад, словно ураганом, открывая устланную серным прахом голую землю. И черную статую Мокуджин, продолжающую нависать над головой. Искусственный Туман Теруми Мей не смог пожрать мокутондзюцу, но он дотянулся до фигуры Кьюкьёку. Балахон на ней съежился и пестрил прорехами, открывая скрытое за ним тело. Соломенная шляпа рассыпалась и лишь одной полой еле держалась на плече, перестав скрывать лицо.

— Дедуля Первый?! — удивленно воскликнула Кушина, тоже рассмотрев противника. — Что ты с ним сделала, тварь?!

— Его тело было прекрасным материалом для марионетки, — неожиданно прозвучал ответ.

Голос Кьюкьёку, словно шелест пересыпающегося песка, шумел прямо в голове и отдавался зудом в зубах, заставляя болезненно морщиться.

— Я ошибался. Плоть не всегда бесполезна, — вновь прошелестел голос Кьюкьёку в голове Акичи. — Сасори показал, что от нее бывает толк. Плоть этого человека была хороша. Идеальна, чтобы стать совершенным вместилищем.