Японская мифология. Энциклопедия
Шрифт:
Услышав это, женихи разъехались по домам, не оставляя надежды при первом же удобном случае завоевать благосклонность девушки. И даже добрый старик Такэтори начал уговаривать Кагуя-химэ, говоря, что такой красивой девушке должно выйти замуж, а среди пяти уважаемых господ можно выбрать одного достойного. На это мудрая Кагуя-химэ отвечала:
— Я выйду замуж не раньше, чем буду уверена в любви своего избранника. Ведь если я выйду замуж за человека, чье сердце непостоянно, какая горькая судьба меня ожидает! Уважаемые господа, о которых ты говоришь, без сомненья, достойны, но я не обручусь с мужчиной, пока не испытаю и не узнаю его сердца.
В конце концов она решила выйти замуж за того поклонника, который докажет, что он самый достойный. Эта новость сразу же дала надежду пяти великим господам, и в тот же вечер они собрались у ее дома,
— В Индии есть чаша из камня, [14] которую в свое время высек сам великий Будда. Пусть принц Исицукури отправляется туда, добудет и принесет мне эту чашу в подарок. А на горе Хорай, что в Восточном океане, растет дерево, чьи корни из серебра, ствол из золота, а вместо плодов — драгоценные жемчужины. Пусть принц Курамоти отправляется к той горе, отломит и принесет мне ветку с того дерева. В Китае есть платье, сотканное из шерсти Огненной мыши. Эту чудесную одежду пусть достанет мне Правый министр Абэ-но Мимурадзи. Дайнагон Отомо пусть достанет мне камень цвета радуги, [15] что прячет свое сияние на шее дракона; а из рук тюнагона Исоноками-но Маро я охотно приму раковину, что приносит ласточка, [16] перелетев через широкую равнину океана, помогает она без мучений детей родить.
14
Чаша, по виду напоминавшая большую пиалу, служила странствующим монахам для сбора подаяний. Согласно древней индийской легенде, чаша, с которой странствовал легендарный основоположник буддийского учения Будда Гаутама (Шакьямуни), испускала лазоревое сияние. — Коммент. В.Н. Марковой.
15
Согласно китайской легенде, на шее дракона, под нижней челюстью, находилась драгоценная, сверкающая всеми цветами радуги жемчужина. — Коммент. В.Н. Марковой.
16
В древней Японии раковины служили средством народной медицины. Коясугаи («раковина, помогающая при родах») — разновидность ципреи, по виду напоминающая птичье яйцо. — Коммент. В.Н. Марковой.
Принц Исидзукури, получив задание отправляться в далекую Индию на поиски чаши Будды, решил, что заниматься этим бессмысленно. Пораздумав, он решил подделать чашу. Принц все тщательно и хитро спланировал и позаботился о том, чтобы Кагуя-химэ узнала, что он отправился в путешествие. А на самом деле хитрый поклонник все это время скрывался и через три года в храме на Черной горе в уезде Тоти провинции Ямато, взял первую попавшуюся старую чашу, которая стояла на алтаре перед статуей святого Пиндола. Он завернул чашу в парчу и, украсив подарок веткой цветов, отправил его девушке.
Когда Кагуя-химэ стала рассматривать подарок, она обнаружила в нем письмо, которое гласило следующее:
Миновал я многоПустынь, и морей,Эту чашу святую… искал, искал,День и ночь с коня не слезал, не слезал,Кровь ланиты мои орошала*. [17]Кагуя-химэ взглянула на чашу, не светит ли она, но не увидела ни малейшего сияния. Тогда она сразу поняла, что эта чаша никогда не принадлежала Будде. Девушка тут же отослала чашу назад, послав вместе с ней такие стихи:
17
Стихи в переводе В.Н. Марковой, использованные в тексте, помечены *.
Маркова Вера Николаевна (1907–1995) — поэт, переводчик и исследователь японской классической литературы. В ее переводах вышли «Повесть о прекрасной Отикубо», «Повесть о старике Такэтори» и другие известные произведения классической японской литературы.
Принц, бросив чашу перед домом девушки, с досадой воскликнул:
В сиянье Белой горы [18] Померкла дивная чаша.Я ли виновен в том?Испил я чашу позора,Но не оставил надежды…*Но это последнее стихотворение осталось без ответа, и опечаленный принц отправился восвояси.
18
Кагуя-химэ поэтически уподобляется Белой горе (Сираяма), которая находилась в провинции Кага. — Коммент. В.Н. Марковой.
Принц Курамоти, так же как и его предшественник, был очень хитрым и тоже распустил слух о том, что уехал в путешествие в далекую Индию в поисках ветки с волшебного дерева. А сам он нанял шестерых известных в стране мастеров златокузнечного дела, спрятал их в доме, в котором находился сам, и приказал им сделать ветку в точности такую, что описала Кагуя-химэ.
Когда мастера закончили работу, принц отправился к Кагуя-химэ и преподнес ей драгоценную ветку со следующим стихотворением:
Пускай бы вдали от всехПогиб я смертью напраснойВ далекой, чужой стороне,Но я бы вовек не вернулся.Без этой ветки жемчужной… *Кагуя-химэ грустно взглянула на сверкающую ветку и, не испытывая никакого интереса, стала слушать безыскусную историю о похождениях принца. Он рассказывал о грозном море, о странных чудовищах, о жутком голоде, болезнях, которые перенес на пути к заветной горе и волшебному дереву. Затем этот бессовестный обманщик перешел к описанию того, как они достигли высокой горы, вздымающейся из моря, как встретили там женщину, несущую серебряный сосуд с водою.
— На горе, — рассказывал он, — было много чудесных цветов и деревьев; и ручей цвета радуги — желтый, как золото, белый, как серебро, голубой, как драгоценная бирюза; и через этот ручей были переброшены мосты из подводных самоцветов, а рядом росли деревья, увешанные драгоценными камнями. У одного из них я и отломил эту ветку, чтобы привезти ее сюда и подарить несравненной Кагуя-химэ.
Кагуя-химэ ничего не оставалось делать, как поверить этой лживой истории, если бы в этот момент не появились шесть мастеров, громко требующих плату за изготовленную ими драгоценную ветку. Уличенный в обмане, принц поспешно покинул дом девушки. А она, не помня себя от радости, щедро вознаградила мастеров.
Правый министр Абэ-но Мимурадзи нанял китайского купца по имени Ван Цин, чтобы тот достал ему несгораемое одеяние из шерсти Огненной мыши. Когда корабль купца вернулся из Китая, он привез одеяние, которое уверенный в успехе своего замысла Правый министр Абэ-но Мимурадзи так сильно хотел получить. Платье из шерсти Огненной мыши покоилось в ларце. Оно было цвета морской волны, кончики ворсинок золотые — настоящее сокровище небывалой красоты, которой можно восхищаться даже больше, чем его стойкостью к пламени огня.
Не сомневаясь в успехе своего сватовства, веселый, он отправился вручать подарок Кагуя-химэ, сопроводив его следующими строками:
Страшился я, что в огнеЛюбви моей безграничнойСгорит этот дивный наряд,Но вот он, прими его!Он отблеском пламени блещет…*Когда Правый министр Абэ-но Мимурадзи преподнес свой подарок Кагуя-химэ, она сказала старику Такэтори:
— Если это одеяние ты бросишь в огонь и оно не загорится, я ни секунды не буду медлить и соглашусь на предложение этого господина.