Янтарь. Вирус бессмертия
Шрифт:
– Щас все оформим, - весело отозвался Сагитай и по-хозяйски принялся хлопотать возле тумбы.
– Токтабаев, - вдруг кинул он через плечо.
– А... так вы подслушивали?
– спросил Трофим.
– Немного задержался у дверей, Док, - ответил он.
– Ну, тогда организм Токтабаева, - хохотнул ученый.
– А я не возражаю, - разворачиваясь и неся поднос с кружками и вазочками с сахаром и печеньем сказал боец.
– Лукас Константинович, пойдемте чай пить!
– крикнул в закрытую дверь Трофим.
– Я позже, без меня, - приглушенно
Отодвинув компьютер и бумаги, расчистив стол для чайных принадлежности троица села за стол.
– А где Капезович?
– поинтересовался Сагитай, отхлебывая из кружки.
– Отдыхает. У нас после полевых положен отгул, на оставшееся рабочее время, это я такой ударник, что после поля сразу в лабораторию, - усмехнувшись ответил Трофим.
– Я спросить хотел, Док, - отставил кружку Сагитай.
– Спрашивай.
– Эти ваши объекты, мертвецы то есть, чем же они нас так обрабатывали? Я чуть сознание не потерял, - с тревогой спросил он.
– Это сложный механизм. Его можно описать как процесс модулирования частоты подвоздейственного объекта, с последующим воздействием на источник создания частоты подвоздейственного объекта, - ответил Трофим.
– Сначала вирус синхронизируется по частоте с подвоздейственным объектом, а затем определенной частотой электромагнитных колебаний вызывает сбои в работе органов подвоздейственного объекта.
– Подвоздейственный объект это человек что ли? Мы то есть?
– уточнил Яков.
– В нашем случае да, - кивнул ученый, отхлебнув горячего чая.
– Но тогда это наверное мощный импульс, и электричество вырабатывается помощнее чем у этих... электрических угрей наверное?
– предположил Яков.
– Отнюдь. Чтобы разбить хрустальный бокал не обязательно кидать его в стену, или бить кувалдой. Вы это можете сделать не пошевельнув пальцем, - сказал Трофим глядя на Якова.
– Не шевельнув пальцем?
– усмехнулся боец.
– Не уверен.
– Достаточно напевать песню, выяснить на какой частоте хрустальный колокол начнет резонировать с вашим голосом, и если у вас есть определенные вокальные способности то можно быть уверенным, что бокал треснет, - объяснил Трофим.
– Ну тут Шаляпиным надо быть, не меньше, - высказался Сагитай.
– Шаляпин или нет не важно, но принцип вам понятен я думаю. Это образное сравнение, - разворачивая карамельку сказал ученый.
– Так что, мы вроде этих бокалов для них?
– сделав большой глоток, и расстегивая пуговицы тесного для его размеров халата спросил Яков.
– Не мы целиком, а наши органы и поверьте мне, то что у нас внутри гораздо хрупче и ранимее чем самый тонкий хрустальный фужер, а объекты прекрасно видят куда им лучше образно говоря, бить, - с этими словами Трофим слегка щелкнул ногтем по чашке, которая издала далеко не хрустальный звук.
– Это... а черт его разберешь, - насупился боец, припав к кружке.
– Защита то есть от этого?
– почти жалобно спросил он.
– Пока нет и перспективных наработок тоже, - признался
– Мы можем только фиксировать очень узкий определенный спектр издаваемых объектом волн, но это лишь малая часть от их набора биоподавления. Наше оборудование, как бы современно оно не было, увы не способно выделять и удерживать эти частоты.
– Единственный выход остановить это самое воздействие, это пристрелить мертвеца, правильно Док?
– спросил Сагитай.
– И да и нет. Для того чтобы начать производить биоподавляющие частоты, колония вирусов должна захватить приличное количество нервных клеток носителя, не менее двадцати процентов, как правило это головной и спиной мозг. Если вы разносите голову объекта, то для колонии это страшный удар. Она не гибнет, но испытывает шок, - Трофим пригладил волосы.
– Вирусы так же меняют функции в зависимости от занимаемой ими клетки. Например мышечная клетка, пораженная вирусом не может производить электромагнитные частоты, а нервные вполне. Если мозг носителя разрушен, соответственно и воздействие от объекта многократно ослабевает.
– Только ослабевает?
– спросил Яков, наливая себе в кружку кипятку.
– Остается же еще позвоночник, нервные клетки и узлы по всему телу. Они продолжают генерировать биоподавление, - объяснил ученый.
– По сути вы не убиваете объект сразу. Если наши наблюдения верны, то вирус по крайней мере в лабораторных условиях синтезирует белки, пусть пока не все, пусть пока только копируя механизм работы клетки, но первые ласточки -признак весны, как говорит Алексей Иванович. Иначе говоря колония продолжит жить насколько хватит питательных веществ, и теоретически способна отстроить поврежденный орган заново, если в этом есть для нее смысл.
– Не понял... это что голову снова отрастить?
– вытаращил глаза Сагитай.
Яков замер не дотянувшись до печенья в вазочке.
– Теоретически да, но мне кажется что это не целесообразно. Отрастить глаза и ротовой аппарат это имеет смысл, а сам мозг наверняка вырастит где-нибудь в защищенном месте, например в груди, - ответил Трофим, - это при условии что объект будет обеспечен питательными веществами. В Зоне ему никто капельницу не поставит, поэтому не переживайте, наверняка объект умрет с голоду.
– Идрить колотить!
– не сдержал эмоций азиат, при этом его глаза сверкнули так, словно он приготовился схватиться в рукопашную со львом или медведем.
– Что значит наверняка, Док? Оно что еще может и без головы выжить?
– Имеете в виду носителя? Носителя без головы? Да может выжить, как я уже говорил, если будут запасы питательных веществ. Носитель считается мертвым, когда технически на продолжительное время утрачивает контроль над своей нервной системой и начинаются первые разрушения на внутриклеточном уровне. Тогда носитель мертв, но вирус нет. Он впадает в спячку. Долго или нет он может быть в таком состоянии мы не знаем, но подозреваем что очень долго. Десятки, может сотни лет, в зависимости от условий.