Юлий Цезарь. Политическая биография

Егоров А. Б.

К консерваторам можно, видимо, отнести Мам. Эмилия Ливиана, консула 77 г., консулов 76 и 75 гг., Гнея и Луция Октавиев, вероятно, племянника и сына консула 87 г. Гн. Октавия и знаменитого оратора, консула 69 г. и соперника Цицерона, Кв. Гортензия Гортала. К ним присоединились и некоторые бывшие марианцы: интеррекс Л. Валерий Флакк, объявивши Суллу диктатором, и консул 91 г. Л. Марций Филипп. К числу этих перебежчиков принадлежал и консул 65 г. Т. Манлий Торкват. Если в 70 г. эта группа скорее играла вспомогательную роль, то в 60–50-е гг. она выдвигается на ведущее место, включив в себя и Метеллов. Ее несомненным идейным лидером стал племянник Ливия Друза, М. Порций Катон, на эту же роль претендует и оратор Цицерон. Среди ее представителей были ровесник Цезаря, консул 59 г. М. Кальпурний Бибул, консул 57 г. П. Корнелий Лентул Спинтер, консул 56 г. Гн. Корнелий Лентул Марцеллин, могущественный олигарх, консул 54 г. Гн. Домиций Агенобарб, консул 50 г. Г. Клавдий Марцелл и консулы 49 г. Г. Клавдий Марцелл и Л. Корнелий Лентул

Крус. Это было поколение, среди которого было много молодых сулланских сенаторов, однако некоторые, как Цицерон и Катон, относились к нему откровенно враждебно. Вместе с тем именно они стали преемниками сулланских оптиматов и центром борьбы с Цезарем.

3. Военные. Эта группа объединяла выходцев из, как правило, незнатных сенаторских семей, бывших офицерами диктатора. Хотя среди первых групп было немало способных полководцев, именно данная группа, вероятно, в наибольшей степени отражала это военное начало. Для целого ряда сулланцев качество военного, видимо, было определяющим. Они сыграли особую роль в победе Суллы в 83–82 гг. и были неоценимы, как силовая структура. Они оказались и наиболее независимой частью сулланцев, готовой на реформы и отход от сулланской практики.

Типичным представителем этой группы и, видимо, ее лидером, можно считать будущего союзника, а затем — главного противника Цезаря, Гнея Помпея Магна, крупнейшего римского полководца в 80–40-е гг. I века. Хотя род Помпеев появился в фастах во II веке, отец Помпея, Гней Помпеи Страбон, был, видимо, первым представителем своей ветви рода, который добился консульства. Став консулом 89 г., Помпеи Страбон командовал северным фронтом римлян, не снял власть после войны и играл очень сложную роль в событиях обороны Рима в 87 г. Страбон явно претендовал на положение, аналогичное положению Мария, Цинны или Суллы. Эти амбиции унаследовал и его сын.

Гней Помпеи родился в 106 г. и в 17 лет начал службу в армии отца, пройдя с ним все перипетии событий 89–87 гг. После вступления марианцев в Рим, Помпеи бежал в Пицен. В 86 г. он удачно выступил в процессе по обвинению покойного отца и был оправдан благодаря Кв. Гортензию и Л. Марцию Филиппу. Успех был двойной, разбиравший дело претор Антистий выдал за Помпея свою дочь (Plut. Pomp. 4). При подходе Суллы Помпеи выступил на его стороне, собрав в Пицене 3 легиона. В 83 г. он разбил войска марианских полководцев, Г. Каррину, Целия и Брута (Plut. Pomp., 7), а затем соединился с Суллой. Сближение с последним изменило положение Помпея, которого уже не устраивало родство с Антистиями. Сулла также желал родства с молодым генералом. Помпеи дал развод Антистий, а сам преторий вскоре был проскрибирован Суллой (Plut. Pomp., 9). В аналогичной ситуации Помпеи поступил совершенно отличным от Цезаря образом и женился на падчерице диктатора Эмилии, уже бывшей замужем за Манием Ацилием Глабрионом. Беременная Эмилия умерла в доме Помпея. В 82 г. вместе с Метеллом Пием, Помпеи командовал сулланской армией в Этрурии и сыграл, возможно, решающую роль в разгроме Карбона (Арр. В.С. I, 91–92). После победы в Италии, Помпеи переправился в Сицилию: войска Перперны сдались, сам он бежал, а Карбон был захвачен и казнен. Помпеи переправился в Африку и разбил 20-тыс. войско Домиция Агенобарба и его союзника, нумидийского царя Гиарбу (Plut. Pomp., 10–12; Арр. В. С, I, 95–96). Молодой командующий явно претендовал на особую роль в окружении Суллы, полагая, что своей победой диктатор во многом обязан ему. Он получил триумф и прозвище Магн (Plut. Pomp., 13–14), быть может, данное ему не без иронии, а на выборах консулов на 78 г. Помпеи против воли Суллы поддержал Лепи да. Сулла имел основания не доверять Помпею и обошел его в завещании (Plut. Pomp., 15).

Другим, также достаточно нетипичным представителем этой группы, был М. Лициний Красс, сын консула 97 г. П. Лициния Красса. Судьба родившегося в 115–4 гг. Красса была чем-то похожа на судьбу Цезаря. В 87 г. его отец и брат стали жертвами марианцев (Liv. Epit, 80; Cic. Sest, 48), сам Красс с тремя друзьями бежал в Испанию, где долго скрывался, а в 84 г. начал операции в Испании с отрядом в 2500 человек. Позже он соединился с Метеллом в Африке, а затем прибыл к Сулле в момент его высадки. Сулла послал Красса в область марсов для набора войск, после чего он участвовал в кампании 83–82 гг. Красс отличился в битве под Римом, фактически выиграв это решающее сражение. Происходя из одной из самых богатых семей Рима, Красс вернул себе состояние семьи, разбогатев на проскрипциях и городских пожарах (Арр. В.С. I; Plut. Crass., 6), что вызвало недовольство Суллы. Впрочем даже диктатор был вынужден терпеть этого богатейшего олигарха. В 55 г. Красс имел 45 млн. денариев (180 млн. сестерциев) (Plut. Crass., 2; Plin. N. Н., XXXIII, 134), немалая часть капитала была у него уже в сулланский период.

К числу военных можно отнести ряд других сулланцев. Это легат Суллы в войне с Митридатом Л. Лициний Мурена, оставшийся в Азии, командовавший осадой Пренесте Кв. Лукреций Офелла, убитый Суллой за то, что хотел стать консулом против его воли (Plut. Sulla, 33; Liv. Epit., 89) и Т. Анний Луск, посланный в 81 г. в Испанию и изгнавший оттуда Сертория. Представителями этой группы были консул 73 г. Гай Кассий Лонгин, консул 72 г. Л. Геллий Публикола, консул 65 г. Л. Манлий Торкват, консул 62 г. Л. Лициний Мурена, сын легата Суллы.

Из числа легатов Помпея выдвинулись консул 62 г. М. Пупий Пизон и консул 61 г. и Л. Афраний, правая рука Помпея во всех его походах, а также участник Серторианской войны и победитель при Пистории Марк Петрей.

Военные были, видимо, самой сильной и независимой частью сулланцев и ориентировались не столько на партийные интересы, сколько на Рим и его державу. Это могло сделать их союзниками реформаторов или, хотя бы заставить соблюдать нейтралитет. Вся будущая коллизия отношений Цезаря и Помпея, бывшего явным центром этой группы, показывают сложность положения этой части сулланцев.

4. Маргинальные и криминальные круги. Многочисленные люди с «темным прошлым» и откровенно криминальные деятели были одной из опор сулланского режима, будучи использованы для «темных дел» режима и особенно — террора во время проскрипций. Вероятно, будучи наиболее одиозной из всех групп сулланцев, они особенно нуждались в фигуре диктатора, видя в нем свою основную защиту. Возникала опасность их чрезмерного сближения с Суллой, также чужим среди респектабельных оптиматов и не всегда ладившим с военными. Эти силы не ошиблись: после смерти диктатора их значение стало падать до тех пор, пока попытка самостоятельных действий не завершилась заговором Каталины. Представителями более старшего поколения, возможно, были консулы 81 г. М. Туллий Декула (о котором, впрочем, ничего не известно) и уже несомненно — Гн. Корнелий Долабелла, позже обвиненный Цезарем в вымогательствах. Впрочем, центральными фигурами были лидеры будущего заговора Каталины.

Сам Катилина был легатом Лукреция Офеллы и «отличился» во время проскрипций (Sail. Hist., I, 44; Cic. Comm. pet., 10; Oros, V, 21), другой лидер, П. Корнелий Лентул Сура, смог даже стать консулом 71 г. Интересно, что и тот и другой мечтали повторить судьбу Суллы. Третий руководитель заговора, Г. Корнелий Цетег, был легатом Метелла Пия в Испании (Cic. pro Sulla, 70). Не совсем ясно его родство с Цетегом-старшим, бывшим марианцем, перешедшим к Сулле, перед которым заискивал сам Лициний Лукулл (Plut. Luc, 5–6). Будущий консул Г. Антоний Гибрида, позже связанный с катилинариями и ставший консулом 63 г., обогатился во время грабежей и проскрипций (Asc. p. 75; 79). У катилинариев были и более «респектабельные» связи. Катилина имел контакты с Крассом и даже Катулом. Не все представители этой группы были связаны с Катилиной, превращавшимся в ее центр. Среди них — будущий наместник Сицилии Гай Веррес, сулланские палачи, Л. Лусций и Л. Беллиен, любимый либерт Суллы Корнелий Хрисогон. Верхушка группы имела сильный фундамент: многие сулланские ветераны, значительная часть Корнелиев, персонажи, подобные Росциям из речи Цицерона. Возможно, и оптиматы, и военные опасались чрезмерного сближения диктатора с этими кругами. Все эти силы начинают терять влияние после его ухода, сильный удар нанесли по ним реформы и чистка сената в 70 г., в 60-е гг. они попытались взять власть.

Глава IV.

ПОПУЛЯР (81–61 гг.)

1. Романтические приключения (81–78 гг.)

Покинув Италию в разгар сулланских репрессий, Цезарь прибыл в провинцию Азию в штаб претора Кв. Минуция Терма, осаждавшего Митилену на Лесбосе. Митилена поддержала Митридата еще в 88 г. до н.э. и выдала ему консуляра и друга Мария, Мания Аквилия. После Дарданского мира и отплытия Суллы в Италию (83 г.), против города выступил претор Л. Лициний Лукулл, который, впрочем, не стал осаждать Митилену. На время внимание римлян было отвлечено столкновением с самим Митридатом. Новый наместник Азии Л. Лициний Мурена вступил в Каппадокию, но потерпел поражение, и только вмешательство Суллы заставило стороны прекратить эту так называемую II Митридатову войну (83–82 гг.). В 81 г. сменивший Мурену Минуций Терм, сконцентрировал силы на осаде города. Кроме всего прочего, римлянам, видимо, нужно было «спасти лицо» после поражения.

Маловероятно, что Терм решился бы взять Цезаря в свою свиту и, тем более, давать ему сколь-нибудь важные поручения. Вопрос был, видимо, согласован в Риме. Нуждаясь во флоте, Терм послал молодого офицера за помощью к царю Вифинии Никомеду III Филопатору (91–75 гг.). Хотя Никомед был обязан римлянам престолом, был их верным союзником и в 75 г. умер, завещав царство Риму, Цезарь, видимо, не только блестяще выполнил поручение, доставив флот, но и установил с царем особые отношения. Косвенным свидетельством, иногда заслоняющим реальные события, является как постоянно преследовавший его слух о гомосексуальной связи с Никомедом, так и то, что позже Цезарь защищал интересы дочери царя, Нисы (Gell., V, 13). История с Никомедом (кстати, единственная в своем роде, а потому-явно неправдоподобная) (Suet. Iul., 2; 49), которую Цезарю вспоминали даже во времена Галльских войн, является явным образчиком «черной пропаганды», показывающим, что сулланская верхушка зорко следила за его действиями. Штурм города, видимо, последовавший в 79 г., дал Цезарю возможность отличиться: молодой офицер получил corona civica, венок за спасение в бою римского гражданина (видимо, солдата), что было одной из самых престижных наград. Как и в любой другой армии, награды за личное мужество ценились у римлян особенно высоко. Такого рода награды Цезарь получал многократно, даже во времена Фарсала и Мунды. Это была первая.