Йи Дэи. Смерть палача
Шрифт:
3
Kuаisu —стремительный
Глава 16. Между Крысой и Драконом
Клан Нефритовой Богини — сторожевой клан, к зиме от столицы, словно ожерелье красавицы, небрежно брошенное на изгибе реки. Аккуратные домики, парки, крохотные по сравнению со столичными площади, всегда нарядные клумбы, казармы, почти неразличимые среди жилых домов; учебные корпуса, сторожевые линии застав, которые видны всем — и которых не видит никто… С тех пор, как появился подкидыш Йи Дэй, Учитель каждый раз, покидая клан хоть на час, не мог отделаться
Богиня передала суть мальчика так, что чуткая красавица разглядела фразу: Йи Дэи — Гибель Мира.
Мальчик, неотличимый от людей, как полудемон, человеком не был. Люди не могут так быстро расти, видеть сны, обучающие истории Циньана и заморским диалектам. Не могут, изучая ремесло палача, резать себе руки до кости, но так, что на них наутро не остаeтся ни царапины. И ведь никого это не удивляло.
Наверное, не вызывать у окружающих никаких вопросов, могли бы полудемоны. Но пока такое не получалось даже у Лю Чу, молод слишком — а Йи не вызывал.
Полудемоном он не был тоже. С единственным в клане носителем крови Диюя у него с первого дня совершенно не задались отношения.
Но никто, если не считать самого Учителя, Звeздную Императрицу, Нуорэдэ и нынешнюю Алую Ленту, никто кроме них не обращал внимания ни на быстрый рост мальчика, ни на скорый ум, ни на ловкость его рук. О нём, вроде бы, помнили, если спросить. Да, Йи Дэи, да, умный мальчик, да — но о нём сразу же забывали, стоило ему отойти на шаг. Вот, пока он израненный ребёнок на руках кормилицы, она ругается с Алой Лентой: какие зверства творит Учитель с малышом! Но вот оставляет его лекарям, и… и всё. Вспомнит о нём, когда увидит, но ни с кем не поделится, что требовала защитить невинного ребёнка, никого не позовeт на помощь, и это никак не связано с подчинением старшему по званию. Зато рассказывать и пересказывать, как водила к целителям случайного мальчика, оцарапавшего локоть, будет недели три.
А сам Учитель, зная, кто Йи, зная, что он не человек, находясь рядом с ним, готов отдать за него жизнь. Почему?
Учитель запряг вола и направил его к Столице.
Не только с Отшельником, не только со Звeздной Императрицей он мог посоветоваться. А совет был нужен. Очень. Небесная Императрица назвала Йи — Гибелью Мира. Почему же не дала приказа уничтожить?.. И почему Учитель помнит о Йи Дэе почти ежеминутно — но не может сосредоточиться на том, что… на чeм? Все попытки даже спросить самого себя, в чeм причина такого непонятного отношения к мальчику, как морские волны, разбивающиеся об утeс.
Вол размеренным шагом нёс Учителя в Циньдар. За спину укатывались бусинки домов, как будто соскальзывали с лопнувшей нити в ожерелье одна за другой. Вот и потекли поля, луга, перелески, потянулись навстречу подводы с мукой, зерном. Клан Нефритовой Богини, защита Столицы, сам не мог обеспечить себя едой, тканями, оружием. Все нужное живущие в нeм получали из других кланов, других диалектов. Многие, рождeнные в клане
Кто был тот мужчина, что оставил Йи под вишней?.. Но даже эти мысли сознание выталкивало из себя, как река поплавок.
*
Учитель знал: он — палач. У него нет семьи, кроме клана, нет детей, кроме учеников, нет жены, кроме кнута, но он все равно не сможет уехать из Циньдара, не увидев Яшмовую Красавицу — Звeздную Императрицу. Её четверо мужей найдут повод оставить их наедине для решения вопросов государственной важности, зная, что ни он, ни она так и не заговорят наедине ни о чeм, кроме тех самых вопросов. А в первую очередь в этот раз Учитель обсудит, что нужно, с драконом.
И уже позднее — с Нефритовой Богиней.
*
Драконы строили свои дома дугой, обнимающей Циньдар со стороны гор, много веков назад, когда он едва отступал от стен Тайного Города. С течением времени драконьи дома подрастали, подступали друг к другу, сливались садами, наполненными мандариновыми деревьями, вишнями, ивами.
Дом того дракона, к которому шeл Учитель, стоял особняком от драконьих, ничем не выделяясь в обнимающей холм волне городских человеческих домов. Маленький, чистенький, без особых украшений, походил на своего хозяина: невысокого, не несущего Печати Племени в облике, но всегда прилично одетого, в чистое обутого, правильно заплетeнного…
Цаао Цзао предпочитал, чтобы Учитель называл его не на Старшей Речи, Когтистой Лапой, а по-простому Когтем. «Я же не напоминаю тебе то имя, о котором мечтаешь забыть».
— Здравствуй, хозяин Коготь! — приветствовал Учитель того, с кем вместе стирал с лица земли общину Заклинателей в неразличимой за пеленой лет юности. — Помочь перенести дрова?
Дракон нёс несколько просушенных чурбачков из сарая в дом.
— А помоги! Лишними не будут, ночи нынче холодные.
*
Учитель набрал поленьев, сколько мог унести, аккуратно сгрузил их в доме у камина.
— Сейчас будет ужин, — оповестил хозяин. — Я был сегодня на одной из самых неудачных своих охот. Захотел с утра свинины, тушеной с чесноком, имбирем, мeдом, вином и соевым соусом, а её дома не нашлось. Пошeл на базар. На базаре тоже парного мяса не отыскал, позавчерашнее не приглянулось, до гор лететь поленился — да и побоялся. Поймаю в предгорье кабанчика, да там и сожру сырым с голодухи. А хотелось же — м-м-м! — тушeного! В кисло-сладком!..
Учитель вежливо слушал, поддерживал кулинарную тему. История появления на леднике Цаао Цзао почти совсем свежего карпа, из которого соорудили шикарную «Чeрную Хризантему», оказалась в разы длиннее рассказа о поисках свинины. Да и сама «хризантема», пока мужчины не доели последние «лепестки», располагала отнюдь не к спешке.
— Хотел спросить о своeм воспитаннике? — сам сменил тему Коготь.
— Да, — кивнул Учитель.
Где-то под ложечкой словно закрутилась под кожей пыточная шестерeнка. В губы вонзилась невидимая ледяная игла.