Юлий Цезарь. Политическая биография

Егоров А. Б.

Несколько более подробно Аппиан пишет о последних годах войны. Он подробно рассказывает о гибели Помпея (рассказ, как и все вышеупомянутые разделы в основном совпадает с рассказом Цезаря) (II, 83–86) и его преследовании Цезарем (II, 88–89). Собственно войне в Александрии посвящена всего лишь одна глава (II, 90), причем, половина ее содержит описание плавания Цезаря и Клеопатры по Нилу. 4 главы содержат рассказ о войне с Фарнаком (II, 91–95), 6 глав — о войне в Африке (II, 96–101)иЗ-о войне в Испании (II, 103–105). Расхождений с Цезарем практически нет, а дополнения связаны с занимающими достаточно большое место романтическими деталями: плавание с Клеопатрой по Нилу (II, 90), некоторые подробности переговоров с Фарнаком (II, 91), рассказ о мятеже легионов (II, 93) и, наконец, описание гибели Катона, которому посвящено около половины «африканского» рассказа. Можно сказать, что, по большому счету, Аппиан следует рассказу

Цезаря, иногда путая отдельные детали и, подобно Плутарху, добавляя романтические подробности.

Те же закономерности можно обнаружить на примере центрального эпизода, кампании в Греции. В этой части появляются несколько речей (Арр. B.C., II, 50–61, 55, 73–74), а основная часть кампании и особенно — события военных действий при Диррахии, излагаются также в соответствии с рассказом Цезаря (II, 49–67). Впрочем, центром повествования, несомненно, является сражение при Фарсале, представленное как грандиозная «битва народов» (II, 70–83). Красочно описывая ход сражения, Аппиан долго рассуждает о противоестественности этой бессмысленной и беззаконной войны. Как и для Плутарха, в центре событий находится борьба двух великих полководцев, Цезаря и Помпея, однако на заднем плане все же присутствует концепция партийной борьбы. Теперь обе партии, «сенатская» и «народная» выступают как носители единоличной власти.

Рассказ о реформах Цезаря, его диктатуре и последних днях жизни весьма близок к рассказу Плутарха. Особое внимание Аппиан обращает на почести, оказываемые Цезарю, и протестах общества (центральной сценой является подробно описываемый эпизод с Луперкалиями) (II, 106–109), а также — на грандиозные планы диктатора (II, 110), хотя, естественно главной частью этого раздела служит обстоятельный рассказ о заговоре и убийстве (II, 111–118). Отношение Аппиана сугубо негативное. Это «злодеяние, совершенное в священном месте и над особой священной и неприкосновенной» (II, 118). Цезарь принес Риму огромную пользу, а его убийство, напротив, привело к новой эскалации бессмысленных и жестоких войн и бедствий (III, 1).

Тема Цезаря завершается сопоставлением Цезаря и Александра. «Счастливейший человек во всех отношениях, гениальный, широкого размаха, справедливо сопоставляемый с Александром. Оба были весьма честолюбивы, воинственны, быстры в проведении своих решений, отважны в опасностях, не щадили своего здоровья и не столько полагались на стратегию, сколько на решимость и счастье» (II, 149). Сопоставление достаточно разнопланово^{364}. Поход Александра и его сражения сопоставляются с войнами Цезаря, а сами Цезарь и Александр считаются лучшими и непобедимыми полководцами (II, 150). Оба были невероятно любимы солдатами, отличались красотой внешности и происхождением. «Будучи крайне честолюбивыми в борьбе с упорствующими противниками, они быстро мирились и прощали пленных, а после прощения проявляли себя как благодетели, стремились лишь к одной цели — одержать победу» (Ibid., II, 151). Оба не были суеверны и проявляли интерес к наукам. Наконец, Аппиан обнаруживает интересную параллель в судьбе их врагов. «С Цезарем случилось, что никто из участников покушения на него не спасся бегством, и все они были наказаны сыном его, точно также как Александром были наказаны убийцы Филиппа» (Ibid., II, 154).

Несколько иной тип сочинения представляет собой биография Цезаря у Светония Транквилла. Если Плутарх создает историко-психологическии портрет, в общем, остающийся в рамках исторического контекста, то в биографии Светония личность взята еще более изолированно, а материал разбит на множество разнообразных рубрик. Светония еще больше, чем Плутарха, интересует мелкие детали, причем, зачастую — скандального характера.

Первые 44 главы — это достаточно традиционная биография Цезаря, после чего начинается перечень его качеств и особенностей личности. Светоний описывает внешность, одежду и жилище Цезаря, его любовь к дорогим красивым вещам и драгоценным камням, поддержание в доме строгого порядка (Suet. Iul., 45–8). После истории с Никомедом, которую не может пропустить «скандальная хроника» Светония, автор подробно перечисляет связи Цезаря с различными женщинами (Ibid., 50–52), а затем переходит к личным качествам и чертам характера. Специально отмечены его умеренность в еде и питье, честолюбие в больших делах (Ibid., 53–54), красноречие и литературные занятия (Ibid., 55–56), качества полководца (быстрота, осторожность, прекрасное владение оружием и поведение во время сражений) (Ibid., 57–62), его поведение по отношению к солдатам (Ibid., 63–70) и отношение к друзьям и врагам (Ibid., 71–75). Светоний заканчивает последними годами жизни диктатора, его политикой dementia и рассказом о «непомерных» почестях, последних реформах и истории заговора (Ibid., 76–89).

Из биографии Светония достаточно трудно

понять, что речь идет о выдающемся полководце. Она скорее выдержана в духе Цицерона, а Цезарь предстает перед нами ловким интриганом и авантюристом, постоянно идущим к неограниченной власти. Много места уделено молодости Цезаря, причем, Светоний приводит множество малоизвестных деталей. Биография предстает как полоса разнообразных интриг: получение прощения Суллы (Suet. Iul., 1), история с Никомедом (Ibid., 2), интриги с Лепидом и восстановлением трибуната (Ibid., 3, 5), опасные поездки в мятежные латинские колонии (Ibid., 8), попытка аннексии Египта (Ibid., 10), дело Рабирия (Ibid., 12), связи с катилинариями и союз с Метеллом Непотом (Ibid., 13–17). Подробно освещена история консульства (Ibid., 19–21), а относительно событий 58–51 гг. Светоний пишет, что Цезарь ставил на консульские места нужных ему людей, а затем объединил триумвиров после встречи в Луке (Ibid., 23–24). Если собственно завоеванию Галлии посвящается чуть более одной главы (Ibid., 24, 3–25), то описание всевозможных интриг следует постоянно. Цезарь пытается стать коллегой Помпея (Ibid., 26), подкупает солдат и влиятельных сенаторов и политиков в Риме (Ibid., 27), строит матримониальные союзы с Помпеем, привлекает на свою сторону римскую «золотую молодежь) и вассальных правителей (Ibid., 27–28). Всевозможными хитростями он старается сорвать направленные против него постановления (Ibid., 29) и постоянно шантажирует войной (Ibid., 30). Именно Цезарь развязал гражданскую войну, испытывая нехватку денег и стремясь уйти от ответственности за многочисленные допущенные им нарушения и, вместе с тем, желая, чтобы его власть была неограниченной (Ibid.). Если Плутарх пишет о стремлении Цезаря к царской власти только в конце биографии, то у Светония этот лейтмотив фигурирует с самого начала. Уже Сулла произносит фразу о «многих Мариях» (Ibid., 1), а в речи на похоронах своей тетки Юлии Цезарь открыто и подробно говорит о своем царском происхождении (Ibid., 6). Приводит Светоний и фразу Цезаря об Александре (Ibid., 7), и цитату о царской власти из Еврипида (Ibid., 30).

Рассказ о собственно гражданской войне относительно краток (Ibid., 31–36), гораздо более подробен рассказ о реформах Цезаря, даже превышавший по содержательности соответствующие разделы Плутарха и Аппиана (Ibid., 37–44) и написанный с явным сочувствием к герою произведения. Автор уделяет внимание и знаменитой dementia Caesaris (Ibid., 67, 75). Тем не менее, Светоний оправдывает убийство Цезаря: он подробно перечисляет всевозможные почести, оказываемые диктатору (Ibid., 76), его бесконтрольные авторитарные решения и циничные высказывания (Ibid., 76–77), равно как и проявления неуважения к республиканским традициям (Ibid., 78–79). Наконец, автор считает, что Цезарь действительно хотел получить царскую власть (Ibid., 79, 2).

Много негативной информации содержится и в описательной части. Светоний обвиняет Цезаря в грабежах и получении крупных взяток (Ibid., 54), любви к роскоши (Ibid., 46), регулярно повторяет позорящую историю о связи с Никомедом (Ibid., 2, 49).

Нельзя сказать, что биография написана только черными красками. Светоний приводит немало позитивных сведений и характеристик. Цезарь умерен в еде и не подвержен пьянству (Ibid., 53), он — талантливый оратор (Ibid., 55–56). Немало сказано о его мужестве в сражениях (Ibid., 60, 62, 69–70), умении держать в повиновении армию (Ibid., 63, 67), преданности ему солдат и офицеров (Ibid., 68). Много говорится о проявлениях преданности друзьям (Ibid., 72), мягкости и нежелании иметь врагов (Ibid., 73–74) и, наконец, о политике милосердия (Ibid., 75).

Итак, образ Цезаря у Светония достаточно сложен. Его личность не лишена привлекательности, а политика — конструктивности, он лишен жестокости, хотя и достаточно авторитарен, и его едва ли можно считать тираном. Цезарь Светония предстает перед нами (как и в изображении Цицерона) ловким честолюбивым манипулятором, использующим все способы для захвата власти, личного обогащения и получения невероятных почестей. Сначала это интриги и подкуп, а затем и собственно силовой захват, целью которых была почти исключительно личная власть и деньги. Вместе с тем, этот образ лишен той зловещей окраски, которую придают ему Цицерон и Лукан, скорее это карикатура, которую в XX веке повторил Бертольд Брехт.

Наконец, Дион Кассий, в «Истории» которого дана, вероятно, самая подробная из дошедших до нас история Цезаря. К сожалению, из-за состояния сочинения Диона, мы можем начать обзор его труда только начиная с 37 книги, где речь идет о событиях 63–60 гг. Далее изложение становится более подробным, а текст дошел до нас практически в полной сохранности. События 50-х гг. освещены в книгах 37–40, в 49–44 гг. — в книгах 40–44. Изложение очень равномерное и основательное, по степени фактичности, объективности и тщательности сопоставимое с изложением самого Цезаря.