Ярость и Разрушение
Шрифт:
— Может быть, ты найдёшь её в следующий раз, когда будешь ужинать, — предложил Николай.
Я моргнула.
— Что ты хочешь этим сказать, Ник? — спросил Зейн. — Потому что лучше бы это было не тем, о чём я сейчас думаю. Нам нужно есть. Именно этим мы и занимались. И мы можем есть где и когда захотим, чёрт возьми.
Николай долго смотрел на Зейна, а потом оттолкнулся от стола.
— У нас есть ещё один неотложный вопрос, который мы должны обсудить.
Некоторые начали задавать вопросы о Тринити.
Напряжение
— И ты сказал им, что это не их дело, — заявил Зейн, и предупреждение в его тоне прозвучало как словесный удар. — Так ведь?
Я медленно повернулась к Зейну, подняв брови. Положение лидера клана само по себе требовало уважения, даже если настоящий лидер его не заслужил. Зейн знал это, и не потому что все Стражи знали это, а потому что его отец был лидером, и потому что Зейн должен был быть лидером клана после него. Титул переходил к совершеннолетнему наследнику мужского пола, а Зейн был совершеннолетним.
А он просто взял и отказался от титула.
Николас стиснул челюсть, и я ожидала, что он напомнит Зейну, с кем разговаривает, но выражение его лица разгладилось после нескольких напряжённых ударов сердца.
— Я могу сказать им всё, что хочу, но это не меняет того факта, что у них есть вопросы, — он сел за стол и перевёл взгляд на меня. — Держать в секрете то, кем ты являешься, нелегко. Ты живешь с Зейном и патрулируешь вместе с ним. И то, и другое привлекает внимание.
— Понимаю, — я положила руки на спинку стула. — Но мы должны держать это в секрете.
— Кто-нибудь из вас задумывался о том, что в какой-то момент кто-то из Стражей увидит тебя в действии? — спросил Николай. — Как только они увидят, что ты сражаешься, они поймут, что ты не человек. И если они увидят, что ты используешь свою благодать...
— Ты серьёзно думаешь, что мне не приходило это в голову?
Зейн огрызнулся и положил круглый предмет обратно на стол. Я поняла, что это блестящее чёрное пресс-папье.
— Ты чертовски хорошо знаешь, что Стражи не патрулируют группами или в одном и том же районе, если только что-то не происходит. Если мы будем осторожны, наши пути не пересекутся с другими Стражами.
— Ты не сможешь оставаться осторожным так долго. Я знаю, что ты попросил Деза увезти её из того склада до прибытия остальных. Не всегда будет так просто.
— Ситуация может осложниться, но что есть, то есть, — сказал Зейн. — Мне всё равно, легко это или нет. Ты же лидер клана. Убедись, что они как можно дольше будут оставаться в неведении. Это знание — слишком большой риск.
Я решила, что сейчас не самое подходящее время напоминать Зейну о том, что в настоящее время существуют два демона и полудемон, которые совершенно точно знают, кто я такая.
И разве это не красноречивое доказательство?
Зейн доверял
Да и время было не самое удачное, чтобы сообщить им, что Старуха, Ровена и ещё одна случайная ведьма знали, кто я такая.
— Удивлён, что ты вспомнил, что я лидер этого клана, — голос Николая был мягким. — Я уже начал думать, что ты забыл.
— Не забыл, — Зейн встретил пристальный взгляд Николая. — Ни на секунду.
Губы Николая скривились в жуткой насмешливой ухмылке, похожей на ту, что я видела у Тьерри больше раз, чем мне хотелось бы помнить. Это был признак того, что он близок к ядерному взрыву.
— Есть ли причина беспокоиться, что кто-то из наших соплеменников подвергнет Тринити опасности?
Я подняла руку.
— Я хотела бы внести ясность, что если мне будет угрожать опасность, я справлюсь сама.
Оба проигнорировали меня, что стало уже кредо моей жизни, когда люди говорили обо мне так, словно меня не было в комнате.
— Ты не хочешь, чтобы я отвечал на этот вопрос, — парировал Зейн.
— Я знаю, что у тебя противоречия с кланом, Зейн, и я это понимаю. Серьезно, — Николай откинулся назад. — Но неужели ты, в самом деле, думаешь, что я позволю кому-то в моём клане использовать что-то против Тринити?
— Никто не думал, что мой отец позволит своему клану сделать то, что они сделали с Лейлой, — Зейн положил руки на стол. — Так ведь?
Я резко втянула воздух. О, боже, они собирались отправиться по мучительной дороге, которая вела прямо к Лейле. Пора вмешаться.
— В общине, где я жила, был Страж, который узнал, кто я, — в желудке всё вспенилось, потому что это был мой собственный мучительный путь. — Никто не знал, что Райкер счёл Истиннорождённую угрозой для Стража. Это звучит безумно, правда? Даже моя мать, которую он в итоге убил, когда пошёл за мной, никогда не подозревала об этом. Миша, возможно, и организовал всё это, но у Райкера были эти убеждения ещё задолго до того, как Миша смог их использовать.
Зейн, молча, придвинулся ближе ко мне, пока я говорила, и я не хотела думать о том, что он чувствовал через эту связь. Это был неприятный мешок боли и вины, горя и ярости. Его бледно-голубые глаза были прикованы ко мне, когда он заговорил с Николаем:
— Мне бы очень хотелось верить, что каждый член клана здесь в здравом уме и логике и ни на секунду не поверит, что Тринити может представлять для них угрозу, но мы просто не знаем этого. Последнее, что нам нужно, это оглядываться через плечо, опасаясь Стражей, и при этом пытаться найти Предвестника.