Йо-хо… Хо!. Истории капитана Вержбински
Шрифт:
Я несколько секунд помолчал, нагнетая обстановку, а потом рассудительно добавил:
– Я был неважным капитаном. Раздолбаем… Самодуром… Но теперь всё по-другому. Я хочу исправиться, друзья. Предлагаю вам пощекотать свои нервы. Риск, уважение, почёт… Достойная награда! У меня хороший план, но без вас я не справлюсь. Поверьте, у нас получится. Мы команда, а значит, нам всё по плечу…
Минуту
– Я за, – прохрипел динамик.
– Я тоже, – кивнул Дрю.
– Да, сэр, – Сайман.
Чака насупился, как малое дитя, которому предлагали сделать выбор из равноценных, но совершенно разных игрушек, и промолчал.
– Ну что ж, обсудим мой гениальный план?! – я повернулся к схеме. За Чаку я не переживал —согласиться, у него всегда деньги превалируют над здравым смыслом.
Я посмотрел на часы, двадцать пять минут до контакта.
– Выходим на заданную позицию! – Сайман ликовал. – Ещё пара сотен километров… Ещё чуток… Ыть! Готово, сэр!
– Всё по плану, Кэп! – Дрю немного нервничал, его голос дрожал. – Всё, по плану!
– Гравитационная ловушка в точке рандеву. Программа запущена, включён режим обнаружения целей, – голос Хо звенел.
– Сэр! Я подтянул поликлиновый генератор, – Чака выкатил грудь вперёд, – при необходимости он и 300G выдаст, «Каракатица» снова затанцует как в молодости!
Чака привёл себя в человеческий вид, избавившись от образа зачуханного моториста древних паровых судов. Всем было известно, что его «машинное отделение» – это маленькая каморка с кучей компьютерных мониторов. Грязи и смазки там нет. Генераторы поликлинового импеллера – это по сути антенны, торчащие снаружи корабля. А термоядерный реактор необслуживаемый, монокристаллический тор, пяти метров в диаметре, с дыркой для топливной батареи.
В эту ночь поспать никому не удалось. Осознав реальность моего плана, команда расцвела. Особенно когда ребята нашли пару незначительных косяков, и мы вместе их исправили.
– Помните, я пою – вы подпеваете! Но солирует – Бормотун! – я помахал пальцем андроподу. – Если что-то пойдёт не так, ты знаешь, что обратной дороги нет…
– Бормотун, понимает. Бормотун не подводит! – он поднял
– Ну хорошо! – усмехнулся я. – Я верю в тебя, железяка! А сейчас топай в шлюз, выгоняй ремонтный бот…
– Слушаюсь, сэр! – робот ушёл.
Я задумался. Всё-таки какой бы ни был гениальный, но план ограбления был очень рискованный. Ведь вся надежда была только на мою дурную славу балагура и паяца. Кто бы мог подумать, что она когда-то сыграет нам на руку?
– Цель на сканере, – Сайман ткнул пальцем в дисплей, маленькая красная точка тревожно моргала у самого края. Когда сработал анализатор, её тут же облепили показания всяких разных датчиков.
– Выдвигаемся! – я утвердительно кивнул Сайману.
Он включил импеллеры, натужный гул гравитационных полей отразился от переборок старого корабля, вызывая в них дрожь.
– Сэр! – обратился ко мне Дрю, – Входящий вызов с катера!
– Не отвечать! – приказал я, – Немного подождём…
На расстоянии десяти километров от «Каракатицы» во все стороны расцвёл цветок гравитационного паруса. Восемь полей сверхнапряжённой гравитации: по четыре спереди и сзади. Песчинка, одиноко плывущая среди бесконечно пустоты, устремилась к другой, такой же одинокой.
Курьерский катер – маленький, но очень быстрый кораблик. Мощные двигатели, защита и манёвренность, вкупе с профессионализмом экипажа, выступали гарантом безопасности любого груза.
Чувствительные сканеры давно засекли развалюху, ковылявшую вдалеке. В базе данных она числилась, как списанный пограничный корабль «Каракатица». Компьютер рассчитал сотни вероятностей развития событий, но ни одно не показалось ему опасным. Курсы кораблей пересекались в тысяче километров, это немало. Чужак был не вооружён, а катер хорошо защищён. В конце концов, компьютер присвоил «Каракатице» низкий уровень опасности и сообщил об этом решении пилоту.
Капитан курьера прочитал анализ, вздохнул, лениво поковырялся в ухе, и всё же решил поприветствовать «Каракатицу». Не то, что бы он хотел сделать это из вежливости, просто ему было скучно.
Конец ознакомительного фрагмента.