Янтарь чужих воспоминаний

Суржевская Марина

Янтарь памяти расползался по венам, отравляя кровь - все же на сегодня эта доза была лишней…

— В старой картине тайник, — чуть хрипло из-за сжавшегося горла кинул ей.

Ее глаза расширились, она бросилась к дознавателю, попыталась дотронуться до руки. Орин убрал ладонь.

— Уходи.

Анетт помялась. И вновь все понятно… Она все еще не верит, что продолжения не будет.

— Просто уйди, — приказал

он, прежде чем девушка открыла рот.

— Вы… вы… — голубые глаза осенней снова наполнились слезами, и мужчина вздохнул. Он устал. Почему все люди такие одинаковые? Получила свое воспоминание, получила удовольствие, он к ней пальцем не прикоснулся, но при этом девушка чувствует себя несчастной и униженной?

— Я чудовище. Понятно. Пошла вон.

Анетт выскочила за дверь, уже в коридоре разразившись слезами.

Орин откинулся в кресле и закрыл глаза. Иногда он ненавидел людей… хотя нет. Он их не понимал. Может, от того, что понимал слишком хорошо.

***

Лето.

Кай

Я почувствовал ее раньше, чем открылась дверь.

Лили сидела на ковре, играя с Мраком, который благосклонно позволял ей это. Кот вырос за два месяца, стал крупнее, оброс гладкой смоляной шерстью, и уже не походил на того заморыша, которым вылез из мокрой коробки. Теперь это был сильный и красивый зверь, с независимым и упрямым характером. Правда, Лили он позволял делать с собой все, что взбредет девчонке в голову, и даже готов был носить глупый бантик на шее, делая ее совершенно счастливой.

В этом вопросе мы с котом были солидарны.

Я насторожился, отложил книгу, которую пытался читать. И синевласка сразу почувствовала смену моего настроения, обернулась вопросительно.

— Цветочек, посиди немного в садовом домике, — как можно спокойнее попросил я. — У меня… гости.

— Откуда ты знаешь? — она удивленно обернулась на закрытую дверь.

— Знаю. И выйди через террасу, пожалуйста.

Лили кивнула, подхватила Мрака и ушла, тихо закрыв за собой дверь.

Милинда вошла в дом, открыв дверь своим ключом. Остановилась в проеме, рассматривая меня. Узкое белое платье, серебристый мех на плечах, перчатки. Волосы распущены, лишь с одного бока их удерживает матовая камея.

— Давно не виделись, Кай, — она шагнула в гостиную, цокая высокими каблуками. Время не тронуло прекрасное лицо Милинды, не оставило на нем за прошедшие годы ни одного отпечатка. На вид ей не больше двадцати. Наверное, время тоже было в нее влюблено, как и все вокруг.

—

Не могу сказать, что рад тебя видеть, — я отошел к стойке, с сожалением вспомнил, что в доме не осталось спиртного, и достал турку. — Но так как семья потрудилась дать мне хорошее воспитание… кофе?

— Я предпочла бы бокал красного вина, — Мили села в кресло, закинув ногу на ногу и качнув узкой ступней в тонком чулке.

— То есть кофе ты не будешь? — уточнил я, насыпая молотые зерна и заливая водой.

— Все такой же грубиян под маской любезности, — хрустальный смех прозвенел идеальными острыми льдинками. — У меня к тебе дело, Кай. И мы могли бы обсудить его за ужином.

— Говори. А на ужин у меня другие планы.

Она поднялась из кресла одним гибким движением и прижалась к моей спине.

— Кай… Ну зачем ты так со мной? А я соскучилась…

Повернулся, с удивлением глядя в ее запрокинутое лицо и вслушиваясь в эмоции. Странный коктейль. Острый. И самой сильной эмоцией в нем было… желание. Она не пыталась скрыть это чувство, и даже без своей аномалии я уже видел это в ее глазах.

— Боги, Мили, — усмехнулся я. — Ты за этим пришла? Прости, я не в настроении.

— Язвишь? — она облизала губы и тоже усмехнулась, увидев мгновенный отклик в моих глазах. — Брось, у меня это всегда лучше получалось. — Подняла руку, прикоснулась к моим губам, лаская их. Я перехватил ее запястье и осторожно отодвинулся, понимая, что горло предательски свело. — Зачем ты пришла?

— Я же сказала — соскучилась, — Мили отошла, вытащила из сумочки конверт и положила на стол. Снова села в кресло. — Не посмотришь?

— А там что-то новое? Кстати, странно, что явилась сама. Последнее время ты ограничивалась своим доверенным доставщиком. С чего такие перемены?

— Может, я решила проведать любимого брата? — она усмехалась, откинув голову. Черные волосы лежали на ее плечах, словно вода в реке, сияя глянцевым ртутным блеском. Кофе зашипел, заливая плиту, но я не обратил внимания, прислушиваясь к ее эмоциям. Конечно, на Милинде была защита, самая сильная из возможных, не чета тому хрупкому шарику, что висел на шее синевласки.

Вспомнив о Лили, посмотрел в окно, что выходило в сад. Девушки там не было видно, но я чувствовал ее присутствие. И от этого становилось теплее.

— У тебя кто-то появился? — Милинда подобралась, насторожилась, хотя ее поза почти не изменилась.

— Я посмотрю, — кивнул на конверт, игнорируя ее вопрос. — И сообщу тебе решение.

— Просто оплати это, Кай, — с нажимом ответила она.

Снова поднялась, подошла, оперлась рукой о стойку. И рассмеялась.