Ярость
Шрифт:
Свин, пошатываясь, поднялся, сел на свое место, его глаза вновь закатились, по щекам потекли слезы.
Кто-то забарабанил в дверь, начал вертеть ручку.
— Эй! Эй вы! — Вроде бы мистер Джонсон, который рассказывал о гессенцах. Я поднял револьвер и выстрелил в панель из матового стекла, армированного металлической проволокой. Пуля пробила аккуратную дырочку рядом с силуэтом головы мистера Джонсона, и мистер Джонсон исчез, как пошедшая на аварийное погружение субмарина. Класс (за исключением разве что Теда) с пристальным интересом наблюдал за происходящим, словно их привели на новый фильм.
— Там
— Что теперь? — снова спросил Хэрмон Джексон. Невысокого росточка, обычно хитро улыбающийся, но сейчас такой беспомощный, потерянный, словно заблудившийся в лесу или упавший за борт корабля.
Я не знал, что ответить, поэтому предпочел промолчать. Снаружи кучковались другие школьники, тыча пальцами в окна комнаты 16. Видно, получили информацию о случившемся. Потом учителя, в основном мужчины, начали отгонять их подальше от наших окон, к спортивному залу.
В городе, набирая силу, завыла пожарная сирена на здании муниципалитета.
— Словно конец света, — проворковала Сандра Кросс.
Я опять не нашелся с ответом.
Глава 12
Минут, наверное, пять никто ничего не говорил, пока пожарные машины не подкатили к школе. Ребята смотрели на меня, я — на них. Может, они еще могли смыться, и взглядами спрашивали, почему они сидят как сидели. Почему они не сорвались с мест и не убежали, Чарли? Что ты с ними сделал? Потом некоторые спрашивали со страхом: Может, у тебя черный глаз? Я им не отвечал. Я вообще не отвечал на вопросы, касающиеся того, что случилось в то утро в комнате 16. Впрочем, сказать я им мог только одно: вы, должно быть, забыли, каково нынче быть молодым, жить бок о бок с насилием, мордобоем в спортивном зале, пьяными ссорами в Льюистоне, драками в телефильмах, убийствами в кино. Большинство из нас видели маленькую девочку, размазанную по асфальту, в местном автокино. В сравнении с этим смерть миссис Андервуд особых эмоций не вызывала.
Я ничего этого не осуждаю, не призываю к крестовым походам, не то у меня состояние. Я просто говорю вам, что на американского подростка накатывается гигантская волна насилия как в реальном, так и в воображаемом мире. И потом, я в некотором роде стал знаменитостью: «Эй, у Чарли Декера сегодня поехала крыша, ты слышал?» — «Нет!» — «Правда?» — «Да. Я там был. В натуре «Бонни и Клайд», только Чарли совсем ошизел и не было попкорна».
Я знаю, они думали, что с ними ничего не случится. Потому и сидели. Занимает меня другой вопрос: неужели они надеялись, что я подстрелю кого-то еще?
К пожарным сиренам присоединилась еще одна, более пронзительная. Стремительно приближающаяся. Не копы. С таким надрывом могла выть только сирена «скорой помощи». Я всегда думал, что придет день, когда эти машины перестанут пугать тех, кого они призваны спасать. И при пожаре, автоаварии или природном катаклизме, как в моем случае, они будут спешить на помощь под мелодию «Банджо рэг» в исполнении «Задавак Черного города». [8] Господи, дожить бы до этого дня.
8
«Задаваки
Глава 13
Поскольку горела школа, пожарный департамент прибыл в полном составе. Первым появился его глава, влетев на широкую полукруглую подъездную дорожку на своем синем «форде-пинто». За ним подъехала машина с личным составом, ощетинившаяся лестницами. Потом два автомобиля с насосами.
— Ты пустишь их сюда? — спросил Джек Голдман.
— Горит в коридоре. Не здесь.
— Дверь отпирать будешь? — спросила Сильвия Рейган, крупная блондинка с пышной грудью и подгнивающими зубами.
— Нет.
Они уже вылезли из машин.
Майк Гейвин посмотрел на бегущих пожарников и хихикнул.
— Двое только что столкнулись. Ну и умора.
Повалившиеся на землю пожарники поднялись и уже собрались вместе с остальными броситься в ад, но тут к ним подбежали двое в штатском. Мистер Джонсон, Человек-субмарина, и мистер Грейс. О чем-то заговорили с шефом пожарного департамента.
Тем временем остальные тянули шланги со сверкающими наконечниками от насосных установок к дверям школы.
— Стойте! — крикнул шеф.
Они замерли в нерешительности посреди лужайки, сверкающие наконечники повисли, словно медные фаллосы.
А беседа шефа пожарного департамента с мистером Джонсоном и мистером Грейсом продолжалась. Мистер Джонсон указал на окна комнаты 16. Томас Денвер, он же Раздраженная Шея, директор школы, присоединился к дискуссии. Все это напоминало сходку у питчера в последней половине девятого иннинга. [9]
— Я хочу домой! — взвизгнула Ирма Бейтс.
9
У Чарлза Декера возникли ассоциации с бейсбольным матчем.
— Остынь, — осадил ее я.
Шеф пожарников уже повернулся к своим бравым молодцам, чтобы послать их в бой, но мистер Грейс сердито покачал головой и положил руку ему на плечо. Посмотрел на Денвера, что-то сказал. Денвер кивнул и побежал к парадным дверям школы.
Главный пожарник с неохотой смирился с только что принятым решением. Вернулся к своему «форду», пошуровал на заднем сиденье, вытащил роскошный, на батарейках, мегафон. Готов спорить, в пожарном департаменте шла непрекращающаяся борьба за право его использования. Сегодня шеф просто показывал своим, кто в доме хозяин. Он направил мегафон на толпящихся на лужайке школьников.
— Пожалуйста, отойдите подальше от здания. Повторяю, пожалуйста, отойдите подальше от здания. Идите к выезду на шоссе. Идите к выезду на шоссе. Мы вызвали автобусы, которые развезут вас по домам. На сегодня… — Короткий шумный вдох. — …занятия закончены. Теперь, пожалуйста, отойдите от здания.
Учителя, оба мужчины, а теперь и женщины, погнали школьников к шоссе. Те то и дело оборачивались, чтобы не упустить чего-нибудь интересного. Я поискал глазами Джо Маккеннеди, но не нашел его.