Янтарь: игра на выживание
Шрифт:
Невероятной удачей было то, что карточка, к которой был привязан оффшорный счет, осталась в кармане брюк. Но рисковать я все равно не стал — снял максимально допустимую сумму наличных в очередном небольшом поселке, а закупил все самое необходимое уже в другом. Даже в аптеку зашел, сгребая почти все, что продается без рецепта. Наверное, нужно было разбудить Эмбер — она бы сказала, что именно нам пригодится, но мне не хотелось этого делать.
Через несколько часов машина плавно подъехала к небольшому домику, который стоял на берегу маленького озера. Это место находилось фактически в лесу, и о нем вообще мало кто знал. Уютный коттедж, в котором
Колеса зашуршали по гравию, и автомобиль плавно остановился практически возле самого входа. Я обошел машину, намереваясь подхватить Эмбер на руки и отнести в дом, но как только открылась дверь, она вскинула на меня сонный взгляд, встрепенувшись.
— Мы уже приехали? — невнятно пробормотала она.
— Да. Теперь можешь поспать в кровати.
— Я уже выспалась, — гордо вскинула она подбородок, вызвав у меня почти бессознательную улыбку.
Зайдя в дом, я сразу провел ее в спальню и практически приказал оставаться здесь, чтобы поспать нормально. Конечно, она не послушалась. Ее фигура мелькнула в гостиной уже через десять минут, прервав мое уединение, в котором, как я думал, так сильно нуждался.
Эмбер мельком глянула на то, как я застыл в одной позе, сидя на диване. Я усиленно делал вид, что размышляю о чем-то. Но правда была в том, что сейчас мыслей не было никаких. В голове оставалась только звенящая пустота.
Она молча прошла на кухню, а затем я услышал звук закипающего чайника. Уже через пару минут она снова показалась, держа в руках дымящуюся кружку, которая по размеру больше напоминала небольшую супницу. Впихнув обжигающий напиток мне в руки, она присела рядом.
— Что мы будем делать дальше? Есть какой-то план?
Мне стоило огромных усилий не рассмеяться. Если бы у меня был стоящий план…
— Мы будем ждать.
— Чего?
— Когда сюда приедут Лиен с Кирой.
Уверенность в моем голосе была практически идеально сыграна, но, кажется, Эмбер не купилась на этот спектакль. Она посмотрела на меня большими влажными глазами, а во взгляде читался вопрос, который никто из нас не смел произнести вслух:
Что будет, если они не приедут? Если приезжать уже просто некому?
Я не знал ответ. Просто убеждал себя в том, что Лиен все же смог выбраться из засады, которую нам устроили. Наверное, Эмбер поняла, о чем я думаю, а может быть, ей самой нужна была поддержка. Она прижалась ко мне, уткнувшись в плечо и щекоча кожу своим дыханием.
И я не выдержал. Отставив чашку, я притянул ее к себе, усадив на колени, и обнял, зарывшись в волосы. Кажется, мой вздох получился слишком рваным. Но мне было плевать. Я прижимал ее к себе с такой силой, что казалось еще немного, и ее ребра просто хрустнут под моим натиском. Казалось, если я сейчас отпущу ее, мир рухнет окончательно. Эмбер послушно терпела, только сильнее вжимаясь щекой в мое плечо. Сделав над собой усилие, я ослабил хватку.
— Александр… — услышал я тихий голос. — Прости меня.
Эти простые слова так меня ошарашили, что я замер, не зная как реагировать. Это ведь я должен извиняться! Просить прощения
Такая хрупкая, порой наивная, настолько добрая, что можно даже усомниться в ее искренности, но при этом острая на язык. Она не должна была проходить через такое. Не должна подвергаться опасности, видеть смерти, терять друзей… И во всем, что сейчас происходит, виноват только я.
— Почему ты извиняешься? — голос подводил, срываясь и скрипя.
— Это ведь из-за меня… Если бы тебе не пришлось меня вытаскивать…
— Эмбер, — я жестко перебил ее, взяв за подбородок и вынуждая посмотреть мне в глаза. — У тебя явно какие-то комплексы. Почему ты во всем винишь себя?
— Но я же…
— В том, что случилось, виноват только я.
Это прозвучало как приговор, который я сам себе давно вынес. Грудь на секунду сдавило спазмом, не позволяя сделать вдох. Я не успокаивал ее — просто констатировал факт. Если так задуматься, то вся история началась из-за моего неосторожного движения. Но даже если не брать это в расчет, все последние события — нападение, перестрелка — моя вина. И то, что Лиен с Кирой остались в том доме под огнем — тоже.
— Запомни, Александр, если тебе кажется, что тебя могут предать — значит, тебе не кажется. Если появится такая возможность, тебя обязательно предадут. В этой профессии нет друзей и приятелей. Есть только коллеги, — в очередной раз напутствовал Леннарт.
— Мне сейчас кажется только то, что я тебя стукну, если не перестанешь нудить.
— Это важно. Поверь, однажды тебя посетит чувство, что тебя вот-вот ударят в спину. Как только оно придет, надень бронежилет и оглядывайся по сторонам. Предчувствия не появляются просто так. Интуиции не существует. Это всего лишь сигналы нашего мозга. Те крохи информации, которые мы получили, но не смогли связать в единую картину. Именно поэтому, если тебе кажется, что рядом с тобой предатель, не жди — бей на опережение.
— Даже если я решу, что предатель — это ты?
— Да.
— Почему ты винишь себя? — продолжала допытываться Эмбер, вырывая меня из воспоминаний. — Ты сделал все, что смог.
Я невесело рассмеялся, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом. В том-то и дело, что я сделал даже слишком много. То, чего делать совсем не стоило.
— Нас вычислили из-за меня, — слетело с губ жесткое признание. — Я снова облажался. Доверился не тому человеку.
— Ты думаешь, это был тот человек, к кому ты ездил?
— Я не думаю. Я знаю. Больше просто некому. Нюрбергы не подозревали о том, что я в стране и веду расследование. Кира следила за ними и дала бы знать, если бы было что-то подозрительное. К тому же, на нас напали почти сразу после того, как я вернулся. Я не верю в такие совпадения. Либо проследили каким-то образом, либо подбросили маячок.
Ну что ж, Леннарт. Ты сам научил меня всему. Научил никому не доверять и подозревать всех окружающих. Научил работать тихо, аккуратно, не оставляя следов. Научил добывать информацию всеми способами, не оглядываясь на мораль. Научил убивать не только бандитов, которые оказывают сопротивление, но и тех, кто может помешать моим планам. Теперь пришло время использовать твои же знания против тебя.