Ярость
Шрифт:
– Я полагаю, что теперь я могу идти.
– Нет, подожди! Подожди секунду!
– Мэтт снова сжал лицо руками.
– Слушай. Это было глупо, и я - сопляк…
– Это была правда, и ты - настоящий джентльмен. И тебе нужно было прогнать меня уже давно.
– Нет, я - глупый сопляк. Я должен биться головой об стену от радости, что ты не мертва. Минуту. Сейчас я смогу послушать тебя.
– Он схватил ее запястье, и Елена удивленно посмотрела на него.
– Мне все равно, являешься ли ты темным созданием, Годзиллой или Франкенштейном, или всем эти вместе, мне только…
–
– Елена запаниковала и прикрыла его рот свободной рукой.
– Я знаю. Ты с черноволосым парнем. Не волнуйся: я помню о нем. Он мне даже симпатичен, Бог знает, почему.
– Мэтт вздохнул и, казалось, успокоился.
– Я не знаю, говорил ли Стефан тебе. Он сказал мне кое-что - о том, что он злой на самом деле, что он не жалеет о том, что сделал с Тайлером.
– Ты понимаешь, о чем я?
Елена закрыла глаза.
– Он едва ли питался с той ночи. Я думаю, сейчас на него идет охота. Сегодня вечером он почти убил себя, настолько он был слаб.
Мэтт кивнул.
– Так вот в чем заключается основное дерьмо. Я должен был знать.
– Да, это так и с этим ничего не поделаешь. Эта потребность сильна, более сильна чем ты можешь представить.
– эти слова напомнили Елене, что она не ела сегодня, и что она хотела есть еще перед тем, как они отправились к Алариху.
– В связи с этим фактом, я должна идти. Скажи мне только, будут завтра ночью танцы или нет? Все плохое происходит чаще всего на больших мероприятиях. Мы будем пытаться охранять вас, но я не знаю, чем мы сможем помочь при случае.
– Кто это - «мы»?
– резко спросил Мэтт.
– Стефан и Дамон, думаю…Дамон и я - точно. И Мередит и Бонни… и Аларих Зальцман. Не спрашивай об Аларихе, это - долгая история.
– Но против чего вы собираетесь принимать меры?
– Я и забыла, что ты не знаешь. Это - также длинная история, но… хорошо, скажу тебе коротко. Это то, что убило меня, то, что заставляет собак нападать на людей, как после моей мемориальной службы. Это что-то плохое, Мэтт, что-то вокруг церкви Фелла. И мы собираемся попытаться остановить это, пока не произошло еще что-нибудь завтра ночью.
– она пыталась собраться.
– Прости, я сожалею, но мне действительно нужно идти.
– Ее глаза бегали, и, несмотря на ее усилия, периодически останавливались на большой вене на шее Мэтта.
Когда она, наконец, сумела оторвать пристальный взгляд оттуда и посмотрела ему в лицо, она увидела, что на место его шока постепенно приходит понимание. И, что еще более невероятно, принятие.
– Хорошо, - сказал Мэтт.
Она не была уверена, что она расслышала правильно.
– Мэтт?
– Я сказал, все хорошо. Это больше не шокирует меня.
– Нет! Нет, Мэтт! Я действительно не пришла сюда для этого!…
– Я знаю. Именно поэтому я хочу этого. Я хочу дать тебе хоть что-то, чего ты не просила.
– Мгновение помолчав, он сказал, - В качестве помощи старому другу.
«Стефан» - подумала Елена. Стефан сказал ей придти, и придти одной. Стефан знал, поняла она. И все было в порядке. Это был его подарок Мэтту - и ей.
«Но я вернусь к тебе, Стефан,» - подумала она.
Она уже наклонялась
Тогда ее губы коснулись его горла.
Пятница, 13 декабря
Дорогой Дневник,
Сейчас глубокая ночь.
Я знаю, что я писала об этом прежде, думала - уж точно. Но сегодня - именно тот вечер - или ночь, когда все случится. Это - оно.
Стефан также чувствует это. Он ушел из школы сегодня, чтобы сказать мне, что танцы все-таки не отменили. Господин Ньюкасл не захотел начинать панику, отменяя их или что бы то ни было еще. Вот, что они собираются предпринять: «безопастность» снаружи здания, что, как я предполагаю, означает - полицию. И, возможно, господин Смоллвуд и некоторые из его друзей с винтовками. Но я не думаю, что этим они смогут остановить то, что собирается случиться. И не знаю, сможем ли мы.
Снег шел весь день. Въезд в город блокирован, следовательно ничто или никто не может ни въехать, ни выехать. До тех пор, пока с завтрашнего утра не заработает снегоочиститель, а тогда может быть уже слишком поздно.
В воздухе что-то странное. И это не только снег. Это что-то еще более холодное, чем мы ожидали. Напоминает то, как океан отступает от берега перед приливно-отливной волной и на секунду задерживается. А потом отпускает ее, и…
Сегодня я думала о моем втором дневнике, том, который у меня в спальне под половицами. Возможно о моей жизни есть что-то большее в том дневнике, и я хочу узнать об этом. Я думала все-таки достать его, но не хочу идти домой снова. Я не думаю, что смогла бы справиться с собой, и знаю, что Тетя Джудит не сможет, если меня увидит.
Меня удивляет, что кто-то способен с этим справиться. Например, Мередит и Бонни, особенно Бонни. Ну и Мередит тоже, я практически считаю ее семьей. И Мэтт.
Они - хорошие и терпеливые друзья. Забавно, что раньше я думала, что не смогу выжить без целой толпы друзей и поклонников.Сейчас же я совершенно счастлива с тремя и благодарна этому. Потому что они - настоящие друзья.
Не знаю, насколько я заботилась о них прежде. Или о Маргарет, и даже о Тете Джудит. И о каждом в школе… Несколько недель назад я говорила, что меня абсолютно не беспокоит все население нашего города. Я совершенно не хотела их всех защищать. Но сегодня вечером я постараюсь.
Знаю, что я ухожу от основной темы своей записи, но я хочу сейчас поговорить о вещах, важных для меня. Я хочу собрать их всех в своих мыслях. На всякий случай.
Но время идет. Стефан ждет меня. Я закончу эту запись и пойду к нему.
Думаю, что мы выиграем эту битву. Надеюсь на это.
По крайней мере, мы попытаемся…
В кабинете истории было тепло и горел свет. С другой стороны здания школы еще ярче сиял кафетерий, сверкая Рождественскими огнями в художественном оформлении. Сразу после прихода Елена тщательно осматривала все это на осторожном расстоянии, наблюдая, как пары приходят на танцы и обходя охранников, дежуривших у входа. Чувствуя тихое присутствие Дамона за спиной, она указала на девушку с длинными, чуть каштановыми волосами.