Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир

Воробьёв Михаил Васильевич

Слуги низшего разряда (яцуко) выполняли либо менее важные функции в окружении знатных лиц, либо обычные обязанности обслуживания в домах людей менее знатных. Однако очень четкое разграничение обязанностей (и положения) соблюдалось не всегда. В 587 г., во время междоусобиц, оомурадзи Мононобэ — но Мория выступил с войском, состоящим из ближних слуг и простых слуг. Такое же смешение можно заметить и в происхождении категории слуг: в нее попадали наказанные за совершенное преступление, военнопленные, переселенцы из Кореи или из северных областей Хонсю.

Низшая социальная категория Ямато в соответствии с представлением о любом обществе на стадии разложения первобытнообщинного строя должна была состоять из рабов. Рабы в Ямато действительно существовали (вспомним, они объявились еще в Ематай), но терминологически — и это любопытно! —

они отчетливо в источниках не выделяются. Это не удивительно, так как раннесредневековая стратификация древнеяпонского общества проводила свои срезы в ином направлении, выделяя две категории: родовую знать всех степеней, включая и царский клан, и прочих. В «Нихонги» термины, которые бы можно было прочно связать с понятием «раб», не встречаются, хотя по смыслу некоторые из упомянутых в этой летописи персонажей относились к рабам. Интересно, что В. Г. Астон не менее чем в 16 случаях использовал этот термин при переводе «Нихонги». К таким лицам отнесены, например, пленный эмиси, принесенный в жертву божеству в 40-й год правления Кэйко (110 г.?) (кстати сказать, это первое упоминание в летописи ситуации, похожей на рабскую) [Nihongi, VII, 30]; корейские слуги из Якахито-бэ, принесенные в дар в 465 г. [Nihongi, XIV, 30]; рабы, присланные из Пэкче в 543 г.; пленные силланцы, присланные из Пэкче в 554 г.; преступники, которым смертную казнь заменили порабощением, — в 562 г.; слуги (яцуко), воевавшие в отрядах Мононобэ-но Мория в 587 г. Кодекс Тайхорё в категории несвободных (сэммин — букв, «подлый люд») выделяет казенные дворы (канко), стражей мавзолеев (рёко), домашних слуг (кэнин или якахито), «настоящих» рабов {нухи)'— частных и казенных. Позволительно думать, что эти категории не были заново созданы на рубеже VIII в., а в какой-то форме существовали и раньше, но форма этого существования плохо известна. Даже такой сторонник «рабовладельческой экономики» в древней Японии и крупный исследователь рабовладения в Японии, как Такигава Масадзиро, хотя и относит к рабам слуг (яцуко), отмечает нечеткое различие между слугами и зависимыми (бэминами), между зависимыми царскими и свободными, зависимыми, подчиненными кланам, и несвободными [Такигава, 1956, с. 31; Miyahara, 1966, с. 17–21].

Подведем теперь некоторые итоги нашим наблюдениям над общественным строем древней Японии. В эпоху режима Ямато страна уже вышла из классической стадии родоплеменного строя, узнала классовое расслоение. Со структурной точки зрения три рода общественных групп (клан, корпорация, слуги) составляли семейную общину. Первую группу можно сблизить с патрией, кланом, третью — с понятием раб. Истоки происхождения их теряются в древности, но в IV–V вв. клан оформился как объединение знатных, а корпорация — как объединение трудового люда. Клан покоился на кровном родстве, возводя свое происхождение к одному предку, тогда как корпорации комплектовались скорее по роду занятий или по месту обитания. Но для обеих форм средством обеспечения сплоченности в то время могли выступать только узы родства: для клана это были кровнородственные связи, тянущиеся в глубь веков, а для корпорации — узы общего проживания в поселке, смешанных браков. Поэтому-то узы родства признавались и тогда, когда реально они не существовали. Даже некоторые кланы включали в себя дворы, которые могли похвастаться лишь «гостевым родством» с главной линией родословия. Корпорации, хотя и состояли из хозяйств разного происхождения, часто вели себя как кровные родичи. Но в обеих группах отношения управления осуществлялись по линии реальных или мнимых родственных отношений. В результате сложилось оригинальное семейное объединение, известное под термином «додзоку» (сородичи, соплеменники).

Отношения между кланом и корпорацией были неравноправными, но корпоранты не были рабами. Скорее всего, они представляли собой объединения, привязанные к вышестоящему клану воображаемым родством и обязанные отдавать им некоторое количество прибавочного продукта в форме личного труда. Сочетание клана и корпорации создавало низшую ячейку общества Ямато. Большинство населения состояло в корпорациях и было обязано пахать землю, ловить рыбу, заниматься промыслами, служить прислугой. Корпорации находились под контролем кланов, члены которых занимались делами управления, войны и ритуала.

Рабы, хотя и немногочисленные ^[45] , играли немаловажную роль в хозяйстве. Они не сделали общество рабовладельческим, но были тесно связаны с домовой организацией их владельцев, так как в основном выполняли работу по дому (домашнее рабство).

К концу IV в.

сложились большие кланы, которые стали средоточием местной власти. Они базировались на собственной клановой организации и на организациях зависимых. Такие большие кланы стали сложной патриархальной организацией, состоящей из рыхлой группы семейств, объединяемых реальным или воображаемым родством и признающих власть главы клана.

45

¹⁴ До 5 % населения [Hall, 1966, s. 35]. Некоторые исследователи увеличивают эту цифру до 10 % [Хани, 1957, с. 31] и более.

В большом клане вождь занимал пост его главы как вероятный прямой потомок родоначальника. В его обязанности входило руководить сородичами в общественных и военных делах, в почитании родоначальника. Последнее служило выражением солидарности патронимии. Божество — покровитель такого клана — стало отождествляться с территорией, находившейся под влиянием данного клана. Это происходило в результате либо выдвижения духа предка в качестве местного духа-покровителя, либо превращения местного духа-покровителя, почитаемого ранее, в божество прародителя. Так или иначе, стало обычным для вождей больших кланов сочетать духовную власть со светской, простирающейся не только на членов клана, но и на весь район.

Эти большие кланы не были стабильными. Они непрерывно возникали и распадались. Способ, которым отпрыски привязывались к большому клану, открывается нам в практике сохранения двух званий или фамилий: фамилий отцовского и дочернего клана. В Киби, например, дочерние кланы часто принимали наименование местностей, куда они переселялись. Так, через два поколения после Митомо-вакэ один член клана Киби именовался как Киби-но симо цумити-но-оми-сакицуя. Эта составная фамилия сложилась из фамилии главного клана + фамилии дочернего клана + звания + жалованной фамилии [Hall, 1966, с. 34–38].

Упрочение связей клана с местностью проявляется в тенденции дочерних кланов строить собственные храмы предков в своих резиденциях. Трудно сказать, сколько поколений требовалось, чтобы утратить наименование старшего клана, но, похоже, в четвертом поколении (или степени родства по отношению к главному клану) появлялась первая трещина в связях с отцовским кланом. Структура больших кланов, особенно региональных владетелей, расширялась за счет многочисленных подчиненных семейств — завоеванных или покорившихся добровольно.

Соотношение между, кланом и корпорацией, вероятно, было более или менее одинаково по всей Японии. Вполне возможно, что корпорации по происхождению являлись теми же кланами, но попавшими в зависимость к более сильным кланам. Известно, что дочерние кланы иногда через несколько поколений попадали в положение корпораций. Военнопленные и иммигранты, в свою очередь, пополняли ряды низших социальных групп. В поздний период режима Ямато подчиненное, зависимое состояние корпорации стало нормой. Это подтверждается постоянным стремлением мощных кланов — из группы Ямато или из числа местных владык (Киби, Вакэ) — увеличить количество корпораций, питающих их мощь. Многие корпорации были созданы такими кланами для подъема целины или развития ремесла. Для каждого вида службы или производства правитель Ямато имел особую корпорацию, находившуюся в ведении управляющего царской корпорацией. Были ли подобные корпорации у знати, неясно. У Киби была зем-ледельческая корпорация (Киби-бэ). Если судить по появлению в списках в VII в. фамилии Вакэбэ, похоже, существовала корпорация и у этой фамилии.

Важными признаками замены в обществе Ямато родовых связей территориальными служат такие факты, как создание корпораций (бэ) по территориальному признаку, смешение функций духа предка клана и духа — покровителя местности, принятие дочерними кланами наименования места обитания (Киби). Все они говорят об укреплении иных, неродовых отношений в обществе Ямато.

Ко времени появления режима Ямато процесс разложения патриархально-родовых связей коснулся самих глубин древне- японского общества. Прежняя родовая община уступила свое место семейной, в которой центральное место заняла семья (ко), владеющая жилищем и землей. Семейную общину постепенно стала вытеснять соседская (мура), основанная уже на территориальной основе. Четко размежевались два класса: эксплуататоров и эксплуатируемых. К первому принадлежали знатные кланы, ко второму — рядовые общинники (удзибито), зависимые и слуги. В зависимости от характера эксплуатации определялся их социальный статус: патриархальный, полуфеодальный, полурабовладельческий.