Ярость огня
Шрифт:
– Фионна. – Глаза Иксиона вспыхнули. Он отпустил, наконец, мое запястье, и я выдернул руку, онемевшую от его хватки. – Что ты думаешь о Первой Наезднице Каллиполиса?
– Ничего, мой господин.
– Ты уверена? Уверена, что не восхищаешься ею?
Роксана, новоиспеченная хозяйка Фионны, посмотрела на нее с внезапно пробудившимся любопытством. Золотистая кожа Роксаны раскраснелась от вина, в то время как лицо Фионны залила смертельная бледность, и только шрам от ожога выделялся розовым пятном на коже. Младшая сестра Дело, Феми, вступила в разговор:
– О, оставьте
Феми, как и Дело, терпеть не могла, когда издеваются над слугами. В основном, я думаю, из-за того, что это навевало на нее скуку.
Иксион перевел взгляд на Феми, а Фионна тут же опустилась на пол и принялась собирать осколки. Никто из наездников смирения не пытался ей помочь. Наученные горьким опытом, все они понимали, что сейчас не время проявлять солидарность.
Солидарность среди норчианских наездников всегда воспринималась как угроза.
– Осторожно, Феми, – сказал Иксион. – Не заставляй нас думать, что и ты любишь простолюдинов, как твой брат…
У Феми было два брата – Дело и ее близнец, Этело, но все и без того поняли, кого из братьев имел в виду Иксион. Служанка Феми, Мойра, собиравшаяся наполнить бокал госпожи водой, замерла, и Феми раздраженно взмахнула кистью, поторапливая девушку. Дело же положил в рот кусочек рыбы и спокойно начал пережевывать. Еще не закончив есть, он спросил:
– Тебе нужен ключ Гриффа сейчас или позже? – Иксион повернулся ко мне и медленно осмотрел меня с головы до пят.
– Сейчас, – решил он.
Дело подцепил пальцами цепочку, на которой висел ключ Спаркера, и снял ее с себя. Иксион улыбнулся мне, а Дело отвел взгляд.
«Взгляни на меня, заклинаю тебя драконами, ну посмотри же ты на меня…»
Но было бы безумием сделать это при всех. И он не делает. Иксион выхватил цепочку и повесил на шею. Сидящие за столом Электра, Радамантус и Нестор не проявили никакого желания продолжать этот разговор дальше: они просто смотрели на детей.
Иксион поднял свой бокал и улыбнулся Радамантусу. А затем обратился к присутствующим:
– Лео не единственный, с кем в последнее время переписывалась сестра. Я просматривал ее бумаги и обнаружил кое-что любопытное.
Иксион обладал несравненным даром завладевать вниманием стола. Радамантус опустил кубок.
– Джулия, – продолжил Иксион, – также переписывалась с Фрейдой, принцессой Бассилеи. Они стали настоящими подругами по переписке.
Эта новость поразила всех присутствующих, в том числе и меня. С другой стороны, Джулия действительно много с кем переписывалась. Однако Бассилея – империя, раскинувшаяся на материке, чьи границы простирались с восточной стороны от наших берегов и удалялись в Медейское море, – славилась своей обособленностью.
– Дочь Божественного Короля? – рявкнул Нестор, и в его голосе прозвучало недоверие. – И о чем они могли переписываться?
– Среди множества тем, которые они обсуждали, нашлась одна, которая заслуживает отдельного внимание: их обеих окружают старики, которые недооценивают их способность к полету.
Нестор побагровел. Иксион улыбнулся ему. Роксана фыркнула в ладонь.
– Фрейда тоже потребовала дракона? –
– Это нарушение порядка наследования, – пробормотал Дело, промокая губы салфеткой, и поднял взгляд.
Иксион согласно кивнул, по-прежнему улыбаясь.
– Думаю, необходимо посетить Васк. Чтобы сообщить принцессе о кончине подруги. И о причине ее смерти. Может, она проникнется нашим замыслом.
– Мы уже пытались заполучить союзников в Бассилее, – заявил Радамантус, отмахиваясь от предложения. – Им это неинтересно. Особенно после эмбарго, введенного Медейской Лигой.
– Это не было интересно, – поправил его Иксион, – Божественному Королю. Но мы никогда не пробовали заинтересовать его дочь. И, как верно заметил Дело, ее статус наследования может… измениться. – Иксион поднес бокал к губам, прежде чем добавить: – Она как раз в подходящем для замужества возрасте.
Ах.
Тогда Фрейде осталось уповать только на бога.
Радамантус бросил взгляд на Нестора:
– Мы просмотрим письма Джулии и обдумаем это.
Позже, когда пиршество уже подходило к концу, Иксион поднялся из-за стола, чтобы удалиться восвояси, но вспомнил обо мне. Он приказал мне отправиться с ним, чего я, впрочем, и ожидал, хотя каждая клеточка моего тела сжалась от волнения. В самый разгар вечера я потерял Дело из виду, полностью сосредоточив свое внимание на Иксионе, и мой желудок сжимался от тошнотворной смеси страха, отвращения и нетерпения. Поэтому я не знал, видел ли Дело, как мы вышли из зала.
Покои Иксиона находились дальше по коридору от комнат Джулии, и это место было болезненно знакомо мне после долгих лет ночных свиданий в крыле Дворца, принадлежащего Грозовым Бичам во Временном Дворце. Войдя в комнату, Иксион тут же рухнул в кресло, а я зажег свет. Эту часть работы я тоже не выполнял довольно долгое время: Дело всегда отпускал меня, не позволяя мне прислуживать ему словно лакей. Роскошь, которую я не принимал в расчет, привыкнув к ней. Когда я опустился на колени, чтобы расшнуровать ботинки Иксиона, прежние навыки вернулись ко мне, подобно действиям, сохраняемым мышечной памятью. Я помог Иксиону раздеться и облачиться в пижаму, стараясь сосредоточить взгляд на чем-то другом в этой комнате, кроме объекта своей ненависти. Я уставился на его заваленный бумагами стол, который стоял рядом с высоким книжным стеллажом.
«Так стыдно, что ты не умеешь читать», – однажды заметила Джулия.
«Ты могла бы научить меня».
В ее ответе прозвучала тогда лукавая насмешка:
«Но тогда ты бы знал, о чем я пишу».
Боль пронзила мою ладонь. Я опустил глаза.
Иксион схватил меня за руку. Он снова принялся теребить повязку, разглядывая ее. Затем он посмотрел мне в лицо, чтобы увидеть мою реакцию. Я чувствовал запах вина, исходящий от него, и в слабо освещенной свечами комнате смутно различал цепочку с ключом от моего дракона поверх его пижамной рубашки. Совсем близко.