Яйцо глака. Антология
Шрифт:
— Кинь в меня спичкой, — сказал Клоподав.
— Думаю, этих трех условий достаточно. Если ты не подстроишь какой-нибудь каверзы, то лаборатория Хитченса будет создана.
— Посмотрим, — буркнул Клоподав.
Билл взял острую бритву и разрезал одну из сторон пятиугольника. Но Клоподав продолжал блаженно купаться в пламени спички, вертя хвостом, и, казалось, не обращал никакого внимания на то, что путь на свободу открыт.
— Давай, пошевеливайся, — нетерпеливо сказал Билл. — А то спичку отниму.
Клоподав подошел к отверстию в пятиугольнике
— Двадцать четыре часа — долгий путь.
— Но ты же можешь.
— Не знаю. Погляди.
Клоподав потряс головой, и на пол упала микроскопическая мертвая змейка.
— Я не в форме. Я на части разваливаюсь. Честное слово. Постучи по моему хвосту.
— Что сделать?
— По хвосту постучи. Ногтем, по суставу. Только осторожнее.
Билл улыбнулся и выполнил просьбу.
— Ну, и ничего не случилось.
— Вот-вот, я и говорю, что не случилось. Никакой реакции. Не знаю уж, как я одолею эти двадцать четыре часа.
Он задумался, и змеи собрались в узел на затылке.
— Послушай… Тебе ведь нужна всего-навсего завтрашняя газета? Завтрашняя, а не та, что выйдет через двадцать четыре часа?
— Сейчас полдень, — ответил Билл. — Ты прав, завтрашняя утренняя газета отлично подойдет.
— О’кей. Сегодня какое число?
— 21 августа.
— Отлично. Я принесу тебе газету от 22 августа. Только предупреждаю — ничего у тебя не выйдет. Ладно, пока. А теперь привет. Я вернулся.
В волосатой лапке демона обнаружилась веревочка, к другому концу которой была прикреплена газета.
— Еще чего не хватало! — возмутился Билл. — Ты же никуда не уходил.
— Людям свойствен кретинизм, — с чувством ответил Клоподав. — Зачем же тратить настоящее для того, чтобы побывать в будущем? Я ушел в эту секунду и вернулся в нее же. Я два часа гонялся за этой чертовой газетой, но ведь это не значит, что здесь тоже прошло два часа. Люди… — Он чихнул.
Билл поскреб в затылке.
— Пожалуй, ты прав. Давай посмотрим газету. Знаю-знаю, ты меня уже предупреждал.
Билл заглянул на последнюю страницу, проглядел некрологи. О Хитченсе ни слова.
— Я был жив завтра?
— По крайней мере, не мертв, — ответил Клоподав мрачно, так что Билл мог подумать что угодно.
— А что со мной случилось? Я…
— В моих жилах течет кровь саламандр, — причитал Клоподав. — А они сунули меня в инкубатор с холодной водой, тогда как самый последний дурак знает, что этого делать не следует. В результате я ни на что не годен, разве что исполнять мелкие поручения всяких идиотов, а от меня еще требуют, чтобы я занимался предсказаниями! Читай свою газету, и посмотрим, что ты из нее высосешь.
Билл отложил трубку и обратился к первой странице. Он не надеялся найти там что-нибудь полезное, да и что полезного можно извлечь из описания морских сражений и бомбардировок? Но Билл был ученым и потому считал, что необходима последовательность в действиях.
Всю первую страницу пересекал заголовок, набранный громадными черными буквами:
ГУБЕРНАТОР
ПЯТАЯ КОЛОННА РАСПРАВИЛАСЬ С ПАТРИОТОМ!
Билл щелкнул пальцами. Вот он, его шанс! Он сунул трубку в рот, набросил на плечи пиджак, затолкал бесценную газету в карман и выбежал с чердака. На пороге остановился и оглянулся. Он забыл о Клоподаве. Наверно, его надо отпустить?
Проклятого демона не было видно. Ни в пятиугольнике, ни вне его. Бесследно исчез. Билл нахмурился. Это было ненаучно, иррационально. Он зажег спичку и поднес ее к трубке.
Из трубки донеслось блаженное воркование.
Билл вынул трубку изо рта и заглянул внутрь.
— Вот ты где, — сказал он задумчиво.
— Я же объяснял тебе, что в моих жилах течет кровь саламандр, — ответил Клоподав, выглядывая из трубки. — Кроме того, я решил прокатиться с тобой и поглядеть, как ты поставишь себя в дурацкое положение.
Сказав это, демон спрятал голову в тлеющий табак, и оттуда понеслась едва слышная воркотня о газетах, заклинаниях и презрительные вздохи, адресованные человечеству.
Патриот-губернатор Грантона являл собой почти идеальную личность. Не прибегая к истерическим воплям, или к бюрократическим методам, или к разгону забастовок, он повел весьма целенаправленную кампанию против подрывных элементов и быстро превратил Грантон в безопасный и наиболее американский из всех городов Америки. Кроме того, он был очевидным сторонником национальной, федеральной и муниципальной поддержки наук и искусств — в общем, приближался к идеалу человека, способного добиться финансовой поддержки для лаборатории Хитченса. Но, к сожалению, губернатора окружали явно скептически настроенные советники, и потому Биллу так и не удалось изложить губернатору свои планы.
Теперь он это сделает. Он спасет губернатора от покушения (акт, несомненно, требующий участия демона) и затем, когда губернатор растроганно спросит: «Чем я смогу отплатить вам, Хитченс, за то, что вы для меня сделали?», наступит время развернуть перед ним грандиозные планы исследований по эмболии. Неудача исключена.
Билл остановил машину у ратуши под знаком «Стоянка воспрещена», выскочил из машины, не захлопнув за собой дверцы, и с такой решительностью и целеустремленностью бросился вверх по мраморным ступеням, что ему удалось проскочить три марша лестницы и четыре кабинета, прежде чем кто-нибудь набрался смелости остановить его и спросить: «Что случилось?»
Человеком, обладавшим этой смелостью, оказался могучий детина с бычьей шеей, по сравнению с которым Билл почувствовал себя уменьшившимся до размеров Клоподава.
— Спокойно, спокойно, — прорычала туша. — Где пожар?
— Не пожар, а убийство, — ответил Билл. — Но оно не должно случиться.
Такого ответа Бычья шея не ожидал. Замешательство телохранителя продлилось ровно столько, что Билл успел прошмыгнуть мимо детины к двери с табличкой «Губернатор». Но открыть дверь не успел. Мясистая лапа телохранителя вцепилась ему в воротник и дернула на себя.