Японские мифы. От кицунэ и ёкаев до «Звонка» и «Наруто»
Шрифт:
В войнах Дзэнкунэн и Госаннэн лидером клана Минамото был один человек — Минамото-но Ёсииэ
68
Oyler, 48–50.
Хатиман
69
Scheid, 33–34.
Через два десятилетия после своего блистательного успеха Ёсииэ вернулся на поле битвы на севере Хонсю и возглавил императорские силы, чтобы добить эмиси в ходе войны Госаннэн. К моменту смерти Ёсииэ легенда о нем уже широко разошлась по стране, заинтересовав даже столичных аристократов [70] .
В 1150-х годах система Инсэй привела к вспышке ожесточенного конфликта. Несколько бывших императоров, лидеры клана Фудзивара и даже великие буддистские храмы привели вооруженные отряды на улицы Хэйан-кё. Главы враждующих сторон вызвали в столицу представителей кланов Тайра и Минамото, которые стали ударными силами аристократических семей. Потом Тайра решили остаться в городе и на некоторое время оттеснили клан Фудзивара от контроля за императорским двором. Следующая волна конфликта пришлась на 1180-е годы, когда воинов Минамото призвали для того, чтобы сместить выскочек Тайра. Дальнейшие события получили название Войны годов Гэмпэй, и они сокрушили власть аристократов, заложив основы правления военных кланов, определившего средневековую историю Японии.
70
Oyler, 51.
• Противники в процессе вооруженного завоевания северной части Хонсю
• Термин «эмиси» означал любого обитателя Северного Хонсю, отвергавшего власть императорского двора
• Основная информация о них сохранилась в императорских хрониках
• Этническое происхождение и язык неизвестны. Вероятно, многие из них этнически тоже были «японцами»
На этом этапе главой клана Минамото был блестящий командир Минамото-но Ёритомо
В 1190 году он потребовал, чтобы император присвоил ему титул сёгуна, и два года спустя создал сёгунат Камакура, положив начало одному из важнейших этапов в истории Японии.
Минамото-но Ёритомо объявил, что его предок Ёсииэ является личным и семейным покровителем. А поскольку Ёритомо правил всей Японией как первый сёгун, его личный культ предка привел к весьма серьезным переменам в верованиях. Легенда, что Ёсииэ был сыном бога Хатимана, подводила к мысли, что сам Ёритомо находится под особым покровительством бога войны. Хатимана стали почитать с размахом, которого прежде не было. Ёсииэ и Ёритомо постепенно соединялись в общий с Хатиманом образ, примерно так же, как это происходило с легендарным императором Одзином (см. главу 3 ). К середине XIII века Хатиман стал военным покровителем
71
Oyler, 53.
Смута Хэйдзи (1150 г.), в которой принимали участие потомки Минамото-но Ёсииэ
British Museum, London
Связь Хатимана с воинами и особенно с Минамото-но Ёсииэ сделала его еще и богом стрельбы из лука. Обычно его изображают как японского воина средних лет в раннесредневековых доспехах, с мечом, луком и колчаном, полным стрел. Иногда в качестве Хатимана изображали Минамото-но Ёсииэ или (гораздо реже) Минамото-но Ёритомо. В позднейшие века все три фигуры слились в единого синкретического ками.
Хатимана почитают в святилищах Хатимангу по всей Японии. Самое знаменитое из них — святилище Уса, часто называемое Уса Хатимангу, в современной префектуре Оита на острове Кюсю. Оно изначально было посвящено духу императора Одзина и упоминается в текстах периода Нара и эпохи Хэйан как храм под покровительством императорской семьи [72] . Неясно, когда именно святилище стали ассоциировать с Хатиманом, потому что оно заведомо старше, чем культ ками войны. Другие важные святилища Хатимангу находятся на севере и востоке Хонсю, в областях, традиционно связанных со средневековыми военными кланами, одно из них — великий храм Цуругаока Хатимангу в Камакуре (современная префектура Канадзава), некогда основное святилище Минамото-но Ёритомо.
72
Scheid, 34.
Сегодня Хатиману широко поклоняются в Японии, хотя и меньше, чем Тэндзину или некоторым другим великим ками. Он был одним из наиболее значимых божеств империи Нового и Новейшего времени — от Реставрации Мэйдзи до конца Второй мировой войны. Солдаты императорской армии и военные моряки почитали Хатимана как очень важного ками, ведь он был покровителем императорской семьи и японского народа-государства (хотя данная политическая целостность и сложились намного позже, чем культ Хатимана). К нему взывали во время современных войн, которые вела Япония в недавние времена, в том числе во время Второй мировой, но он в период американской оккупации и в послевоенные десятилетия отошел на задний план. Современная история сделала поклонение Хатиману более эмоциональным, чем почитание других богов, в том числе и Тэндзина. Может быть, именно поэтому он не пользуется прежней популярностью в наши дни. Официальный пацифизм нынешней Японии лишает этот культ центрального места.
Два портрета Минамото-но Ёсииэ как бога Хатимана: слева в одеянии эпохи Хэйан, справа как средневекового конного воина
Rijksmuseum, Amsterdam (слева)
Museum of Fine Arts, Boston (справа)
Граница между духом и человеком весьма зыбкая. Приведенные примеры показывают, как духи определенных людей становились после смерти объектом почитания, а со временем вырастали в нечто более крупное и значительное. Но в некоторых случаях духи людей могли оказывать влияние на мир вокруг, даже когда их носители всё еще были живы. В Японии до наступления Нового времени существовали очень детальные представления о духах отдельных персон — и живых, и умерших, а также о способах их взаимодействия с другими людьми. Эти взаимодействия могли быть как очень полезными, так и крайне негативными, вплоть до фатального исхода. Общение с духами было чревато опасностями не меньше, чем столкновение с реальными людьми.
Мы очень мало знаем о том, как древние японцы воспринимали местных духов. Хроники VII века сосредоточены на происхождении императорской семьи, создании и обустройстве мира, на других «больших событиях». В начале IX века была составлена компиляция буддистского фольклора, названная «Нихон рёики» («Записи о чудесах Японии», между 787 и 824 гг.); это самый ранний источник, фиксирующий предания, не касающиеся императорского клана. Однако создатели «Нихон рёики» были озабочены поучительными примерами, связанными с буддизмом, которые излагали в форме притч. Другие сохранившиеся художественные произведения и дневники относятся к концу IX и началу Х века. Это оставляет значительный зазор между первоначальной японской мифологией периода Нара (ок. 700-х гг.) и сочинениями благородных авторов, появляющимися в середине эпохи Хэйан (ок. 900-х гг.).