Юнга

Перунов Антон

– Разумеется, – только и смог сказать сбитый ее напором подросток.

– Ну что же вы стоите, Андрей?! Подойдите же наконец ко мне. В конце концов, это просто невежливо!

С этими словами бойкая старушенция вынула изо рта мундштук и ловко пустила кольцо дыма, а когда немного шокированный ее поведением молодой человек все-таки приблизился, протянула ему свободную руку для поцелуя. Делать было нечего, и неловко поклонившийся Март легонько коснулся губами дряблой кожи.

– Ну, рассказывайте, что у вас нового? – засыпала его вопросами госпожа

Пак. – Как ваша очаровательная супруга? А ваш бойкий малыш, он уже, верно, совсем большой! Вот несносный мальчишка, обещайте мне, что в следующий раз возьмете их с собой!

– Непременно!

– А это ваш друг? – обратила она внимания на Кима. – Какой славный молодой человек! Так похож на одного юношу, служившего при дворе прежнего короля… Скажите, как ваше имя?

– Виктор Ким, – с улыбкой представился тот.

– Ну, конечно же, Ким, как я могла не узнать вас. Ведь я знала вашу матушку, еще в те далекие времена, когда она…

– Слышь, похоже, бабка совсем ку-ку, – немного расстроенно шепнул другу Март.

– Это ничего, – так же тихо ответил ему Витька. – С бабками такое бывает. Ничего вокруг себя не узнают, но то, что было сто лет назад, помнят. Ты попробуй, спроси.

– Ну ладно, – пожал плечами Вахрамеев, после чего снова обернулся к говорливой старушке: – Скажите, почтенная госпожа, ведь это вам принадлежит дом на улице Итевон, сто двадцать четыре?

– Конечно. И не только он, но это лучший из всех. Его построили в самом начале века по вашему европейскому календарю, но он до сих пор как новый. Там живут только самые почтенные господа… А зачем вы спрашиваете?

– Э-э… видите ли, мой друг хотел бы поселиться в нем и желает узнать: нет ли свободных квартир, – нашелся Март.

– Ну, надо подумать, – сдвинула брови домовладелица. – Генерала Селиванова недавно перевели, и его квартира пустует… правда, она на третьем этаже, а лифта у нас нет…

– А та, что под ним? – быстро спросил включившийся в игру Ким.

– Об этом вам лучше узнать у своего друга, – лукаво улыбнулась госпожа Пак.

– Но почему?

– Так ведь это он живет в ней! – едва не выронила от смеха мундштук старушка.

Все было ясно. Почтенная аджума, судя по всему и ранее отличавшаяся редкой для кореянок экстравагантностью, давно утратила остатки своего рассудка и тихо доживала в тени воспоминаний, в которые вторглись непрошеные гости. Речь ее была легка, хотя и немного витиевата, и в другое время молодые люди с удовольствием послушали бы госпожу Пак, но теперь это была лишь пустая трата времени.

– Вы знаете, нам пора, – вздохнул Март, поднимаясь.

– Уже уходите? – огорчилась нашедшая в их лице свободные уши старушка. – Как жаль!

– Мы будем заходить, – пообещал Витька.

– Обязательно заходите. Ведь я еще не рассказала вам о вашей матушке и о том, как она познакомилась со своим будущим мужем!

– Непременно, – хором заявили подростки и поспешно ретировались.

– Я вижу, госпожа вас узнала, – с непроницаемым лицом заметил поджидавший их у калитки

привратник.

– Нет, – огорченно покачал головой Март. – Она приняла меня за какого-то Андрея.

– Это неудивительно. Ведь вы очень похожи на своего отца!

– Что?! – дернулся, как от удара, Вахрамеев.

– Вы были тогда маленьким, но я вас запомнил. Андрей Николаевич и ваша матушка часто навещали госпожу Пак.

– Погодите, вы говорите, что отец Марта жил в доме, принадлежащем вашей хозяйке? – первым разобрался, в чем дело, Ким.

– Именно так, – кивнул слуга.

– А потом этот дом разбило японской бомбой?

– Восемь лет назад.

– Но… может, вы тогда знаете, где мои настоящие родители?! – с безумной надеждой посмотрел на старика Вахрамеев.

– Конечно, – печально вздохнул тот. – Я сам похоронил их и с тех пор ухаживаю за могилой.

– Не может быть!

– Увы. Может. Мы тогда очень огорчились, что не нашли вас. Где же вы были все эти годы?

– В приюте в Чемульпо.

– Так близко? Кто бы мог подумать…

– Отведите меня на могилу папы и мамы, – глухо попросил Март. – Пожалуйста!

– Хорошо, молодой господин. Только сегодня уже поздно. Скоро начнется комендантский час. Приходите завтра, и я отведу вас.

– Хорошо, – кивнул Вахрамеев. – Я приду.

– Мы придем, – добавил Ким.

– Буду ждать. А теперь уходите, меня зовет госпожа.

Все еще ошарашенный свалившимися на него новостями, Март молча добрел до номера, умылся и хотел было завалиться спать, но Витька резонно возразил:

– А ужинать?

– Да. Пожалуй, ты прав. Давай закажем еду в номер и поедим.

– А почему вниз не спуститься?

– Знаешь, не хочется никого видеть. И еще вот что. Ты не забыл, что за нами гоняются убийцы? А мы в Сеуле сильно засветились. Кто наши враги и какими возможностями располагают – неизвестно. Почему бы не допустить, что и к сведениям из контрразведки у них доступ имеется? Одним словом, чем меньше мы будем появляться на людях и чем чаще станем оглядываться по сторонам, тем лучше.

– Да-а-а… дела-а-а… – зевая, протянул Ким. – Хорошо, что ты мне браунинг подарил. Только тебе тоже надо пушку поменьше, чем маузер, раздобыть… раз все так серьезно.

– Истину глаголешь, отрок разумный… ну давай уже выбирать, чем будем угощаться…

Примерно посередине трапезы Виктор вдруг перестал есть и с серьезностью произнес:

– А ведь ты – Мартемьян Андреевич!

– Точно, – немного отрешенно кивнул в ответ Март.

– Жаль, садовник не назвал твою настоящую фамилию. Но завтра наверняка сами прочитаем на памятниках.

– Да. – Сердце его сжалось и пропустило такт. Он ведь и прежде хорошо сознавал, что родители погибли при той давней бомбежке, но это оставалось чем-то далеким и отстраненным. Теперь все изменится. Предположение, пусть и очень логичное, обретет предельно четкую и безжалостную конкретность надгробных плит. – Грустно все это, Вить.