ЯССТ 8
Шрифт:
Я рассказал ей о нашей вылазке и о стопроцентной уверенности в том, что нас будут использовать для военных игр в качестве развлекательного мяса.
— Гладиаторские бои. — Предположила она. — А это недурной доход для космических извращенцев.
Я подробно описал ей эпизод с гранатой, перекинутой на нашу сторону предположительным противником и о странной смерти того, кто это сделал. Айрис задумалась.
— Похоже, его просто убили устроители за то, что он решил сыграть раньше времени. — Предположила она. — Значит, нам
Айрис не вспомнила ни одной космической расы, подходящей под мое описание тени инопланетян.
— Скорее всего, они не из космических рас, поэтому я не могу знать. Судя по твоим рассказам, они менее дисциплинированны и подвержены большей эмоциональности.
— Да, так оно и есть.
— Это хорошо. Менее дисциплинированный противник всегда слабее.
— Если мы победим его, что дальше? — Спросил я у более сведущей в космическом криминале супруге. — Нам подсунут более сложных противников или отпустят домой?
— Нас будут доить, пока мы будем приносить деньги. Если начнем выигрывать, на нас станут ставить все увереннее, в игру вовлечется все больше народу, в том числе денежных, от которых многое зависит. Отсюда без посторонней помощи просто так не слиняешь.
— Реально определить, откуда за нами следят и устроить военный переворот организаторам игры?
— Не думаю, что без подходящей технической базы это возможно. В настоящий момент они нас слышат и видят и будут знать о каждом нашем шаге в реальном времени. Пока у меня нет никаких идей, как выбраться из этого шоу. Мне кажется, что нам надо сконцентрироваться на том, что от нас хотят, хорошо играть.
— Это же не шахматы. — Меня разозлило, что мы вляпались в эту ситуацию. — Пойду в душ, смою кровь. — Сообщил я жене.
— Хорошо, а я пойду, проверю, есть ли спирт на базе.
— Отличная мысль, дорогая. Я чувствую, что с такой нагрузкой наши баки будут быстро сохнуть.
— А я боюсь, что некоторые сограждане, узнав про спирт, захотят заполнить свои баки. Хочу избавить их от такого соблазна. Плесну в него отравы, чтобы не пили.
— Жестоко, но справедливо. Нам сейчас пьянство испортит всю дисциплину.
— Так точно, мой генерал. Каждая капля спирта должная идти только на медицинские цели.
Айрис ушла по своим делам. Надо было придумать ей должность, раз мы решили стать организованным сообществом по армейскому типу. Чтобы не смущать мужскую половину недюжинными физическими и умственными способностями, ей лучше всего подошла бы роль политрука и начальника по хозяйственной части.
В душевой комнате оказалось слишком людно. Пришлось занять очередь. Мужики косились на кровь на моей одежде и рассматривали экипировку.
— Через два часа будет инструктаж по оружию и экипировке. — Сообщил я тем, кто находился рядом.
— Это кровь? — Поинтересовался парень, стоявший ближе всех ко мне.
— Да. Парни с той стороны подранили двоих наших.
— Как подранили? Они что, стреляли?
Он так громко поинтересовался, что народ забыл о том, что собирался мыться и окружил нас, послушать мой ответ.
— Я все скажу через два часа. Ждите. — Я не собирался идти на поводу у них, устраивая посиделки, ради удовлетворения любопытства.
Дисциплина должна проявляться во всем, в том числе и строгом следовании своим обещаниям. Народ нехотя рассредоточился по очередям. Я скинул в угол автомат, бронежилет и каску. Через минуту произошло маленькое чудо, поверхность каски и бронежилета изменила цвет, подстроившись под серое покрытие пола. Пока я бегал снаружи, не замечал способности экипировки к мимикрии. Это было удобно в бою, особенно если цветовосприятие зрения противника было похоже на наше.
В душевую явился Егерь и еще двое бойцов из тех, что были с нами на арене.
— Я оставил у забора двадцать человек в полной выкладке на всякий случай. — Доложил он. — И еще распорядился, чтобы пятьдесят взяли с собой оружие и были готовы ко всему.
— Правильно, молодец. — Мне понравилось, что он оказался таким предусмотрительным. — Командир из тебя отличный.
— Нас перебьют, как слепых котят, если мы будем бесцельно слоняться из угла в угол. Надо всем раздать задания и жестко спрашивать за их исполнение. Процентов восемьдесят из тех с кем я пообщался, даже представить не могут, что в них будут стрелять. Они все еще пребывают в уверенности, что вот-вот кто-то явится и скажет, что все происходящее шутка и теперь можно возвращаться домой.
— Я их понимаю, поверить в то, что мы на другой планете сложно, а тем более в то, что ты объект чужой игры. Инерция сознания. Люди до последнего цепляются за привычное. Я уже сообщил некоторым, что через два часа объясню всем, что происходит, и чем мы должны заняться в ближайшее время.
— Надеюсь, у нас есть лишних два часа на это.
Егерь посмотрел на очередь, затем ринулся в одну из них, оттолкнул того, кто должен был занять душевую кабину следующим.
— Ты чего наглеешь? — Обиделся мужчина.
— А то, что вы такие вялые, нихрена не шевелитесь. В любую минуту нас могут начать отстреливать, а вы, сука, не двигаетесь, пока все свои складочки не промоете. — Егерь разозлился не на шутку. — Короче, слушайте все сюда! С этой минуты время в душе не должно превышать двух минут. Кто займет его дольше, будет наказан.
— А с чего это ты решаешь, сколько нам мыться? — Заявил пожилой мужчина с шикарной седой шевелюрой.
— Потому что я взял на себя ответственность за ваши никчемные жизни. Вы сборище тупых, ленивых, слепых и глухих идиотов, которые сдохнут, не поняв, что превратились в мишени. — Егерь нервно вырвал дверь кабинки, в которую стоял, и выбросил из нее мужчину. — Всё, твое время закончилось.