Юные натуралисты в краеведческой экспедиции
Шрифт:
Но не стоит ей больше мешать, и мы уходим обратно...
На следующий день мы снова наведываемся к гнезду, и наши художники зарисовывают гнезда (рис. 14).
Г незд, 6fc!a3bi6aef ей, Здесь кесколкко. Однй свиты среди хвоща, другие—в тростнике, но все одинаково хорошо скрыты от постороннего взгляда.
По большей части они сплетены из стеблей ситника и хвоща. В середине гнездо довольно толсто, к краям оно утончается. Для устойчивости
Рис. 14.
гнезда на воде в него вплетены растущие вокруг растения.
Мы взяли за правило не трогать птичьих гнезд, пока не выведутся птенцы, но здесь перед нами та-каяредкая находка, что наши „позвоночники" решили отступить от правила и взять одно из гнезд с собой.
Это оказалось далеко не простым делом: Женя, Миша и Федор Леонидович порядком повозились, прежде чем срезали и погрузили гнездо на плот. Прошло дней семь...
Вечером мы с Кириллом поехали кататься на
ЛОДКlb.
В эти вечерние часы Череменец всегда , тих, и лишь часам кГ десяти поднимается легкий, еле ощутимый ветерок.
•ч- Кирилл, что ото такое?
— Где?
— Да вон, видишь, против того дерева.
— Ничего не вижу!..
— Эх, ты!.. Какие-то птицы плывут. Одна, две... И как-будто с маленькими!
Кирилл бросает весла и тоже начинает всматриваться.
На светлом фоне воды' четко вырисовываются длинные изогнутые шеи, нахохлившиеся перья.
Подъезжаем еще ближе.
Сомнений нет: это—чомги. Испуганные птицы подняли свои воротники и рога-, окончательно подтвердив наши предположения.
Они с птенцами! Как они будут спасаться?
Вдруг одна из чомг с резким пронзительным криком сорвалась и, чертя по воде лапами, понеслась в сторону-:.. Вот она упала и судорожно забила крыльями.
Но наша лодка попрежнему стремится к выводку, уплывающему все дальше и дальше.
Чомги рассыпались в разные стороны. Маленькие, ободряемые тихими криками оставшегося родителя, стараются не отставать.
В нас проснулись охотничьи инстинкты, и началась погоня.
Лодка при каждом ударе весел слегка приподнимается и, разрезая воду, летит дальше.
— Правым! Правым!—кричит Кирилл.
— Нажми!
Утенок совсем близко. Он беспомощно озирается вокруг своими блестящими, как бисеринки, глазами и пускает в ход все способы бегства, которые он успел постичь за недолгие дни своей жизни. Вот он нырнул и плывет совсем близко от поверхности, так что видно, как оц работает лапками и крылышками; вот всплыл на поверхность, 100
чтобы подышать, и жалобно-жалобно попискивает и снова ныряет, стремясь добраться до тростников.
Он устал. Его движения становятся все более вялыми.
Не уйти!.. Кирилл подхватывает его рукой, и маленькое пискливое существо в плену.
Худенький, невзрачный в своей серенькой
Спешим домой; у Кирилла за пазухой попискивает и копошится наш пленник.
Борковское озеро
Все отряды довольны: работа по озеру- началась.
Только „позвоночники" ворчат и хмурятся. После леса, полного птиц, переход на озеро, где обитают две—три чомги, не особенно радостен для нас. Правда, в озере много рыбы, и нам предстоит заняться ею, но это что,—работа в лесу куда интереснее!
И вдруг: -
. — Позвоночники! Радостная новость: на Борковском озере, в пятнадцати километрах от Чере-менца, есть много водной птицы!
— Кто вам сказал?
— Охотник!..
Оказывается, ребята" только-что вернулись из Югостиц, где беседовали с местным охотником, он -и указал на это озеро.
После непродолжительного обсуждения решили, что на Борковское озеро отправимся завтра.
Пошло нас шесть человек: пятеро ребят и Федор Леонидович. Пройдя около двенадцати кило-
мё'1'р68, МЫ АоДхбдйМ к густьШ блоковым зарослям.
— Ребятки, дальше дороги нет!—кричит Федор Леонидович.
Нет—и не надо! Вынимаем компас и карту,'намечаем направление и идем напрямик сквозь ольшняк. Вскоре он сменяется болотом, поросшим мелкой березой. Разуваемся и подвигаемся дальше, прыгая с кочки на кочку. Вскоре деревья редеют, и мы выходим на дорогу. Продвигаемся ближе к воде — вязкая почва переходит в сплавину, которая колышется под нашими ногами.
Вот мы у воды. Осматриваем озеро. Оно оказывается очень небольшим и наполовину заросшим водяными растениями. Неподалеку от берега виден островок, за ним — другой.
Охотник нас не обманул. Над озером носятся стаи птиц. Среди них мы узнаем сизых чаек и малых крачек, небольших изящных птиц с черной головкой и длинными, как у ласточек, вырезанными хвостами.
Решаем разделиться на два отряда. Ежик, Миша и Вася пойдут по берегу, а Кирилл, Женя и Федор Леонидович вплавь обследуют острова и заросли водяных растений. Место сбора после работы назначено на расстоянии километра отсюда у большой сосны.
„Сухопутный" отряд, уложив в свои заплечные мешки наши вещи, трогается в путь. Пора и нам.
Подходим к краю сплавины. Под нашей тяжестью она опускается, и мы — по пояс в воде.
— Плывем к островку!—командует Федор Леонидович.
Всплеск — и мы... остаемся на месте.
— Как тут плыть? Ведь это не вода, а какая-то каша! — возмущается Кирилл.
Кирилл прав: вместо воды нас окружает кисель вязкого ила, но так или иначе, а двигаться нужно, 102
и мы не то вплавь, не то ползком продвигаемся вперед.
Но вот и островок. Вскарабкиваемся на берег и собираемся итти. Но не тут-то было. Островок оказывается куском сплавины, при чем настолько топким, что ходить по нему невозможно.