Ярмо Господне
Шрифт:
Между прочим, я сподобился дарования целительства в те времена, когда техногностиков в ордене многие именовали еретиками. Особенно, клероты рыцарских конгрегаций Востока и Запада не могли им простить издание в сакральной форме инкунабулы Техногнозиса, восприняв его ни много ни мало, но профанацией Продиптиха. Тогда поговаривали об орденском остракизме за якобы кощунственное издевательство, но опасались вызвать схизму и получить мощную фракцию диссентеров, способных создать межрегиональную консисторию…
Советую вам,
Иное дело, коли материализм зачастую оказывает неблагоприятное воздействие на научно-технологический прогресс, сводя познаваемое сверхрациональное на примитивный уровень спекулятивной мистики ложных доктрин, идолатрических теорий и заведомо ошибочных эмпирических рабочих гипотез.
Аналогичным образом идейный материализм и ортодоксальный атеизм делают секуляров изрядно беззащитными от естественных вредоносных магических воздействий. Вне зависимости от их неверия и недоверия к магии и чернокнижию они подвержены натуральным эффектам зловредительных умыслов…
Благодарю, брат Фил, за то, что выслушали мои немудрящие мысли и трюизмы вслух. Честь имею кланяться, сударь…
Филипп расслабился в кровати. До начала очередного гормонального криза вследствие немыслимого препарата арматора Патрика он еще мог спокойно поразмышлять, телесно не превращаясь в похотливого молодого самца, безумно одержимого гиперсексуальностью.
Разумеется, ему по силам и знаниям сверхрационально управиться с собственным организмом и разом упорядочить метаболизм. Нынешний двенадцатый круг посвящения рыцаря-зелота ему позволяет многое. Но прибегать к излишней теургии Филипп Ирнеев не пожелал.
«Ибо чревато, из рака ноги… Лучше болеть ОРЗ и гриппом, ограничив доступ к телу больного».
Отпраздновать благополучное оздоровление в кругу ближних друзей Филипп решил в четверг:
«…Даром что Манька Казимирская завтра улетит за океан. Все ж таки масленица на дворе… с жирными языческими блинами… мади грас, дни и ночи карнавальные… Заодно и Настины проводы в Штаты можно справить…
Обе легенды отработаны оптически и аноптически. В аэропорту Нэнси Ирнив познакомится с новой ассистенткой доктора Суончера мисс Мэри Казимеж, так же оставившей Бостон ради учебы в Филадельфии…»
Состояние дел в орденском звене у рыцаря-инквизитора Филиппа не вызывает досадного беспокойства.
Неофиту Марии о том покамест неизвестно. Но рыцарь-инквизитор Филипп рассудил за лучшее, чтобы ей надлежало триумфально узнать о своей успешности от арматора Патрика в необходимое время, находясь в нужной географической местности.
«Ох мне арматоры, мужчина и женщина… Понедельник — день тяжелый… и вторник не легче».
Арматор Вероника навестила рыцаря Филиппа в среду, нагруженная медицинской портативной аппаратурой и ноутбуком с 19-дюймовым дисплеем. Деловито поздоровавшись с Настей, она не замедлила пустить в ход все железяки с датчиками и полностью задействовать орденскую сеть, в онлайне подключившись к вычислительным мощностям основной лаборатории. Определившись с параметрией, доктор Вероника поставила диагноз и дала благоприятный прогноз на окончательное выздоровление.
— Опаньки, п…страдалец наш таки… оклемался, — выразилась она не столь эвфемистически, заставив густо покраснеть Настю. А Вероника ей еще добавила смущения, неприлично похвалив:
— Молодца, женушка! Хорошо е… влагалищем и всем телом… поработала! Подь в кухарню, баба… блудлива. Подхарчиться нам с этим вот секс-гигантом чегой-нибудь там захреначь.
С докторами и начальством не спорят, пускай они и матерятся на здоровье. Поэтому Настя безропотно направилась кулинарить, аккуратно притворив за собой дверь.
— Прошу простить мне, рыцарь-инквизитор, арматорские непристойности.
— Не стоит извинений, дама-зелот. Двенадцатый круг орденского посвящения у подопечного вам организма, не так ли?
— Да, рыцарь.
Но я за тебя боюсь, Филька. И за себя. Ты ведь со мной с нуля начинал. И вот на тебе! Меньше года, и ты едва ли не адепт. Эдак вдарит по нам за это коромысло диавольско, ни ты, ни я костей не соберем.
— Мне отмщение и воздаяние, Ника…
Рыцарь Филипп реально осознавал свой новый орденский статус, какой невзадолге предстоит формально закрепить клеротам конгрегации. Отныне в ритуале распознавания ему известно: у арматора Вероники девятый круг посвящения, а его прецептор Павел обладает правами и возможностями рыцаря-зелота четырнадцатого круга.
— Брат Фил, прошу тебя, покуда и думать не смей о ранге адепта. Никто не знает, сможешь ли ты пережить гексагональный ритуал коллегиальной апроприации. Не возгордись опрометчиво!
— Гордыни я как раз и пытаюсь избежать, Ника. Достаточно того, что в случае необходимости живо могу сработать не хуже адепта.
— Тогда ретрибутивность по самые помидоры огребешь, оболтус, яйца на мошонку!!!
— Учи ученого…
А пропо, мадмуазель Ника, не составите ли вы мне нынче компанию в стрелковых упражнениях?