Юнга
Шрифт:
Небольшой, но ладный грузовик с эмблемой московского «Завода братьев Рябушинских» на радиаторе вскоре поравнялся с ними и, совсем немного обогнав, притормозил.
— Побежали, — крикнул приятелю обрадованный Ким, но тот почему-то схватил его за рукав.
— Стой!
— Но почему? — изумился Виктор, не замечая, что кузов полон солдат, а один из них, в фуражке с желтым околышем и погонами урядника, соскочил на землю.
— Здравствуйте, ребятки, — хитро прищурившись, спросил он. — Вы чьи будете?
— Свои собственные, — тоном кота
— И куда это вы такие красивые направились? — ничуть не смутившись нелюбезным ответом, продолжил расспрашивать унтер-офицер.
— К родственникам.
— И где родственники проживают?
— Там, — неопределенно махнул рукой на восток Вахрамеев.
— Понятненько, — все также миролюбиво отозвался военный, и только глаза его холодно блеснули.
— А вы кто? — не выдержал долгого молчания Витька.
— Мы-то, — приосанился урядник, — казаки Забайкальского войска.
— А где ваша лошадь?
Ответом на наивный вопрос мальчишки был оглушительный хохот находившихся в кузове солдат. А унтер, напротив, немного смутился. Судя по всему, Ким, сам того не желая, ухитрился попасть по больному месту служивого.
— Довольно, — строго посмотрел на подчиненных вышедший из кабины молодой офицер с погонами старшего лейтенанта, после чего велел мальчишкам подойти поближе. — Говорите, кто такие, только без шуточек.
— Мы из приюта, — принялся докладывать Март, оттеснив плечом говорливого приятеля. — Направляемся к моему крестному — отставному боцману Вахрамееву. Вот наши документы!
— Не врете, — с легким удивлением констатировал начальник. — Вот что, молодые люди. Здесь теперь небезопасно, так что поехали с нами. Так надежнее будет.
— А что случилось?
— Да так, — уклончиво отвечал офицер. — Озоруют лихие люди по дорогам, а кто, не понятно.
— Хунхузы? — проявил осведомленность Ким.
— Если бы! Эти мерзавцы так далеко к югу не забираются… в общем, садитесь на «забор» [23] и поехали.
Делать было нечего, и подростки послушно подошли к борту, а крепкие солдатские руки помогли им забраться в кузов. После чего служивые потеснились и позволили мальчишкам присесть. К слову сказать, казаками среди них были только допрашивавший их урядник, да еще пара человек. Остальные оказались пехотинцами из сводной роты охраны сеттльмента.
— Что, Григорий Фомич, — почтительно, но вместе с тем с подковыркой, спросил унтера один из солдат, — ловко тебя корейчонок раскусил, насчет коня-то!
23
«Забор» — народное название грузовых машин Завода братьев Рябушинских «ЗБР»
— Погуторь мне еще, — беззлобно пригрозил ему в ответ казак.
— Я — русский! — обиженно буркнул Ким, вызвав тем самым новый приступ смеха.
— А
Физиономия Витьки, так и не нашедшего возможности умыться, и впрямь все еще была в копоти от костра.
— Нет, я русский, — еще больше насупился мальчишка.
— Ты себя в зеркало-то видел? — икал, не в силах больше смеяться, урядник.
— Не успели его родители пожениться, — негромко, но так, что все услышали, сказал Март.
— Прости, паря, мы ж не знали, — примирительно похлопал Витьку по плечу один из казаков.
Март же, пока все смеялись, незаметно осматривал военных. Обмундированы они были одинаково, в темно-зеленые гимнастерки и галифе. Только казаки выделялись желтыми околышами и лампасами. Все вооружены мосинскими винтовками и карабинами, — такую архаику он сразу узнал. А вот пулемет у одного из солдат оказался не древним Мадсеном или Льюисом, а, судя по блину магазина и коническому пламегасителю на конце ребристого ствола, настоящим «Дегтяревым-Пехотным». У урядника в поясной кобуре револьвер, но какой марки — непонятно. У офицера, которого почему-то назвали сотником, был пистолет.
— Что-то твой друг совсем молчаливый, — обратил внимание на Вахрамеева солдат, подшучивавший над оказавшимся безлошадным урядником. — Немой что ли?
— Проголодался видать, — не раздумывая, ответил Ким, снова вызвав смешки служивых. — Он, когда есть хочет, всегда страсть, какой не разговорчивый.
— Кто о чем, а вшивый о бане, — досадливо покачал головой Март.
— И давно не снедали?
— С утра, — сделал несчастное лицо Витька.
— Ну, это не беда, — хмыкнул казак. — Доедем до лагеря в Чхунчене, там вас накормят. Все одно, личный состав в патрулях да дозорах, а на кухне на всех готовят.
— Спасибо, дядечка, — счастливо улыбнулся Виктор, заслужив выразительный взгляд от товарища, совершенно не собиравшегося близко знакомиться с условиями гарнизонной жизни корейской и русской армий образца 1941 года.
Уже темнело, когда их грузовик, натужно подвывая гипоидной передачей заднего моста, добрался до места и остановился перед шлагбаумом, перед которыми дежурили солдаты в форме королевства Чосон. Увидев рядом с водителем русского офицера, они и не подумали проверять документы или спрашивать пароль, а просто задрали полосатую стреху и пропустили автомобиль.
Внутренний периметр, напротив, охраняли русские военные, которые все положенные формальности выполнили, но тоже без фанатизма.
— А это кто? — поинтересовался, глядя на мальчишек, заглянувший в кузов унтер.
— Наши ребята, из Чемульпинского приюта, — пояснил урядник.
— Совсем забыл, — чертыхнулся сотник. — Надо было их высадить.
— Ваше благородие, — обратился к офицеру кто-то из солдат. — Дозвольте хлопцам у нас переночевать. Ну куда они, на ночь глядя, пойдут?
— Ладно, — махнул рукой начальник.