Юмористические рассказы
Шрифт:
— Да что вы, бабуся! Как это могло быть?
— Вот и я думаю: быть не может. А гляну снова — ты и ты. Вылитый. Только без кепочки… А не брательник твой? Тоже он и конопатенькнй. Теперь конопатых-то мало осталось…
— Нету у меня братьев, бабушка, — с грустинкой даже сказал Витя. — Один я.
— Ну, выходит, поблазнилось.
— Поблазнилось, бабуся, поблазнилось.
Третьим больным оказался тоже мужчина, но постарше первого. Строгий такой. Высокий. В очках.
— Давно закончили институт, доктор? — спросил он.
— В позапрошлом году,
— М-гу… А братец, стало быть, в строительном учится? Близнецы? Что же он приотстал от вас? По болезни? Или второгодником сидел?
— Какой братец? — изумился Витя.
— То есть… простите. Разве это не ваш брат у нас на кожкомбинате работает? В студенческой бригаде? Они там новый цех строят. Настолько походите, что у меня даже сомнений не возникло.
— Нет у меня никакого брата! — с досадой сказал Витя. — Совсем нет. И не было. Понимаете?
Больной извинился и умолк. В отличие от первого не стал развивать никаких философий.
Витю же, наоборот, спустя малое время что-то забеспокоило.
— Они что, на практике там — студенты эти? — поинтересовался он.
— На практике, — кивнул больной. — Только, знаете, по-теперешнему. Сколотили плотницкую бригаду к работают.
— Калымят?
— Можно считать.
— Ну, и как?
— Что как?
— Как зарабатывают?
— Хорошо зарабатывают, — убежденно сказал больной. — Очень хорошо. Рублей по четыреста в месяц выходит на брата. Ну, правда, и вкалывают, черти! Без перекуров. Бригадир у них — этот… который на вас похож — дисциплину держит. Де-ержит!
Выпроводив этого больного. Витя распорядился других пока не пускать — устроил себе пятиминутный роздых.
Он чуть приоткрыл окно, закурил.
«Так… — подумал, — Двойник обнаружился. На кожкомбинате. Братец, хм. Второгодничек… Прав был пузатый-то. Вот тебе и «мало конопатых»… Да-а… Вообще-то, в студенческую бригаду устроиться можно. Берут ребята. Взяли же этого аспиранта, как его… имя такое… еще артист есть один… ага! Савелия же взяли… Но тогда где-то надо будет бросать — или на тарной, или в домоуправлении. Лучше на тарной — туда добираться далеко… Хх-а! Старушка эта… Думал уж, трешку вчерашнюю назад потребует… Ну, хорошо, брошу на тарной — и что? У студентов этих дисциплина — жмут, поди, от темна до темна. А как тогда приемы?.. Хорошо Леньке: нанялись с другом железнодорожный мост покрасить, молотнули его за полтора месяца — и по три тыщи в кармане. Пол-«Жнгуленка» есть!.. Даа, Леньке что — он педагог, у него отпуск два с половиной месяца. А тут!.. Нет, надо держаться за старые места. И нечего рыться. Вот чертова профессия, а? Уговаривал же Ленька в педагогический податься. Еще как уговаривал, дурака!..»
Витя выбросил за окно окурок, вернулся к столу и сердито сказал сестре:
— Зовите следующего!
В тихом омуте
Хороший у меня сосед. Скромный, тихий, ненавязчивый. Чтобы, к примеру, радио он включил на полную катушку, как некоторые, или принялся неоправданно
Собственно, этим наши отношения и ограничивались. А тут как-то вышел случай другого порядка. Оказал мне сосед одну мелкую услугу. Покупал для себя молоко и на мою долю прихватил бутылочку. И я, желая чем-нибудь отблагодарить его, сказал:
— Заходите. Чайку попьем. Рассказик новый прочту вам.
— А можно? — засмущался сосед.
— Ну, конечно. Я же приглашаю.
— Ладно, — сказал он. — Заскочу. Вот только оформлюсь, — он провел рукой по короткой щетине. — Тут до нас музыкант жил — так никогда не приглашал. Скрытный был исключительно.
— Да?! — вежливо удивился я.
— Не приглашал, — повторил сосед. — Но я сквозь стенку слушал. Очень интересно.
Он пришел выбритый, при галстуке, в новом клетчатом пиджаке.
Рассказ прослушал чрезвычайно внимательно. Похвалил. Потом, снова закрасневшись, спросил:
— А можно замечание?
— Да боже мой! — развел руками я. — Хоть два. Мне же на пользу.
— Там у вас, в самом конце, где этого типа усатый гражданин бьет…
— Ну-ну?
— Надо бы посильнее. Побольше ему вложить.
— А что, — подумав, сказал я, — Пожалуй, вы правы. Таких учить надо.
— Надо, надо, — согласился он. — Кстати, он за ним с чем гонится? Ну-ка.
Я перелистал обратно несколько страниц.
— С отверткой.
— Вот видите, — сказал он. — А потом чего же только кулаком?
— Да-а, — почесал в затылке я. — Выходит, не стреляет отвертка?
— Не стреляет, — кивнул он.
— Ну, спасибо, — поблагодарил я. — Как это вы подметили?
— Вам спасибо, — сказал он. — Очень приятный вечер получился.
Сосед откланялся. Я сел к столу поработать. Прошло около часа — и кто-то позвонил у дверей. Я открыл.
— Извините, — сказал сосед. — Может, лучше взять молоток?
— Куда взять? — не понял я.
— Вместо отвертки, — объяснил он. — Молотком удобнее. И не по загривку ему, а прямо по голове. Вот так!
Он сжал кулак и показал, как надо бить по голове. Я обещал подумать.
— Еще раз извините, — сказал сосед.
В первом часу ночи он позвонил снова.
— Пардон, — сказал я, прижимая к груди одеяло. — Думал, вы уж не придете. Собрался на боковую.
— А я концерт слушал, — улыбнулся он. — По заявкам. Знаете что… Вы молоток еще не вставили?
— Не успел, — сказал я.
— И не вставляйте. Есть такие резиновые шланги, внутри пустые. Не встречали?
— Нет. А что?
— Ну, понимаете, полтора метра этой кишки, а в середину заливается свинец. Вжах! — он взмахнул рукой. — И ключица пополам!
— Ого! — поежился я. — Значит, вы думаете, надо его шлангом?
— Конечно! — сказал он. — Разочка четыре перепоясать. Чтобы помнил… Ну, спокойной ночи.