Юлл
Шрифт:
– «Эя», – подумал он, – «моя прекрасная и несравненная Эя, неужели из-за этого тупого хищного растения я не увижу тебя? Неужели всё, что я сделал ради тебя – напрасно? Все те опасности, преодолённые трудности, бессонные ночи? Ну почему я не обладаю могуществом богов?»
Лингрена охватила ярость, он глухо зарычал, отчаянно рванулся и, изогнувшись, сделав над собой нечеловеческое усилие, превозмогая боль в итак уже израненной ноге, подтянулся и ухватился за край уступа.
– «Так нет же», – со злостью подумал он, – «меня так просто не возьмёшь! Я вырвусь и останусь жить назло этому проклятому агнуупу, назло всем бейлуунам, преследующим и убивающим ни в чём не повинных флоотов, пресмыкающимся перед богами, который принёсли горе на нашу землю, предавшим всё человечество некогда прекрасной, свободной и процветающей Мууно».
Юноша упёрся свободной ногой в край расщелины, перекинул проклятый отросток в узкий зазор под огромным валуном, и толкнул камень изо всех сил. Тот качнулся, придавил отросток всей своей массой и заклинил его. Отросток конвульсивно вздрогнул, зажатый камнем, и сбросил Лингрена вниз. Юноша опять повис вниз головой. Он покачивался на щупальце – отростке, отдыхая и собираясь с силами. Отросток медленно извивался, но уже не тащил свою
–«Это очень плохо!» – промелькнула мысль в голове Лингрена. – Если сейчас эта тварь подтянет сюда свои отростки – щупальца, то у меня уже вырваться не будет никакой возможности».
Времени на раздумья не оставалось, приливающая кровь к голове начала туманить сознание, нужно было что-то делать, причём, действовать очень быстро и решительно. Он, собрав последние силы, снова отчаянным рывком изогнулся и опять, дотянувшись до края уступа руками, ухватился за него. Закричав от ярости и натуги, юноша подтянулся на руках, снова упёрся свободной ногой в небольшой каменный выступ и, выхватив кугуот, стал яростно наносить им удары по схватившему его отростку. Тонкий и острый как шило конец кугуота легко вонзался в твёрдый отросток и, пробивая жёсткую кору, рвал мякоть. Из ран по камням потёк зелёный сок, а отросток задёргался. Через минуту быстрой и яростной атаки, он измочалил отросток на перегибе каменного уступа и вцепился в него зубами. Словно голодный хоар, Лингрен рвал и трепал измочаленный участок отростка, перекусывая жёсткие и упругие нити, образующие кору. Вскоре челюсти у него свело судорогой, а зубы заболели, тогда Лингрен нашёл острый камень, который на его счастье валялся рядом с валуном, и стал отчаянно рубить отросток, нанося ему сильные и частые удары. И отросток, наконец, не выдержал и сдался, последние нити Лингрен перервал, рванувшись всем телом, и едва не сорвавшись вниз с выступа, на котором стоял, опираясь на него свободной ногой. В этот момент два других отростка, слепо ощупывая каменную стену, стали потихоньку спускаться вниз, приближаясь к нему слева и справа. Лингрен отпустил край уступа, за который держался руками, и скользнул ниже, вдоль стены, отчаянно цепляясь пальцами за малейшие углубления и выступающие кое-где камни. Он проскользил около десяти метров, пока ему не попалась относительно широкая расщелина, за края которой он сумел зацепиться руками и упереться в её стенки ногами. Сверху качались и медленно извивались два щупальца-отростка агнуупа, тщетно пытаясь обнаружить его. Заметив каменный козырёк, идущий вдоль стены, юноша, каждую секунду рискуя сорваться в пропасть, перебрался на него и уселся, переводя дух. Руки и ноги его мелко дрожали от чудовищного напряжения, голова болела. Кусок отростка так и висел на ноге, вцепившись в неё своими мелкими шипами. С большим трудом, превозмогая ноющую боль, ему удалось освободиться от отростка, сбросив того в пропасть. Вся нога была в мелких ранках, кровоточила и болела, брюки в нескольких местах были порваны, но это уже было не важно. Руки и лицо покрывал зелёный сок, который начал немного жечь кожу, но это тоже было не существенно, по сравнению с тем, что он остался жив. Сумерки уже совсем было затопили окрестности, но взошедший спутник планеты, показавшийся над верхушками деревьев, немного разогнал тьму. Лингрен позволил себе полчаса отдохнуть, приходя в себя, затем поднялся на всё ещё дрожащих ногах, и медленно и осторожно пошёл вдоль узкого козырька, чуть выступающего от скальной стены. Он продвигался вперёд, держась за стену, и выискивая путь наверх. Вскоре юноша увидел неровные уступы, вероятно, возникшие из-за обвала части скальной породы, и широкую расщелину, тянущуюся до самого верха. Возблагодарив Единого, он полез наверх. Подъём отнял у него последние силы, и, перевалившись через край уступа, Лингрен лёг на землю, не в силах двигаться дальше. Через несколько минут сон сморил его, и он сам не заметил, как уснул недалеко от края уступа. Когда он проснулся, солнце уже поднялось в небо и показалось над деревьями. Он почувствовал себя отдохнувшим, но, в то же самое время ужасно голодным. Юноша уселся поудобнее под раскидистым кустом, раскрыл клапан своего рюкзака, развязав верёвку, и достал оттуда сушёное мясо, вяленые овощи, кусок хлебной лепёшки и металлическую флягу с завинчивающейся крышкой, в которой плескалась вода. Позавтракав, а, заодно, и пообедав, он аккуратно завернул всё в тряпицы и убрал остатки пищи обратно в рюкзак. Легко поднявшись на ноги, он повернулся в сторону агнуупа, намереваясь отомстить своему обидчику, но, потом, передумал. Он снова подошёл к краю обрыва и увидел, что горы заканчиваются, переходя в долину.
– «Всё-таки я добрался до неё», – подумал он. – «Конечно, это будет только начало пути в город, где живёт Эя, но я достиг долины». Он шел всю вторую половину дня, пробираясь сквозь густые заросли, внимательно глядя себе под ноги, чтобы снова не нарваться на отросток коварного хищного растения. Стало заметно, что склон, по которому он продвигался, значительно понижается. Уже на землю упали сумерки, на небе зажглись первые звёзды, деревья стали редеть и, вскоре, закончились. В свете двух спутников планеты, поднявшихся над горизонтом, Лингрен увидел, раскинувшуюся перед ним долину. Она была густо усеяна холмами, рощами и оврагами. Вдалеке виднелось русло какой-то небольшой реки, а ещё дальше, на горизонте, горели огни большого города, которые дрожали и мерцали в колеблющемся вечернем воздухе. Лингрен судорожно сглотнул, словно перед прыжком в ледяную воду, засунул в ременную петлю на поясе свой верный кугуот, который держал в руке на всякий непредвиденный случай, когда пробирался по склону, поросшему густыми кустами, и мягкой скользящей походкой направился в направлении города. Огни города, раскинувшегося где-то вдали, и манили и пугали его. Он стремился в город и боялся его одновременно. В городе жила Эя, к которой он стремился всей душой, но там же жили и бейлууны, которые запросто могли убить его. Чтобы максимально обезопасить своё передвижение по долине, юноша решил спать днём и идти ночью. Первая ночь в долине прошла, относительно, спокойно, не смотря на то, что он неоднократно бросался на землю, или прятался в кустах, замирая при виде мелькнувшей тени. Небо над головой, густо усеянное звёздами, а так же два небольших спутника планеты, неплохо освещали сумерки, давая возможность рассмотреть предательски
– «Ничего», – успокоил он сам себя, – если еды достать не удастся, то несколько дней можно и поголодать».
Постепенно темнело. Лингрен шагал по направлению к городу, отметив про себя, что ночью легче ориентироваться на небольшое зарево огней, хорошо различимое вдали, и держать направление. Днём это сделать было бы сложнее. Он всю свою сознательную жизнь провёл в горах, в лагере флоотов, на равнине был впервые. Холмы, овраги и небольшие речушки, попадающиеся на пути, которые приходилось обходить, сбивали с выбранного курса, но городские огни служили вместо путеводной звезды. Вдруг, впереди что-то мелькнуло и спряталось в кустах. Лингрен насторожился, вытащил кугуот, и тоже нырнул в кусты. Затем он бесшумно вылез из кустов с другой стороны и двинулся по дуге, обходя островок кустов с обратной стороны. В кустах точно кто-то был, и этот кто-то прятаться и передвигаться бесшумно, явно, не умел. Ветки кустов, в том месте, где засел неизвестный, время от времени, покачивались, а листья шуршали, когда он, вероятно, пытался что-то высмотреть в том направлении, куда вначале нырнул Лингрен. Юноша осторожно, обойдя кусты, подкрался к тому месту, где прятался неизвестный, а, затем, прыгнул туда, держа кугуот наготове. Тот, кто прятался в кустах, сидел к нему спиной и никак не ожидал нападения сзади. Лингрен ударил его рукоятью кугуота по затылку и повалил на землю, захватив одной рукой сзади за шею на удушающий приём. Незнакомец как-то по-детски пискнул и обмяк. Лингрен выволок его из кустов и рассмотрел в неверном небесном свете. Незнакомец оказался юношей, таким же, как и он сам, ну, может быть, на год младше. На нём была одежда горожанина: куртка из добротной кожи, под которой виднелась коричневая рубашка, заправленная в чёрные брюки. Всё это пошито из хорошей ткани с ровными швами, заделанными машинным способом. На ногах у городского юноши были красивые, с точки зрения Лингрена, мягкие и удобные высокие сапоги со шнуровкой. Сам Лингрен был одет в домотканый комбинезон, сшитый вручную, а на ногах носил низкие сапоги, которые сделал сам из шкуры пойманной им змеи. Естественно, что аккуратно сшитая фабричная одежда показалась флооту, модной и красивой. Ему стало жаль горожанина, который, даже, не смог оказать ему какого-либо маломальского сопротивления. Он похлопал юношу по щекам, и тот пришёл в себя. Увидев над собой лицо Лингрена, горожанин дёрнулся и закрылся руками.
– Не бойся меня, – как можно дружелюбнее произнёс Лингрен, – я не собираюсь причинить тебе зла, если ты сам не нападёшь на меня.
– Кто Вы? – немного успокаиваясь, произнёс незнакомец.
– Меня зовут Лингрен, я иду в Луум. А ты что здесь делаешь? Зачем прятался в кустах?
– Моё имя – Турол, – сказал юноша, садясь на траву, – я, как раз, иду в противоположную сторону из того самого Луума. Я испугался, думал, что Вы – бейлуун.
– Что ты им сделал? – спросил Лингрен, опускаясь на траву рядом с Туролом.
– Я – сбежал от них. Они хотели наказать меня.
– Каким образом?
– Точно я не знаю. Наверное, сначала бы судили, затем наказали физически, а потом, отправили бы в места божественной скорби, – тяжело вздохнул Турол.
– Что ты такого натворил? За что они хотели судить и наказать тебя? – продолжал расспрашивать Лингрен. – И, кстати, не зови меня на Вы, мы почти ровесники с тобой.
– Хорошо, – согласился Турол, – только сначала скажи мне: кто ты и откуда? Я вижу, что ты не местный, но не могу понять: кто ты? Ты одет несколько необычно.
– Я пришёл сюда издалека. Я живу в лагере, что находится в горах.
– Так ты – флоот, отщепенец? – горожанин подался назад. – Тебе нельзя идти в город. Тебя тут же схватят и убьют.
– А ты не поможешь мне добраться до города? – горячо попросил его Лингрен. – Помоги мне найти в Лууме одного человека, и я помогу тебе на обратном пути добраться до нашего лагеря. В лагере ты будешь в полной безопасности, и никакие бейлууны там тебя не достанут.
– Ты не знаешь, о чём просишь, – покачал головой Турол, – в этой одежде в тебе моментально опознают флоота, и я тут ничем не смогу тебе помочь.
– А мы не можем дойти до окраин города, я спрячусь где-нибудь, а ты принесёшь мне городскую одежду.
– Если меня опознает в Лууме кто-то из СББ, то меня тут же арестуют. Я очень рискую, возвращаясь обратно. Знаешь что, я могу довести тебя до окраин города и показать тебе небольшой магазин, ты спрячешься там, а утром сразу же пойдёшь в этот магазин и купишь себе одежду. У тебя есть эквоты?
– Что такое эквоты? И кто такой этот Сбб? – спросил Лингрен.
– СББ – это служба безопасности бейлуунов, а эквот – эквивалент товаров. Это то, что ты можешь обменять на еду или одежду.
– У меня нет эквотов, я, даже, не знаю, как они выглядят, – развёл руками Лингрен.
– Ах, ну да, ты же флоот. Ты в городе пропадёшь. Ты же ничего не знаешь. Вот смотри, – с этими словами Турол вытащил из кармана маленькую пластиковую полупрозрачную овальную карточку.
– Это эквот? – подозрительно спросил Лингрен, вертя небольшой кусочек пластика в руках. – И это можно обменять на одежду?
– Это накопитель, – терпеливо пояснил Турол, – на нём накоплено некоторое количество эквотов. Ты берёшь то, что тебе надо, даёшь такой накопитель продавцу, и он забирает с накопителя столько эквотов, сколько нужно заплатить. Естественно, нужно смотреть, что и сколько стоит, чтобы стоимость товара не превысила количество эквотов на накопителе.