Ярость Антитела

Денисов Вячеслав Юрьевич

— Вышибай!..

Закрывая голову, Макаров пригнулся вниз. Левша лишь склонил над рулем голову. Грохот встретил их, а потом яркий свет ослепил и заставил зажмуриться…

Джип вылетел из импровизированного гаража, как ракета.

Краем глаз Макаров заметил группу людей в сутанах и с американскими автоматическими винтовками наперевес.

Макаров понял, что сейчас начнется стрельба по движущейся цели. Но управляемый Левшой джип неожиданно не только для людей Гламура, но и для Макарова метнулся не к воротам хорошо освещенного двора, а к противоположной стене. Это

было настолько неожиданно, что бойцы забыли об оружии, а Макаров закрыл глаза и уперся обеими руками в панель.

И в следующее мгновение раздался грохот еще больший, чем грохот, прозвучавший при выезде из подвала.

«Граната?!» — пронеслось в голове Макарова.

Он открыл глаза, опасаясь увидеть себя и Левшу в крови. Однако оба были невредимы, а джип продолжал нестись по ярко освещенному тоннелю.

— А где… стена? — прокричал Макаров.

— Лопнула, — ответил Левша. — Треснула. В стороны разлетелась! Фуфло это, а не стена, Макар!

Джип круто развернулся и влетел в тоннель, ведущий влево.

— Где-то здесь, Кори говорила, отделение, где девочку нашу держат.

Он был прав. Вскоре появилась хорошо освещенная площадь, а на ней, внутри ограды — двухэтажное здание со всеми признаками учреждения, отвечающего за здоровье людей: вывеска с красным крестом, указатели, большинство из которых имели рисунки людей, сидящих на каталке или лежащих на столе.

Сбавляющий скорость джип приближался к шлагбауму. Из стеклянной будки вышел человек в форме — голубая рубашка с золотой эмблемой на рукаве, черные брюки, фуражка-восьмиклинка — и стал дожидаться остановки машины.

— Макаров, доставай пропуск, — приказал Левша.

— Издеваешься?

— У тебя нет пропуска? — изумился Левша, поворачиваясь к охраннику. — Ты понял — у него нет пропуска!

— Покажите разрешение на проезд, — предложил охранник, укладывая в рот пластик жвачки. — У меня нет времени участвовать в спектаклях.

— Так бы и сказал, — бросил Левша и, отпустив руль, изо всех сил ударил охранника в нос.

Тот залетел в будку, снес со стола телефон, раскинул на полу руки и замер.

Левша дотянулся до кнопки на стене будки, и шлагбаум, качнувшись, поднялся. Джип прокатился под ним и медленно поехал по освещенной аллее к входу.

Они ехали дальше, даже не имея представления о конечной цели путешествия. Где-то здесь была девушка. Их девушка, из их мира. И ее нужно было вернуть в этот мир. Осмысление произошедшего случится после, а сейчас, как и следовало, Левша и Макаров освобождались от стресса, накопившегося за последние несколько часов…

Глава тринадцатая

— Ты веришь в это? — поинтересовался Том, стоя у борта и глядя вниз.

После перепалки с Дженни и неизвестным, который был приведен на авианосец, они с Николаем вышли из закопченного плошками помещения и встали на самом краю днища, которое теперь, после взрыва на корабле, играло роль борта.

— Очень похоже на предлагаемый Гламуром наркотический бред.

— Вот-вот, — усмехнулся Том. — «Эванджеры», белые воды… Но что случилось с Дженни?

Она тоже спятила?

— На Острове происходят странные вещи… — неуверенно начал Николай. — Многому нет объяснения…

— Но это же не значит, что все должны безоговорочно верить каждому слову первых встречных! — запротестовал Том. — Приводят какого-то малого, а через полчаса объявляют его родственником. Тут не Остров, тут другое…

Помолчав, он добавил:

— Я всегда с осторожностью относился к чужому мнению. Но когда это мнение мне пытаются навязать, это уже мной не принимается, извините. Я, простите, жду «Кассандру» или бермудских спасателей. — Он посмотрел на Николая и ткнул его пальцем в грудь. — Я — гражданин США, понимаешь? И я не одинок в своем гражданстве на этом Острове! Нас обязательно будут искать! Вас, русских, могут и не спохватиться, а граждане США бесследно не исчезают!

Николай круто развернулся к Тому.

— А пять самолетов «Эванджер», вылетевших с базы в сорок пятом? Их до сих пор ищут?

— Конечно! И найдут! И нас найдут! А когда это случится, я обязательно укажу властям, по ком тюрьма плачет, а по ком — психушка!

Сдержанно улыбнувшись, Николай покрутил пальцами пуговицу на рубашке Тома.

— И что же плачет, по-твоему, по мне?

— По тебе — близкие плачут, — неопределенно вышел из положения Том. — Ты нормален, фактически говорю.

Николай рассмеялся и похлопал его по плечу.

— Молодец, так и напиши, — и направился в трюм.

Некоторое время Том, глядя куда-то вдаль, поверх джунглей, стоял и пытался понять, что имел в виду русский, а потом тоже решил вернуться.

Когда он вошел, исподлобья глядя на присутствующих, никто не повернул головы в его сторону. Доставленный на борт мужчина, которого все называли уже не иначе как Стив, говорил и только изредка, прислушавшись к вопросу, отвечал.

— Когда мы сели на авианосец, жизнь здесь уже была, — говорил МакНаман. — Но мы узнали об этом позже, через неделю, наверное, когда стали терять друзей. Каждый из нас, возвращаясь от водопада с водой, рассказывал о странных видениях. То люди в форме нам грезились — в форме странной, нами невиданной, то тонкая проволока…

— Кстати, что за проволока? — вмешался Николай. В голосе его чувствовалась легкая досада оттого, что он обращается к человеку, которому не доверяет, однако ему хотелось, видимо, выслушать ответ на этот вопрос.

— Мы долго не могли понять ее предназначение и принадлежность, — морщась и разминая вывихнутое плечо, пробормотал МакНаман. — Мнений несколько, но какое из них верное — я до сих пор не знаю. Однажды я заметил, что, когда передо мной замыкается стальная нить, я начинаю терять мужество. В другой раз я, спасаясь от преследования тварей, услышал звук над головой и обернулся. Стальная нить замкнула пространство за мной, и твари стали метаться из стороны в сторону, соображая, как до меня добраться. Ясно одно — весь Остров просматривается, и участвует в этом наблюдении не один человек. И, руководствуясь одному ему известным решением, он или спасает своей жертве жизнь, или губит ее.