Янтарный единорог
Шрифт:
– О чем ты? – удивился Льярн, стараясь не рассмеяться, ему припомнился и Змей, не желавший пускать хозяина в седло, и жители деревни, показывающие на стражника пальцами, и начальник стражи, вытирающий руки об одежду.
– Об этом, – Фрэннан указал на собственное лицо.
– Но тебе же лекарь сказал: ты съел что-то не то…
– Нельзя есть все подряд! – Вигла зашелся хохотом в повозке, все испортив.
Фрэннан сжал кулаки.
– Скоро все лягут спать, сегодня лунная ночь. Приходи в лес поговорить.
– Посмотрим, –
Фрэннан постоял рядом еще немного, а потом ушел, только снег заскрипел под ногами.
Вигла испуганными глазами смотрел на эльфа.
– Ты пойдешь?
Льярн кивнул.
– Не ходи!
– Почему? Ты же ведь хотел, чтобы я отстаивал свою честь.
– Он вон какой сильный, здоровый. А у тебя рана еще не зажила, опять откроется…
– Я все же пойду, иначе нам просто придется вернуться, житья нам не дадут.
– Я с тобой!
Принц покачал головой.
Вигла вздохнул.
– Ты там поосторожнее…
Лес был темен и тих. Пробираясь сквозь сугробы, Льярн чувствовал себя дурак дураком. И чего поперся? След, по которому он шел, привел его на небольшую полянку, там-то его и поджидали.
Каравайчик с испуганным видом сидел на поваленном дереве. Фрэннан беспокойно ходил туда-сюда, и было видно, что ждет он долго, потому что снег был как следует утоптан.
Увидев Льярна, стражник остановился и сложил руки на груди.
– И о чем же ты хотел поговорить? – эльф был спокоен.
На стражника его спокойствие подействовало как красная тряпка на быка, он сжал кулаки и подался к эльфу всем телом.
– Мне не о чем говорить с эльфьим ублюдком! Твою мать нужно было убить, прежде чем она… – Фрэннан не успел закончить, спокойствие испарилось, как льдинка в жаркий полдень. Начиная с оскорблений, стражник не знал, насколько глубоко они могут ранить, а может, в горячке, к этому и стремился. Все косые взгляды Златолесья, шепоток за спиной, насмешки мальчишек – все воплотилось в черноволосого парня с перекошенным лицом.
По снегу покатились сцепившиеся драчуны. Каравайчик бестолково бегал вокруг и причитал, не решаясь вмешаться в схватку.
Фрэннан сначала молча сражался, потом, заглянув в пустые, какие-то обесцветившиеся, ставшие серыми глаза противника, испугался. Сильные пальцы полуэльфа впились ему в горло, и как стражник ни пытался их разжать, ничего не получалось. В глазах уже начинали плясать черные мушки. Тут Фрэннан стукнулся боком обо что-то твердое: катаясь по поляне, они докатились до деревьев.
Перевернувшись, Фрэннан, с силой стукнул противника о ствол дерева, повторил. Голова Льярна, мотнувшись, с глухим стуком ударилась о дерево. Пальцы на горле ослабели и разжались, но испуганный и обезумевший стражник продолжал молотить бесчувственного противника о дерево.
Вдруг что-то с силой оторвало его от эльфа, покатило
Каравайчик, стоя в стороне, в ужасе смотрел на огнистые крылья, шипастый хвост, могучие лапы, прижимающие друга к земле. Узкая голова на изящной длинной шее обернулась ко второму стражнику. Каравайчик вздрогнул, встретившись взглядом с…
…драконом.
Золотисто-янтарный зверь с черными лезвиями рогов взмахнул могучими крыльями – огненные отсветы пошли по всей поляне – и растворился в воздухе.
Каравайчик потряс головой, решая, примерещилось ему или нет, драконьих следов на снегу не было.
На полянку выскочил запыхавшийся мальчишка, он отчаянно вскрикнул, увидев безжизненную фигуру эльфа, и кинулся к нему.
Льярн медленно поднимался откуда-то из глубин. Голова была тяжелой неподвижной глыбой. Хуже всего – он не помнил отчего. Вроде не пил, не дрался… Постойте-ка! Как раз дрался и, судя по всему, не очень удачно. Откуда-то, как сквозь плотную ткань, пробивались голоса. Он сразу узнал звонкий голос Виглы. Почему в голосе мальчика столько отчаяния?
Принц открыл глаза, все вокруг тонуло в мутной пелене, склонившиеся над ним лица расплывались, кружились. Все пространство заняло лицо в окружении светлых, почти белых волос – Вигла. Принц немного успокоился.
– Он открыл глаза! – сначала было шевеление губ, звук долетал с некоторой задержкой.
– Попробуй это, – лицо мальчика отодвинулось, и в поле зрения появилось еще одно. Льярн застонал и сделал попытку подняться, рука потянулась к ненавистным черным глазам.
– Тише, тише! – его удержали в три пары рук.
– На лучше сам, – Фрэннан протянул флягу Вигле.
Мальчик осторожно влил несколько капель в бескровные губы эльфа.
Льярн почувствовал, как обжигающая жидкость растекается по его телу, гоня прочь слабость и дурноту. Он сел, теперь уже без посторонней помощи. Царапины, шишки и синяки исчезали сами собой – знаменитое эльфийское самоисцеление. Не заживала только одна рана, бок пронзила резкая боль. Принц вскрикнул, прижимая руку к ране.
В этот раз Льярн очнулся от холода: он лежал на расстеленном плаще, а Вигла шустро стягивал с него куртку. Мальчик отодвинул окровавленную повязку и отчаянно застонал.
– Ничего себе, – присвистнул Каравайчик.
– А чего не зашили? – удивился Фрэннан.
Льярн скосил глаза, чтобы рассмотреть то, что привело Виглу в такое отчаяние. Небольшая ранка, которую Голта не сочла нужным зашить (кто же зашивает царапины), теперь превратилась в широкий развал длинной около ладони, кожа вокруг покраснела.
– Нужно остановить кровотечение, – Фрэннан достал все ту же флягу. – Будет больно, придется потерпеть.
– Что это? – слабо прошептал эльф. – Самогон? – чего еще можно было ожидать от двух стражников.