Янтарь. Вирус бессмертия
Шрифт:
– А что вот с этим объектом?
– Трофим указал на труп.
– Это... этот как вы сказали объект имеет слишком сильные повреждения нервной системы и ему не светит полноценное осмысленное существование, мне пришлось э-э-э... использовать его как...
– Еду, - закончил Трофим.
– Да коллега, вы меня прекрасно понимаете, - согласился Одинцов.
– Так что вы вытащите меня отсюда? Вы можете разомкнуть этот круг аномалий, я признаться уже очень устал находиться в их плену.
Трофим осмотрел несколько рядов аномалий, потолок, пол с пятнами химических луж.
– Вы знаете профессор, это невозможно, я понял что вы из
– Вы что не можете управлять этим?
– он указал на аномалии перед ним, - ведь сейчас две тысячи семнадцатый год, технологии совсем на другом уровне, мы наверное колонизировали Луну, Марс, а вы не можете справиться с этими недоразумениями?!
– возмутился и перешел на крик Одинцов.
– Потише профессор, никто не колонизировал Луну, до Марса вообще еще очень далеко, и снаружи, там за пределами Зоны, тоже не все так хорошо, как вы наверное думаете.
– Да, да коллега, простите, - Одинцов взял себя в руки.
– Вы же понимаете за столько лет, первая надежда на спасение, а тут такое фиаско... я просто не сдержался. Вы простите мне эту ноту?
– жалобно попросил он.
– О чем вы, профессор, разумеется я понимаю вас, - успокоил его Трофим, испытывая жалость к этому пожилому человеку, оказавшемуся в таких тяжелых обстоятельствах и сохранившему человеческую натуру и обличье.
– Трофим Аристархович, если вы вытащите меня отсюда, я обещаю я буду помогать вам всем своим опытом, всеми своими возможностями. Мы с вами, если захотите восстановим это комплекс, это огромная лаборатория, передовая в своем времени, и сейчас я уверен она далеко не из последних. Там на нижних этажах, есть готовые вакцины, я покажу вам. Вы сможете предложить их значимым людям, я буду наглядным примером, - профессор говорил жарко и пылко, охваченный фанатичным безумием.
– Мы разработали много вариантов, есть вакцины для солдат, есть для руководителей, а есть и..., - тут по его лицу пробежало холодное, пренебрежительное выражение, - для простого народа, который станет сильным, верным и бесконечно преданным. Это очень хорошее средство. Мы найдем помощников, мы... мы... Трофим Аристархович?!
– встревожился он глядя на изменившееся лицо некробиолога.
– Бесконечно преданным?
– с сомнением переспросил Трофим.
– Нет, нет, если вы не хотите, то мы уничтожим этот штамм, действительно зачем таким как мы вакцинировать кого попало?
– профессор мелко засмеялся, - Трофим Аристархович, я предлагаю вам сотрудничество, но вы должны вытащить меня отсюда...
– Я постараюсь, но как скоро это произойдет, обещать сейчас не могу.
– Тогда может вы оставите мне своего сталкера?
– попросил Одинцов.
– О чем вы?
– не понял Трофим.
– Как я могу оставить вам человека? Моль пойдем, нам пора, - позвал он свободовца.
Тот странно и неподвижно продолжал сидеть на земле. Трофиму показалось что он курит, некая сизоватая дымка тянулась от него через аномалии к Одинцову. Трофим кинулся к сталкеру, посеревшее похудевшее лицо, потерянный взгляд, неестественная неподвижность в течении всего разговора.
– Коллега, я немного позволил себе запитаться от вашего проводника, вы же не в обиде? Можете оставить его мне? Мне его хватит надолго, вы к тому времени успеете вернуться с помощью, - ворковал Одинцов.
Трофим с ужасом следил как нечто, что он видел на камере снимавшей
– Тварь!
– яростно заорал Трофим.
Выхватив пистолет он не целясь нажимал на курок. Выстрел, за выстрелом посылал пули в профессора. Тот присел, съежился и закрыл голову руками, но пули не причиняли ему никакого вреда, не в силах пройти аномалии. Разрядив пистолет, Трофим схватил АК сталкера и длинной очередью разрядил его в контур халата. Ни одна пула не достигла цели. Профессор поднял голову и захихикал, мерзко и подло.
– Трофим Аристархович, зачем вы так реагируете? Это же просто человек, а мы с вами уже совсем другие люди. Вы же тоже на стадии гамма, неужели вы не понимаете?
Трофим не слушая его схватил сталкера за шкирку и потащил прочь, скорее, скорее от этого места. Стараясь не видеть того, что он уже видел. Слабеющее сердце сталкера, замедляющее свой ход от удара к удару, старые раны в ноге и груди, совсем недавно сросшиеся ребра, синий артефакт в рюкзаке, который тонкими синими нитями окутал красноватые артефакты кристалла, еще что-то, что просто было невозможно. Этого не должен видеть ни один нормальный человек.
– Постойте, куда вы коллега?
– кричал ему вслед Одинцов, - вернитесь, я вас умоляю. Я все понял... я клянусь... я больше никогда...
Его отчаянный крик затихал по мере того как Трофим удалялся от злосчастного ангара. Через два часа он был на поверхности, вымотанный на нет, с бледным сталкером на руках, жизнь которого теперь была вне опасности, но он все еще был без сознания. Его тут же окружили свободовцы, много человек пятнадцать.
Трофим нашел взглядом Якоря, хмуро смотрящего на Трофима.
– Нашли?
– Нашли, - кивнул Трофим, - ты разлом куда я упал знаешь?
– Да, - ответил Якорь.
– Возьмите взрывчатку и обрушьте его вниз. Устройте этой твари веселую жизнь, - глаза Трофима сверкнули ненавистью, заразив ею всех окружающих.
– Мы сделаем, Док. Мы все сделаем, - ответил Якорь.
– Сизый, Бура, Медведь по ящику в зубы и на разлом.
Тот час трое огромных свободовцев в светло-зеленых экзоскелетах развернулись на исполнение. Якорь нагнулся к своему другу, который начал приходить в себя.
– Держись Моль, не родилось еще то, что так просто покончит с нами, - голос Якоря кипел гневом, - Ксенон, Толкач, горючую смесь, бочку до разлома вперед. Я ей покажу, Док, я ей устрою...
Серое затянутое облаками небо роняло мелкие капли дождя на поверхность Зоны. Стая слепых псов на границе Рыжего леса догнала плоть, и теперь наседала на нее, хватая сзади и отскакивая как только она разворачивала свою тушу на обидчика и поднимала клешню для удара. Пару раз она почти попала по собаке, но шансов у нее не было. Из-за дерева встало с корточек высокое человекообразное существо, оно было голо и безобразно, цвета проржавевшего металла. Вода, капающая сверху без задержки стекала на землю, даже не пытаясь схватиться капельками или пленкой на поверхности его тела. Существо подняло руку и стая собак вздрогнув, вмиг бросилась врассыпную от захрипевшей и судорожно забившейся плоти. Существо постояло несколько секунд и медленно подошло к мутанту. Трава примятая его ногами на глазах превращалась в черный, обугленный старостью, рассыпающийся прах.