ЮАР наизнанку
Шрифт:
Наша Хэппинес на сегодня стоит всего пять коров.
Потому что три раза имела бой-френдов и от двух из них родила двоих детей. Совсем недавно она родила третьего ребенка от своего нынешнего бой-френда, который, к сожалению беден и не может ее родителям заплатить даже этих пяти коров.
Зато они купили в кредит дом с тремя спальнями (это с ее слов) в черном районе, а так же нынешний бой-френд покупает памперсы ребенку, а молодой маме купил мобильный телефон. И она считает его очень щедрым!
В офисе, где я работаю, мне часто приходится
В нашем отделе три инженера белых и два черных. Черных зовут Унгхланхла и Мутабедо. Не спрашивайте меня КАК эти два черных господина получили диплом, и кто им его выдал – я не знаю. Но знания у них нулевые. Они ничего не делают, и их никто не заставляет. И вроде бы – не умеешь – иди, гуляй! С белым человек церемониться не стали бы!
А вот с черными так нельзя. Дело в том, что в Южной Африке есть закон – на любом предприятии должно быть не менее тридцати процентов чернокожих.
Чем занимаются мои черные коллеги, спросите вы? Я вам расскажу: целыми днями они разговаривают по телефону. Они сидят в позе «Сократа», ковыряясь пальцами в зубах, и все что я слышу это:
– Ууууу. (минутная пауза) Окей. (минутная пауза) Уууу. (минутная пауза) Окей (минутная пауза).
Они очень добрые, отзывчивые, любят посмеяться, посидеть в интернете и каждый день присылают мне на электронную почту смешные ролики и анекдоты. И все было бы ничего, если бы они только этим и занимались бы. Но иногда им хочется напомнить нам, белым, что у них тоже есть диплом и они кое-что понимают в своей специальности. Так они, по крайней мере, думают.
Они обязательно присутствуют на всех совещаниях. Потому что им очень интересно и приятно общаться с белыми.
КАК они сидят на совещаниях?!
Полулежа на стуле, одна нога закинута на колено другой ноги.
Одна рука за головой, другая где-то в зубах.
Их вид говорит о том, что они очень важные и к их мнению непременно должны прислушаться.
Перед каждым совещанием мы получаем список того, что будем обсуждать.
Первый пункт. Мы все обсуждаем КАК будем это делать и в КАКИЕ сроки. Унгхланхла и Мутабедо молчат и слушают. Как только мы планируем перейти ко второму пункту рука Унгхланхли вылезает изо рта, поднимается высоко вверх и зависает там.
Это значит, что Унгхланхла хочет что-то сказать. Говорит он с таким видом, как будто решает мировую проблему и все зависит сейчас только от него, а именно от его слов:
– А вот почему бы нам не сделать ЭТО по-другому и в короткие сроки?
Ему объясняют: – потому то и потому то. Он согласен.
Теперь очередь Мутабедо. Теперь его рука повисает в воздухе, сам господин делает самую серьезную мину, на которую только способен, потом он из лежачего положения перемещается в «Позу Сократа», машет головой, что не согласен с нами, а согласен со своим коллегой Унгхланхлой, и спрашивает: А может, мы все-таки сделаем ЭТО?».
Опять объяснения на десять минут и вопрос КАК отпадает, но остаются «сроки».
«А вот мне кажется, что эту работу можно сделать не за три недели, а за одну. Постараться, но выложиться!» – предлагает Унхланхла.
Ему опять начинают объяснять – ЭТО за неделю не сделаешь.
Он возмущен!
Такое впечатление, что эти черные господа переживают так, как будто без них прям сейчас вся планета погибнет. Они смотрят на доску, где подробно (уже ни раз) им объяснили, что ЭТО долгий процесс, что только неделю мы будем ждать ответов от производителей, потом еще неделя уйдет на дизайн, ну и еще неделю надо будет составлять все бумаги.
Им приходится соглашаться, но они все равно очень огорчены, что мы, белые люди, такие медлительные!
И вот буквально на днях нам сообщили потрясающую новость: И Унхланхла и Мутабедо повысили в должностях. Теперь они уже нам не коллеги, а наши начальники.
Как же так, спросите Вы? Они же ничего не знают?
Да. Но в компании были сделаны исследования и выяснилось, что на высоких постах очень мало чернокожих. А надо чтобы было тридцать процентов. Поэтому мои бывшие коллеги стали боссами, а еще очень скоро моего белого начальника подвинут и на его место придет чернокожий.
Южная Африка, господа!
Выбор садовника тоже непростой. Но у нас их было немного. Когда мы купили дом, сразу стал вопрос: кто будет ухаживать за садом?
У мужа времени не было. Поэтому вопрос стоял так: это будет делать черный садовник или группа черных садовников под руководством белого человека. Платить черному садовнику надо было примерно 250 рандов в месяц. Но еще надо было купить машинку для резки травы, лопаты, сапки, грабли. Если нанимать бригаду – это обошлось бы в 300 рандов. Но за эти деньги раз в месяц нам бы стригли траву, и ничего покупать не надо было. Мы решили остановиться на втором варианте.
У Стивена это давно отлаженный бизнес. Каждое утро он отвозит бригаду садовников в один частный дом, через два-три часа забирает и отвозит в другой дом и так, за день, выполняет садовую работу у четырех-пяти хозяев.
Примерно после двух месяцев работы мой муж заметил, что из гаража стали пропадать его инструменты: отвертки и еще какая-то мелочь. Еще через неделю пропал весь чемодан с инструментами. Муж пожаловался Стивену и тот обещал во всем разобраться. Но видимо не смог и вскоре сообщил нам, что он сам будет работать в саду – без помощников. Потом, когда мы на неделю уезжали к океану, мы попросили его посмотреть за домом и приходить каждый день и кормить наших кошек. Мы несколько раз приглашали его на ужин, и вскоре он стал нам другом – мы очень часто встречаемся, вместе ужинаем.
В офисе я общаюсь с девушками из обслуживающего персонала. Они целыми днями развозят на тележке чай, кофе и потом моют посуду. Обедают они на кухне все вместе. Постоянно что-то громко обсуждают и такое впечатление, что они ругаются. На самом деле в их культуре заложено, что общаясь, они должны говорить очень громко, чтобы все люди слышали, о чем они говорят и не подумали, что они шепчутся и что-то от кого-то скрывают.
Как-то я проходила мимо их стола, и они увидели у меня в руках мой обед: помидор, огурец и два ломтика ветчины. Они очень удивились и спросили: