Янус (сборник)
Шрифт:
Молния ифта — меч,
Руки, как руины, хранящие меч,
Сердце — луна, оковавшая мрак
Светлым лучом.
Род его вечен, как вечен
Яркий на небе месяц
В мраке ночном.
Да ведь эта баллада Кимона. Ее пел не Айяр, она звучала в нем, приходя откуда–то извне. Из каких же глубин она достигла его?
Встань, воином рожденный,
Дерево выше растет,
А тень его, длинную, черную
Рубит сверканье мечей.
Чист станет утренний мир от теней!
Тант снова вошел в Айяра своими серебряными искрами. И опять
— Сила вернулась к тебе, брат.
— Да, она вернулась, — Айяр уверенно поднятым мечом очертил контуры двери. Блеснувший из острия луч легко вонзался в поверхность, оставляя за собой яркую линию расплавленного металла. Айяр толкнул дверь, и она упала внутрь как раз в тот момент, когда появился Райзек с бластером.
В комнате лежали на полу женщины и дети — по–видимому те, кого видел Айяр у входа в долину. Все они были из поселенцев, но нюх подсказал Айяру, что где–то среди них — ифт.
Они нашли Иллиль в дальнем углу; она была небрежно брошена туда, словно сломанная машина, в которое ТО–ЧТО–ЖДЕТ больше не нуждалось.
Джервис поднял девушку, вынес в коридор, и там Айяр взял ее руки в свои. Когда–то он получил от Иллиль силу и теперь возвращал ее. Все остальные тихо пели:
Семя вонзается в черную землю,
Взмывает птицей зеленоперой,
Крылья расправив, смотрит вниз,
И взгляд ее — ствол, что держит землю
С неба — корнями вверх,
Ифт — это дерево — песни
Ветер в перьях поет —
В его шелестящих листьях.
Килмарк держал у губ Иллиль фляжку, из которой капал сок жизни.
Наконец она открыла глаза и посмотрела на них невидящим взглядом, будто видела не друзей в подземных норах, а незнакомые просторы, в которых она затерялась.
— Иллиль! — тихо окликнул Айяр.
Теперь она увидела и узнала его. В глазах ее мелькнула тревога.
— Разве вы не чувствуете? — хрипло спросила она. — ЖДУЩЕЕ знает!
Все огляделись, словно оказавшись неожиданно в кольце врага. Иллиль была права: спокойствие, через которое они шли прежде, исчезло. Их обнаружили.
— Пошли, — Джервис, поддерживая Иллиль, провел ее мимо остальных комнат. Райзек и Локатат отстали, но вскоре догнали отряд — к бластеру Райзека прибавились еще два непонятных орудия.
Ифты были настороже. Они дошли уже до искусственного леса, а ЖДУЩЕЕ до сих пор ничем не проявило своего знания об их присутствии. Айяр удивлялся, почему обитатели нор не нападают, почему ТО–ЧТО–ЖДЕТ не раздавило их — ведь даже обладая Властью Зеркала, они не выстояли бы против инопланетного оружия.
В роще тоже что–то изменилось. Луна исчезла, стало темно, как во время грозы. Но обнаженный меч Айяра горел в темноте ровным светом, и растения уклонялись от меча, чего не было раньше.
Иллиль положила левую руку на плечо Айяра.
— Пойдем цепью, братья. Я чувствую,
Ее прикосновение не отняло у Айяра энергию, как ему сначала показалось. Наоборот, в него вошло что–то новое, придав уверенности. Не оглядываясь по сторонам, они шли кратчайшим путем к тому дереву, которое словно злобно передразнивало Башню Ифткана. Все разбегалось с их пути. Лишь однажды они услышали в тишине неразборчивый зов ифта. Иллиль повернула голову на этот звук и запела что–то в ответ — не то песню–заклинание, не то предупреждение. Слова ее были необычны, и Айяр подумал, что Иллиль помнит их из далекого прошлого, в котором была Сеятельницей Семян и прикасалась к истокам жизни, а не к ее концу. Сейчас же они находились в месте, которое отрицало жизнь.
Когда они спустились в помещение, где рядами стояли навеки застывшие ифты и ларши, Иллиль и Джервис, словно по наитию, которого не испытал Айяр, стали окликать некоторых ифтов — словно эти статуи могли сойти со своих мест и присоединиться к ним. Затем они миновали комнату с машинами, прошли через коридор и оказались в зале зеркал. Вдруг Иллиль пошатнулась, выпустила руки Айяра и Джервиса, разомкнув цепь, и, закрыв лицо руками, словно не смея смотреть на постаменты с зеркалами, закричала:
— В них — дети ЖДУЩЕГО! Их нужно разбить — и все прекратится.
Потом она снова протянула дрожащие руки к Айяру и Джервису и зажмурилась. Дрожь в них утихла, только когда они вышли из зала.
Вдруг они услышали голоса и бросились туда, где оставили Джинджира и Мирика. Айяр был уверен, что слышит звуки схватки. Его меч ослепительно вспыхнул, но этот свет не вредил глазам воина.
У распахнутой ремонтной двери в коридоре громоздилась куча изогнутых и разорванных проводов. На ней, в самом центре, лежал мертвый Джинджир. Мирик тоже распростерся на полу, и над ним метались лучи.
Пришедшие спрятались за груду, которая, впрочем, не была достаточной защитой. Райзек и Джервис, забравшие у скафандров бластеры, начали отстреливаться. Мирик поднял голову.
— Нужно попытаться уйти через дверь.
Взятыми из запасника инструментами они перерезали оставшиеся кабели и решили спускаться. Неизвестно, что ждало их внизу, но оставаться здесь означало смерть под лучами.
— Я пойду! — Локатат подполз к отверстию и начал спускаться, но продвигался так медленно, будто ему что–то мешало.
— Теперь ты! — бросил Айяру Джервис.
Сам он и Райзек прикрывали отход. Когда в этой огненной перестрелке наступило затишье, Айяр, вложив меч в ножны, протиснулся в отверстие и, опираясь на обрывки проводов и металла, спустился по трубе.
Внизу был такой же коридор, как тот, что располагался наверху, но энергия, пульсировавшая в стенах, была здесь намного сильнее. Когда Айяр рискнул дотронуться до стены, заряд, пробежавший по руке, причинил такую боль, что он вскрикнул. Другая рука инстинктивно схватилась за меч и выдернула клинок из дымящихся ножен.