Японская пытка
Шрифт:
— Ехать будем до рассвета. Потом придется где-то отсиживаться. Завтра на поиски поднимут в воздух самолет. Машину придется бросить. Но бензина тут не так уж много. Не знаю, какой расход топлива у этой развалюхи. Боюсь, надолго не хватит.
— Все, что проедем, наше. Окажемся поближе к монгольской границе. А там и обретем настоящую свободу. Ты не волнуйся, я сумею убедить советских офицеров, что ты американский бортмеханик. Никто тебе не будет устраивать экзамен по специальности и просить отрегулировать авиационный двигатель.
— Надеюсь, что мы сумеем придумать что-то
— Возраст у тебя для бортмеханика подходящий. Скажешь, что до войны работал на авиационном заводе в Детройте. Все у нас получится.
— Плохо, что у нас нет ни воды, ни пищи, — напомнил Галицкий.
— Вот это правда, — согласился Ричард. — Мародерствовать, конечно, плохо. Но ситуация вынуждает. Посмотрим, что тут для нас припасено.
С этими словами он открыл дверцу ящика на передней панели и тут же присвистнул, заметив пачку сигарет и коробок спичек.
— Целое богатство! Коробок почти полный, а сигарет тринадцать штук. Ты, поручик, куришь?
— Курю, но тринадцать число несчастливое.
— Сейчас мы это исправим, было тринадцать, станет одиннадцать.
Американец взял одну сигарету себе, второй угостил Николая. Галицкий спокойно отпустил руль, все равно ехали без дороги, лишь примерно ориентируясь по следам, проложенным другими машинами. Прикурили экономно — от одной спички.
— Теперь мне даже не придется одалживать для разведения огня шнурки от твоих ботинок, — широко улыбнулся американец и глубоко затянулся. — Дрянь, а не сигареты. Они их что, из морских водорослей делают? С тем же успехом можно было бы курить тростник.
— По мне, так курить их можно. Я к ним в Харбине уже привык, — пожал плечами Николай.
Американский летчик продолжил копаться в ящике. Кроме отвертки, запасных лампочек, старой газеты, там отыскалась армейская фляжка. Ричард не спешил ее открывать, потряс около уха.
— Наполовину полная, или же на половину пустая — это кому как нравится выражаться. Давай заключим пари, что в ней — вода или виски? Какой вариант тебе больше нравится?
— Японцы виски не пьют, их крепкое спиртное называется саке, — уточнил педантичный Николай.
— Извини. Меня ни в лагере для военнопленных, ни, тем более, в корпусе «ро» никто из японцев спиртным угощать не спешил, так что я слабо разбираюсь в этом напитке. Итак, ты за воду или за саке в этой фляжке?
— Не стану тебя обманывать — за саке. Я тоже люблю иногда выпить. Особенно когда паршиво на душе, — честно признался поручик.
— Все военные любят выпить. Таким образом, наше пари можно считать несостоявшимся. Я тоже двумя руками голосую за саке. Надеюсь, судьба не посмеется над нами на этот раз, — Ричард отвернул пробку, потянул носом и повеселел. — Мы оба выиграли это пари. Однозначно спиртное, он протянул фляжку Николаю. — Дорожную полицию нам не суждено здесь встретить. Глотни первым. Никто не станет штрафовать тебя за управление в нетрезвом виде.
Продолжая вести машину, Галицкий включил свет в кабине, приложился к горлышку фляжки, стараясь не думать о том, что еще несколько часов назад к ней так же прикладывался убитый им японский лейтенант.
— Пить можно. Но японское спиртное мало уступает японским сигаретам. Такая же дрянь, — так оценил он усилия японских винокуров.
Николай щелкнул тумблером, погасил свет в кабине и тут же стал всматриваться в лобовое стекло. Вдалеке виднелись фары машины, идущей навстречу. Пока это еще были две маленькие светящиеся точки.
— Вот же черт! — выругался Николай. — Этого еще не хватало.
— Погасим фары и переждем, пока она проедет, — предложил Ричард.
— Поздно, они нас тоже заметили. Если это поисковики, то дело — дрянь.
— Степь широкая, сворачивай, проедем вдалеке. Разминемся.
— Тоже не подходит, — прикинул Николай.
Хорошего выхода из сложившейся ситуации не просматривалось. Если в машине ехали солдаты, посланные на поиски, то они в первую очередь заинтересовались бы автомобилем, погасившим фары или свернувшим в степь. Обычные водители, наоборот, при таких встречах стремились проехать рядом. Но и ехать навстречу не хотелось. С другой стороны, если это был «случайный» автомобиль, то можно было и рискнуть, поехать навстречу, просто поприветствовать, нажав клаксон. Такой бы жест не вызвал у шофера подозрений, он бы не стал никому докладывать об этой встрече.
— Рискнем? — прищурился Николай. — Просто разминемся. Вот и все.
— Что ж… Так и сделаем, — Ричард сжал в руках карабин. — А ты пистолет достань и положи так, чтобы его можно было быстро схватить.
Николай снял пистолет с предохранителя и положил рядом с собой на сиденье. Фары встречного автомобиля приближались.
— Кажется, гражданский, — проговорил Николай, вглядываясь в силуэт. — Обычная будка.
Водитель встречного грузовика сбавил скорость и приветственно трижды просигналил. Просигналил в ответ и Галицкий. Ричард облегченно вздохнул и поставил карабин на предохранитель.
— Пронесло.
— Самое смешное, я знаю эту машину, — после некоторых сомнений проговорил Галицкий, ему не хотелось признаваться, что он не только сидел в корпусе «ро», но до этого еще и успел поработать в лабораториях доктора Ихара сотрудником. — Она из гаража «Отряда 731».
Ричард удивленно глянул на Николая.
— Откуда ты это знаешь?
— Однажды случайно подслушал разговор охраны. На ней в «отряд» с армейских складов привозят продукты, медикаменты.
Американец задумался, затем спросил:
— Водитель один ездит или с охраной?
Поручик точно знал, что водитель обычно ездит один, изредка с кем-нибудь из сотрудников «отряда», когда и тому надо наведаться на склады.
— Обычно один. Это я знаю точно.
Ричард сразу же выпалил:
— Так чего же мы медлим? Быстро разворачивай машину, догоняй. Нам продовольствие не помешает. Да и бензином разживемся, тоже нелишнее.
Николай вывернул руль. Грузовик тяжело развернулся и затрясся, ускоряясь.
— Что случилось? — просунул из кузова в кабину голову заспанный Чунто.