Язычники
Шрифт:
— Я говорил, — продолжает Маркус, в его тоне слышится раздражение из-за того, что его прервали. — Сегодня вечером мы проверим замену последнего парня, посмотрим, есть ли у него все необходимое, чтобы работать под нашим началом.
— А если нет?
Маркус приподнимает бровь, его глаза блестят от мрачного возбуждения.
— Ну, я уверен, ты помнишь, что случилось с последним парнем.
Я тяжело сглатываю, ненавидя порыв, который сотрясает мое тело. Последний парень подрезал братьев, украв пару штук прямо у них из-под носа, а, как известно, Роман, Маркус и
Нервы залегли глубоко в моем нутре. С тех пор прошло всего несколько недель, и парень понятия не имел, что продавал его бывший босс, знал лишь горстку его клиентов, так что удача была не на его стороне. Ему придется серьезно потрудиться, чтобы распродать весь продукт и произвести впечатление на братьев. Готова поспорить, парень обделался после встречи с нами. Я знаю, потому что я бы тоже так сделала, и отрицать это невозможно. Но он сделал это сам. Он поднял руку и вызвался заключить сделку с тремя дьяволами ДеАнджелис.
— Вам не кажется, что вы слишком высоко подняли планку для этого парня? — Я спрашиваю. — Откуда вы знаете, что он собирается доставить товар? Он сказал вам, что даже не знал, что продает его друг, и теперь он должен каким-то образом пойти туда и продать целую кучу этого дерьма. Я не знаю… — Я размышляю. — Я думаю, этот парень подведет вас.
Леви качает головой.
— Не подведет.
— Почему ты так уверен?
Леви оборачивается, чтобы встретиться со мной взглядом, как раз в тот момент, когда Роман устремляется на другой конец города и направляет нас в сторону самой суровой части города.
— Посмотри, куда мы направляемся, Шейн, — говорит он. — Любой, кто живет здесь, что-то повидал в своей жизни. У них у всех есть связи, и они знают, как получить то, что нужно, когда им это нужно. Этот парень устраивал для нас шоу на прошлой неделе. Не может быть, чтобы он не знал точно, чем торговал его друг. Он едва вздрогнул, когда в парня выстрелили, и первым поднял руку. Это его момент. Он хотел этого, так что я не сомневаюсь, что он добьется своего.
— Кроме того, — добавляет Роман низким и таинственным тоном, снова встречаясь со мной взглядом в зеркале заднего вида. — Как он может подвести нас, когда шоу заправляет красивая девушка?
Мои брови хмурятся, и я наблюдаю за ним мгновение, его истинная дьявольская сущность просвечивает все сильнее и сильнее с каждой секундой.
— Что это должно значить? — Нерешительно спрашиваю я, мои нервы бушуют глубоко внутри, пока полностью не берут верх.
— А как ты думаешь, что это значит? — спрашивает он, его глаза блестят от темноты. — Не прошло и двенадцати часов с тех пор, как ты сказала нам, что хочешь процветать в этом мире, что ты хочешь быть могущественной. Итак, вот твой шанс, императрица. Недостаточно научиться стрелять из пистолета или перерезать кому-то
Я оглядываюсь на Маркуса. Конечно, он собирается вмешаться и сказать Роману, что я еще не готова, что его предложение настолько хреново, насколько это возможно, но этот ублюдок не произносит ни слова.
— Ты шутишь, да? — Требую я, мой голос повышается и становится истеричным. — Я не могу этого сделать. Я даже не знаю, что я должна сказать, или сделать… или, черт возьми. Это выше моего понимания. Ты не можешь быть серьезным. Ты с ума сошел?
— Итак, ты хочешь сказать, — продолжает Роман, — что не можешь справиться с давлением?
Вот ублюдок.
Я сжимаю челюсть, мысль о том, что Роман думает, что я не справлюсь с этим, мгновенно вскипает в моей крови, и, черт возьми, это не оставляет мне абсолютно никакого выбора, кроме как ворваться туда и каким-то образом провернуть дело.
Черт, это делает меня кем-то вроде гангстера или… как там еще называют босса дилера? Для этого есть другое название, кроме "преступник"? Возможно, наркобарон? Нет, это, кажется, не подходит. Босс организованной преступности? Вор в законе? Наркоторговец?
Черт, все они звучат глупо.
Наклонившись вперед на своем сиденье, я обхватываю рукой грудь Романа и приближаюсь подбородком к нему, пока он продолжает вести машину так, будто я даже не пошевелилась.
— Не беспокойся обо мне, — бормочу я низким и убийственным голосом. — Я справлюсь с давлением.
— Ты уверена в этом? — спрашивает он, когда подъезжает к небольшому, заброшенному дому. — Это твой единственный шанс. То, что ты сделаешь там сегодня вечером, определит, с какой репутацией ты выйдешь отсюда, репутацией, которая последует за тобой в могилу. Если ты все испортишь, то станешь не более чем посмешищем.
— Единственное посмешище, которую я здесь вижу, — это ты, — говорю я ему.
Леви подавляет смех и быстро поправляет себя, не желая, чтобы кулак старшего брата поздоровался с его челюстью.
— Как это будет, Шейн? — спрашивает он, бросая взгляд на меня, наблюдая, как я медленно ослабляю хватку уже на горле Романа.
Я выдерживаю его пристальный взгляд мгновение, прежде чем кивнуть несмотря на то, что каждое мое нервное окончание говорит мне, что это ужасная идея.
— Я справлюсь.
— Хорошо, — раздраженно бормочет Маркус, напоминая мне, что он все еще зол, что я проболталась Роману о его теории о Флик. — Мы на месте.
Аааа, черт.
Мои руки дрожат, когда они падают обратно на колени, и я бросаю взгляд на ветхий дом. Перед газоном есть старые проволочные ворота, которые определенно знавали лучшие времена. Два окна в доме заколочены, и глубокой ночью трудно сказать наверняка, но я почти уверена, что по всей ширине дома есть ряд пулевых отверстий.
Это не то место, где я должна находиться, но я просто должна была пойти и глупо заявить, что это та жизнь, которую я хотела, и на этот раз я не могу винить братьев за новый ад, который мне предстоит пережить.