Яжмаг. Трилогия
Шрифт:
Мой котодемон вырос в рост уссурийского тигра и зевнул на манер киплингского Шерхана, продемонстрировав более чем впечатляющие клыки. Я положил руку ему на холку, похлопал по колючей шерсти, и мы вдвоём направились к дому Брусницыных, игнорируя удивлённые взгляды случайных прохожих.
Кто-то полез в карман, но даже если он сфотографирует Фамильяра, нам это особых проблем не доставит. Моего кота чисто технически невозможно запечатлеть на цифровую камеру, он прозрачен для неё. То есть на кадре буду один я, и самодовольный владелец последнего айфона просто может выбросить свой модный гаджет на помойку, он бессилен
Дверь в особняк была заперта. Что ж, этого следовало ожидать, мы не стали никуда ломиться, а обошли здание, заходя с заднего двора. Надо ли говорить, что и там нас встретили замки и запоры? Я подмигнул коту, а моему чёрному слуге только дай волю, он горы свернёт с превеликим удовольствием. Одного шлепка тяжёлой демонической лапы хватило, чтоб смять железный засов, как фольгу от мороженого, а удар плечом довершил остальное – крепкая дубовая дверь разлетелась в щепки. Проход свободен, мы пришли, даже если вы нас не ждали!
– Хозяин – мой герой и мой кумир! Он позволяет мне ломать весь мир!
– Ну не весь мир, – строго поправил я. – Не увлекайся. Мы здесь по делу.
– Скажи, кого гасить по делу, и я любого кончу смело!
Хорошо, что без предлога «в»…
Очень надеюсь, что я не сказал этого вслух, поскольку такой низкопробный юмор для меня не характерен. Хотя мы, яжмаги, способны на многое и детскими комплексами не страдаем, но, как правило, пошлость для нашей профессии несвойственна. Пошлить обожают женщины-ведьмы, к примеру, их любимая шутка про свадьбу – «торжественный пуск… (женского естества) в эксплуатацию!».
Мы, питерцы, более интеллигенты от рождения. Хотя если вспомнить, что несколько лет назад приз в миллион рублей за уличную живопись выиграло здоровенное схематическое изображение члена на поднимающемся мосту, то… не такие уж мы и культурные, честно говоря. Ну или судьи были пропитыми идиотами, а наши «художники» над ними просто прикалывались. Это хоть как-то нас оправдывает. Надеюсь.
Мой кот скользнул внутрь, ободряющим мяуканьем подтверждая, что никакой опасности нет. Естественно, я пошёл. Щёлкнул пальцами – к ноге! – и двинулся вперёд по знакомому маршруту. То есть именно туда, где мы с Нонной в прошлый раз смотрели в зеркало Дракулы. Уверен, что Хранители откликнутся именно там, если вообще пожелают со мной разговаривать. Но я-то всерьёз намерен разобраться!
Зеркало висело в той же комнате. Матовое, без характерного блеска, как ничего не отражающее стекло. Причём от него веяло холодом, таким, что у меня мгновенно прошли все посталкогольные синдромы или, проще говоря, даже воспоминания о шотландском виски улетучились в один момент. Я протрезвел, и это не улучшило моего настроения. Ни на йоту!
– Где Нонна Бернер?! – в полный голос заорал я прямо в зеркальную гладь.
Ответа не было. Хорошо. Осмотревшись по сторонам, я нашёл старый табурет в углу, взвесил его в руке, обернулся, и зеркало мгновенно завибрировало. На глянцевой поверхности возникли при одинаковых силуэта в капюшонах. Здрасте вам!
Оказывается,
– Приветствуем тебя, яжмаг!
– И вам не хворать, вечер в хату! Я спросил: где Нонна?
– У нас.
– Я хочу поговорить с ней.
– Она отдыхает.
– Уф… – выдохнул я, вновь взвешивая табурет в руке. Иначе они не умеют и не хотят разговаривать.
– Отныне Нонна Бернер будет жить здесь. Ей предоставлены все условия. Она останется с нами надолго, но ты исполнил свой долг. Мы благодарны тебе.
– И что?
– Награда будет высока.
– Да чоткий Сотона, я не о вашей долбаной награде! Дайте мне поговорить с ней!
– В этом нет смысла. – Зеркальная гладь погасла.
Я не задумываясь шандарахнул по стеклу табуретом с такой силой, что мебель разлетелась в куски, но зеркалу хоть бы что! Оно оказалось такой плотности, словно оно вырезано из целого пласта алмаза. Мне не хотелось брать с собой оружие, а долбить ещё чем-либо, случайно попавшимся под руку, не было ни возможности, ни толку.
Они нипочём не отдадут мне Нонну, на это у них хватит и сил, и влияния. А вот у меня нет ни того ни другого. Зато есть Фамильяр. Мой кот сделал длинный прыжок на стену, ударившись пуленепробиваемым лбом о зеркало Дракулы. На стекле не появилось ни трещинки, однако на доли секунды мелькнул портрет кудрявого, горбоносого балканца с выпученными глазами и усами, свисающими словно слюни у бульдога. Как я понимаю, это и был сам Цепеш-Колосажатель.
– Влад Тыкающий, – буднично подтвердил мой демон и стёк со стены. На прозу он переходит лишь в самых крайних случаях. За всё время нашей истории это вроде бы произошло лишь второй раз. Я не прав?
Мне не оставалось ничего, кроме как скатать своего демона, как коврик, в рулон и по-любому развернуться на выход. На минуточку появилось жгучее желание поджечь этот дом к чертям собачьим, но, если Нонна по-прежнему там, она может пострадать. Не говоря уж о том, что сам факт злонамеренного уничтожения исторического здания плохо сказывается на карме. Вспомнить хоть ту же сволочь Герострата, специально спалившего храм Артемиды. Что нам от него осталось, кроме проклинаемого в веках имени…
Пока ждал такси, из-за угла вырулила знакомая колченогая фигура в носках и шинели.
– Ты меня преследуешь, что ли?
– А чё ты везде лезешь-то? – так же искренне удивился бомж, ароматизируя жуткой вонью на половину квартала. – Не отдали её? И не отдадут, потому что она ангел.
– Она не ангел.
– Ой-ой-ой… много ты о них знаешь…
Пока я вдруг задумался о том, а действительно, что, собственно, человечеству известно об ангелах, подкатила машина. Бомж попытался на ходу стрельнуть у водителя сигаретку, извинился и свалил вдоль улицы. Странный тип, но, должен признать, он всегда появляется вовремя, как рояль в кустах. Да, это заезженный образ, но даже те, кто не знает реальную предысторию этого самого рояля, всё равно понимают, о чём речь.