Юлий Цезарь. Политическая биография

Егоров А. Б.

Есть все основания считать, что Цезарь подготовился к походу весьма основательно, как в военном, так и в политическом отношении. В общей сложности, в дунайских и восточных провинциях было собрано более 25 легионов. Диктатор обеспечил и прочный тыл. В Азии после победы над Фарнаком и подчинения Ариобарзана и Дейотара, положение было достаточно стабильным, в Египте лояльность страны обеспечивали Клеопатра и римские войска, а Иудея после мероприятий Цезаря должна была поддержать римлян.

Видимо именно Цезарь принял решение об изменении маршрута вторжения. Отказавшись от прямого удара через пустыни Месопотамии, он решил наступать через горные районы Армении. Римская армия могла пройти по горам без риска подвергнуться атаке со стороны парфянской кавалерии и оказаться вблизи от важнейших центров Парфии. Именно так двигался в 36 г. Антоний. На троне Армении продолжал оставаться Артавазд II (55–34 гг.) бывший (хотя и ненадежным) союзником римлян, вначале Красса, а затем и Антония. В армии Антония была сильная конница из восточных областей и царств. Согласно Ливию,

она насчитывала 16 000 всадников (Liv. Epit., 130), согласно Плутарху — 10 000 всадников и 30 000 союзников, из числа которых 6 000 конницы и 7 000 пехоты выставил Артавазд Армянский (Plut. Ant., 37). Вероятно, аналогичные меры планировал и Цезарь. То, что на начальном этапе он не располагал столь большим количеством кавалерии, говорит в пользу балканского варианта, после чего должно было происходить наращивание кавалерийских контингентов.

Одно сообщение Иосифа Флавия показывает, что диктатор пытался осуществить определенную “спецоперацию” при парфянском дворе. У Орода II были два сына, Пакор и Фраат. Цезарь послал в дар парфянским правителям красивую рабыню Формуссу (Jos. Ant., XVI, 2, 4), ставшую впоследствии любовницей, а затем и женой Фраата. “Мина замедленного действия” сработала позднее. В 39 г. умер Ород, к концу жизни начинающий склоняться к миру с римлянами. Царем стал Пакор, уже с 41 г. начавший войну с Римом, однако в 38 г. Пакор пал в бою. Несмотря на то, что Фраату IV пришлось вести трудную войну с Антонием, в 36 г. он был, в отличие от Пакора, сторонником более умеренной политики и в 20 г. до н.э. пошел на мирное соглашение с Августом, надолго обеспечившее мир на восточной границе Империи. Рим также был обессилен гражданской войной и войнами на севере. За долгое правление Фраата IV (около 40–3 гг. до н.э.) отношения Рима и Парфии отмечены определенным равновесием. В конце правления Фраата Формусса уговорила царя отправить законных детей заложниками в Рим и сделать наследником ее сына Фраата V (Фраатака) (3 г. до н.э. — 3 г. н.э.). Приход к власти Фраата V привел к дестабилизации в Парфии, римлянам удалось посадить на престол своего нового ставленника Вонона I (около 7–12 гг. н.э.) и только после острой борьбы к власти пришел ставленник парфянской знати Артабан II (10 — около 38 гг. н.э.). В случае вторжения Цезаря, сходного рода события могли произойти раньше.

Трудно сказать, каковы были планы Цезаря в отношении германцев, но примечательно, что в 43 г. в Испании и Галлии находилась мощная военная группировка: 4 легиона М. Эмилия Лепида в Ближней Испании, 3 легиона Планка в Галлии и 2 легиона Азиния Поллиона в Дальней Испании (Арр. B.C., III, 46). Армию можно было усилить. С началом гражданской войны 43 г. Лепид усилил войска до 7, а Планк — до 4 легионов. Не менее двух легионов стояли в Цизальпийской Галлии. Все эти командиры были доверенными лицами Цезаря, и их задачей было удержание западных провинций. Вместе с тем, создать в Галлии армию, равную по силе галльской армии Цезаря, было не так уж трудно.

Действия этой группировки могли координироваться с операциями балканской армии. В 6 г. н.э. Тиберий, пасынок Августа, бывший тогда фактическим главнокомандующим северной армии римлян, планировал двойной удар по царству Маробода и независимым германцам. Армия Тиберия шла из Панонии, вторая армия легата Гн. Сентия Сатурнина двигалась навстречу ей из Германии. Каждая из них насчитывала примерно 6 легионов. План был сорван восстаниями в Паннонии (6–9 гг. н.э.) и в Германии (9 г. н.э.).

Итак, большой поход Цезаря, по всей видимости, должен представлять собой не долгий поход со сложным маршрутом, а серию последовательных или одновременных ударов, вероятно, наносимых разными группировками. Вероятность успеха была очень велика, план был прекрасно подготовлен как в военном, так и в политическом отношении. Он был частично реализован Антонием и Августом, а затем и последующими правителями Имеприи, однако момент был упущен. Рим смог реализовать свой исторический шанс лишь частично, но даже то, что смог сделать Август, на два столетия сделало Империю неуязвимой. Полная реализация плана Цезаря могла привести к разгрому всех внешних противников и ликвидации всякой внешней угрозы. Этот план был сорван убийством Цезаря и последовавшей гражданской войной.

Глава X.

ЦЕЗАРЬ И РИМСКАЯ КУЛЬТУРА

Эпоха Цезаря стала важнейшей частью того духовного переворота, который создал оригинальную культуру Рима. I век до н.э. стал своего рода «нормативным» этапом ее формирования и превратил римскую культуру в греко-римскую, а затем уже и в общесредиземноморскую, что происходит в последующие века (I и II вв. н.э.). Культурный скачок затронул все области: красноречие и философию, историографию и политическую теорию, филологию и поэзию, науку и научную прозу. Поколение Цезаря заняло особое место в этом развитии, значительное место принадлежит здесь и самому диктатору.

Первым этапом духовного переворота стало время Гракхов, а ведущими областями, повлекшими за собой все развитие гуманитарной культуры — красноречие и историография. Расцвет красноречия был вызван активизацией политической жизни, ростом публичности политики и развитием судебной системы. Римскому политику все чаще и чаще приходилось выступать перед аудиторией: в народном собрании, перед армией, в сенате, в суде.

Цицерон

считает этот период временем перехода от обычного «стихийного» красноречия, основанного на общем владении речью и знании предмета, к красноречию профессиональному, базировавшемуся на профессиональной подготовке, специальных знаниях, особых технических навыках и постоянно развивающейся теории. Со времен Гракхов практически все крупные римские политики получали специальную подготовку в Греции или учились у греческих педагогов. Рим принимает разработанную в эпоху эллинизма риторику, развивающую технику ораторских выступлений. Детальному анализу подвергаются такие вопросы, как предмет красноречия, структурные основы речи, построение слов и предложений, тональность речи, способы подготовки к выступлению и развитие речевых данных. На рубеже II и I вв. до н.э. получает второе дыхание начавшаяся еще в III веке полемика между двумя ораторскими направлениями, азианизмом и аттикизмом. Азианисты (от слова «Азия») ориентировались на более пышные, украшенные и вычурные образцы эллинистического красноречия, процветавшие в Малой Азии. Аттикисты настаивали на соблюдении более простых правил, лаконизме и четкости речи и ориентировались на афинскую ораторскую прозу V–IV вв. до н.э. (Лисий, Эсхин, Демосфен, Исократ). Римские ораторы также разделились на два лагеря, Цицерон скорее тяготел к азианству, Цезарь с его ясным, правильным и простым языком, основанным на четких грамматических правилах, примыкал к аттикистам.

Самыми значительными ораторами конца II века до н.э. Цицерон считает обоих Гракхов и основателя династии популяров, консула 120 г. Г. Папирия Карбона (Cic. Brut., 27, 103; 33, 125–127). Эти великие мастера слова существуют на фоне других, менее крупных, но заметных ораторов: Гая Фанния, Д. Брута; консула 121 г. Кв. Фабия Максима и членов кружка Сципионов — Л. Фурия Фила, Мания Манилия, а также принцепса сената Аппия Клавдия Пульхра; консула 162 г. Л. Корнелия Лентула и противника Гая Гракхов, народного трибуна 122 г. М. Ливия Друза и его брата, Гая (Cic. Brut., 38, 107–109). К их числу относили и популяров, консула 125 г. М. Фульвия Флакка и трибуна П. Деция. Выдающимися ораторами Цицерон считал Г. Скрибония Куриона, П. Рутилия Руфа, а также Кв. Элия Туберона (Cic. Brut., 29, 110; 31, 117). Эпоха Югуртинской войны дала, согласно Цицерону, таких ораторов как Г. Сервий Гальба, П. Лициний Нерва, консул 104 г. Гай Флавий Фимбрия, Гай Секстий Кальвин и Тит Альбуций (Ibid., 33, 117; 34, 129–130). Этот ряд заканчивается Квинтом Катулом, консулом 102 г., Квинтом Цецилием Метеллом Нумидийским и консулом 109 г. М. Юнием Силаном. Хорошими ораторами были и лидеры популяров, Гай Меммий и Спурий Торий, инициатор аграрного закона 111 г.

Второй расцвет ораторского искусства, самый значительный перед эпохой Цицерона, приходится на 90-е гг. I века. Это время деятельности кружка Л. Лициния Красса и Марка Антония, к которому принадлежали несколько представителей рода Сцевол, Цезарь Страбон, братья Котты и П. Сульпиций Руф, будущий трибун 88 г. (Ibid., 37, 139–144; 164). Эта блестящая плеяда ораторов была непосредственной предтечей Цицерона и его современников. Судьба их была трагична, почти все они стали жертвами гражданских войн 80-х гг. Среди мастеров красноречия Цицерон упоминает многих видных политиков: консул 91 г. Л. Марций Филипп (Ibid., 37, 173), консул 87 г. Гн. Октавий (Ibid., 47, 176), консул 72 г. Л. Геллий (Ibid., 37, 174), претор 74 г. П. Корнелий Цетег, Лукреций Офелла и Т. Анний (Ibid., 48, 178), а также — Квинт Варий и П. Антистий Вет (Ibid., 49, 179). Эти ораторы были как бы «фоном» для кружка Антония и Красса. По утверждению Цицерона, в определенный промежуток времени дела вели только шесть адвокатов: Красс, Антоний, Цезарь Страбон, консул 75 г. Г. Аврелий Котта, Сульпиций Руф и Марций Филипп (Ibid., 57, 207).

Несколько способных ораторов дало окружение Суллы: это были консулы 76 и 75 гг. Гней и Луций Октавий и консул 78 г. Кв. Лутаций Катул. Цицерон также считает хорошими мастерами красноречия Сатурнина, Гн. Папирия Карбона и Главцию (Ibid., 62, 222–223; 224–225).

Самый значительный этап развития красноречия приходится на 80–40-е гг. I века, а крупнейшими представителями этого жанра были Цицерон, Квинт Гортензий Гортал и Цезарь. Именно в таком порядке Цицерон перечисляет ораторов этого поколения. Это не было его субъективным мнением, современники его разделяли. За Цицероном однозначно утвердилась слава величайшего римского мастера слова. Он же является нашим главным источником по истории римского ораторского искусства. От него дошли 58 речей (всего их было примерно в два раза больше) и 7 трактатов по ораторскому искусству.

Первые ораторские успехи Цицерона связаны со временем Суллы. В 80 г. состоялся его ораторский дебют, а речь «За Секстия Росция Америнского», в которой Цицерон защищал молодого человека, ставшего жертвой сулланцев, была первой речью, которая принесла ему славу. В 70 г. он произнес шесть знаменитых «Веррин». Новым пиком ораторской деятельности Цицерона был год его консульства, давший три речи «Против аграрного закона», четыре речи «Против Катилины» и речь «За Рабирия». 50-е гг. отмечены блестящими речами, направленными против Клодия («Речи в сенате и перед народом по возвращении» — 57 г.; «О своем доме» — 56 г.; «За Сестия», «Об ответах гаруспиков», «О консульских провинциях» — 56 г.; «За Милона» — 52 г.). Наконец, в 44–43 гг. он произносит 14 Филиппик против Марка Антония. Речи Цицерона были, вероятно, самым ярким выражением развития римского красноречия, как в плане совершенствования содержательной части речи, так и в плане создания «золотой латыни», ее лексики, фонетики и синтаксиса.