Юкия
Шрифт:
— Гад! — заорала я и бросилась к ножу.
— Стой! — закричал Аарон.
Но я схватила оружие двумя руками и встала в боевую стойку. Фокус встал и повернулся ко мне. Его шея и часть костюма были в крови.
— Жаль, что это просто царапина, — пожал плечами волшебник.
— Сейчас я точно тебя убью!
— Пробуй, — тяжело вздохнул Фокус и развёл руками.
— Не надо! — ещё раз попытался успокоить меня Аарон.
— Виктория, подержи его, чтобы не мешал, раз уж ты всё равно пришла, — обратился хозяин дома к своей домовой. — Ну, а ты, Леста, давай, если ещё хочешь меня убить. В первый раз у тебя не получилось, но, может, получится во второй.
Я снова
— Хватит! Витория, отпусти меня! Стой, Леста! Ты не убийца! — орал Аарон, но мой разум воспринимал это как посторонний шум. К примеру, как треск поленьев в камине или музыка на заднем плане в фильмах. Я отчётливо слышала только собственное тяжёлое дыхание. Одно усилие — и всё будет кончено. Одно усилие — и умрёт тот, кто уже давно заслуживает смерти. Одно усилие — и я снова буду одна. К горлу подкатился комок. Стало тяжело дышать. Обычно я могла сдержать свои эмоции на глазах у других, но в тот момент во мне будто что-то сломалось. Я почему-то в первый раз за то время, пока я знаю правду, задумалась: а лично мне что плохого он сделал? Оставил одну на шестнадцать лет, врал, не краснея, но… я прожила эти шестнадцать лет, как обычная девочка, думая о волшебстве, к о доброй сказке, а ложь… если бы я знала правду, я бы боялась Фокуса. Может, он и не идеален, тем, что он сделал для меня, он не заслужил смерти. Я впервые почувствовала, что не имею права судить Фокуса и, что страшнее всего мне было осознать, не хочу, чтобы он умирал. Да, я его чуть не убила, но это вышло случайно и, наверное, решиться я не могу только потому, что не хочу его убивать или просто не могу…
— Ты действительно моя дочь, — услышала я спокойный голос Фокуса над головой. — Я тоже не мог никого убить. Когда они слишком сопротивлялись так, что я не мог взять образец крови, я очень хотел убить, но не мог. У меня было намного меньше образцов, чем мне приписывают жертв.
Я опустила нож. Мои руки будто обессилели и не хотели держать даже такой лёгкий предмет.
— Прости, — прошептала я тихо, так, чтобы слышал только Фокус.
— Гм… это нормально после того, что ты узнала обо мне. Кстати, Лёву я уговорил, поэтому он с тобой не спорил и сейчас боится показываться тебе на глаза, хотя уже давно призвался к тебе и стал твоим, — он снова сел в кресло, магией притянул к себе цилиндр, висевший над камином. — Если вдруг захочется ещё раз воздать мне за грехи, то я всегда готов. Может, когда-нибудь у тебя получится.
Так и заканчивается эта история. Пусть кто-то скажет, что это хороший конец. Я только посмеюсь над этим человеком, ведь он никогда не поймёт, какого иметь отца-маньяка, когда не понимаешь заслуживает ли он смерти или ещё может жить, когда не понимаешь, какой исход правильный. Этак концовка была жестокой именно для меня, ведь…
========== Эпилог Настоящая снежная ночь и сумасшедший фокус ==========
Пять лет спустя…
Я возвращалась с церемонии вручения Мерлиновской премии. Я наконец изучила ту технику, которую я случайно придумала, когда в первый раз сильно разозлилась на Фокуса, я назвала её магией транса. Оказалось, что её использовать может волшебник любого вида магии. Самое сложное — войти в транс и воссоздать у тебя в голове мир, идентичный реальному, а затем можно изменять этот придуманный мир, не контактируя с ним непосредственно. Волшебник, можно сказать, передвигается, как призрак, не видимый и неосязаемый, но способный колдовать так же, как и в обычном состоянии.
Но эта техника не имеет никого отношения к новостям,
— Ты хочешь меня поздравить? — улыбнулась я, взяв телефон и глядя на мелькающий пейзаж за окном.
— Нет… эм… то есть да, — он разговаривал как-то неуверенно и мне даже показалось, что мой брат был испуган. — Я поздравляю тебя, конечно, но… Фокус умер…
— Не шути так! — вскрикнула я, напугав других пассажиров поезда. — Шутит либо он, либо ты.
— На этот раз всё по-настоящему, — тяжело вздохнул Аарон. — Такое сумасшедшее самоубийство мог совершить только он.
— Нет… — прошептала я.
— Похоже, он не смог принять, что ты получила Мерлиновскю премию, при чём в таком возрасте. Он всю жизнь за неё боролся, а получил только преследования и статус самого разыскиваемого преступника.
— Он же радовался моим успехам…
Моё хорошее настроение пропало. Последний час проездки я провела как на иголках.
На вокзале меня забрал Аарон.
— Почему мне нужно было обязательно говорить это по телефону? — спросила я, когда мы сели в его машину.
— Так сказать легче. Сейчас это было очень трудно.
— Он действительно мёртв или это просто его шутки? — ещё раз попыталась уточнить я. Пусть мне когда-то и хотелось убить Фокуса, но принимать его смерть мне всё равно было больно и хотелось надеяться, что всё это просто жестокая шутка, что было вполне в его стиле.
— Он, правда, мёртв, — бросил Аарон. — Это подтвердила Агния Михайловна Кориун. Ты же знаешь, что она лучший профессор лечебной магии в Европе. Она не могла ошибиться.
— Не верю… — выдохнула я в отчаянии.
— Я знаю, но это было сумасшедшее самоубийство, как раз в его стиле. Он наглотался таблеток, порезал вены и повесился над бассейном, чтобы потом ещё и утонуть.
— Сумасшедший и параноик.
— Параноик? Почему?
— Потому что это была перестраховка. Если его не убило бы что-то одно, то добило бы другое или третье, — похоже, за пять лет я научилась понимать логику сумасшествий моего отца.
Мы сразу поехали домой к Фокусу. Туда меня тянула интуиция. На его кровати я нашла записку, которую, наверное, он спрятал магией, раз никто до меня её не видел.
Когда-то давно я хотел назвать Юкией свою мечту, но в итоге назвал так эту школу, которая всегда держалась только на энтузиазме её работников, но не моём. Настоящая Юкиия — это ты, Леста. Снежная ночь — то, с чего началась моя жизнь, и то, чем она закончилась. Снежная ночь — то, что подарило мне мечту, и та, кто исполнила её. В моём существовании с этого дня больше нет никакого смысла.
Сумасшедший фокус
— Гад! — я сожгла записку, едва прочитав и даже не заметила, что слово «фокус» было написано с маленькой буквы. Возможно, это была просто ошибка, а возможно, это была подсказка, настоящее послание для меня, скрытое в этом клочке бумаги, которые так любил писать мой отец. — Он как будто не понимает, что он кому-то может быть нужен! Как будто не понимает, что он убил не только себя, но и Викторию!
— Леста, — негромко сказал Аарон.
— Что?! Ты же сам знаешь, что это так.
— Я знаю, но… — он немного помолчал, — но о мёртвых нужно говорить либо хорошо, либо ничего.
— Но…
— Он же не был тебе безразличен, так что попробуй не кричать, а хоть немного погрустить по нему. Так все делают и так должно быть.
— Он бы так не сделал, — тяжело вздохнула я, покачав головой. — А во мне часть его характера.
— Но ты же не сумасшедшая, к тому же ты будущий директор, ведь он оставил завещания. Если это услышат другие сотрудники, то что они о тебе подумают?