Юрий Гагарин – человек-легенда
Шрифт:
БОРИС ЕГОРОВ
Я согласен, что, вспоминая о Юре, не следует кстати и некстати наклеивать на его лицо улыбку. Но и в другую крайность тоже ударяться не следует. Как бы там ни было, перефразировав общеизвестный афоризм, можно выразиться так: «улыбнись, и я скажу тебе, что ты за человек». А гагаринская улыбка – это улыбка особенная. Щедрая, оптимистическая, она своим мягким светом – не по щучьему велению, а по его, Юриному, хотению – мигом гасила традиционный ореол величия и, ломая нагромождения условностей, сближала его с людьми, превращала из респектабельного героя в доступного, обаятельного, простого человека. Словом, улыбка была одним из многочисленных штришков, придававших выразительность
Ю. А. Гагарин и В. М. Комаров
Конспект Гагарина по аэродинамике
Штрихи, детали, незначительные, казалось бы, подробности приходят мне на память. К примеру, вот такие.
Космодромовская столовая. Не какая-то специальная, фешенебельная, рассчитанная на избранных, а рядовая, нормальная – столовая самообслуживания, каких сто тысяч других в России. В общей очереди, за молоденьким инженером в очках с массивной оправой, перед широкоплечим рабочим в диагоналевой синей спецовке, стоит Юра с «персональным» подносом в руках.
К спорту Юра вообще питал слабость, но справедливо подчеркивал, что занятие спортом не должно быть самоцелью, что главное не рекорды, а физическая закалка. Чем он только не увлекался! Баскетбол, прыжки с парашютом, лыжи, бадминтон, легкая атлетика… Да стоит ли перечислять? Упомяну еще лишь о том, что в последние годы Юра заинтересовался водными лыжами и какое-то время даже возглавлял федерацию водных лыжников.
Надо было видеть его на водных лыжах! Попав во власть морской стихии, голубизна которой сливалась вдали с синевой безоблачного неба, Юра был неуемен и летел по волнам, как на парусах. Это крылатое скольжение над бездной было торжествующим ликованием человека, поистине не знавшего страха ни на земле, ни в космосе, ликованием человека, устремленного в будущее.
ВИКТОР ГОРБАТКО
Даже отправляясь в заграничную командировку, Юрий брал с собой конспекты. Я видел эти бесподобные конспекты Гагарина. Обстоятельно записанные лекции. Аккуратно перерисованные чертежи и схемы. Если по не зависящим от него обстоятельствам
Гагарин на занятиях в академии
Гагарин вынужден был пропустить лекцию, то брал конспект у кого-нибудь из нас и переносил недостающее в свою учебную тетрадь.
Учиться было трудно. Руководство учебного центра Звездного городка не делало скидки на то, что мы, кроме всего прочего, еще и слушатели академии, ну а в академии, известно, спрашивают со всех одинаково. Хорошо еще, что отрядный распорядок был обдуманно увязан с расписанием академических занятий. Несколько дней в неделю мы с утра до вечера занимались в учебном центре и несколько дней слушали лекции в «Жуковке». Воскресенье иногда было выходным. В общем, нагрузки были еще те – не для слабых. И если нам приходилось несладко, то Гагарину и подавно. Но он не требовал для себя никаких поблажек, все экзамены и зачеты сдавал в срок, вместе с нами. И как сдавал! Четверки лишь изредка мелькали в его зачетной книжке.
Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского, с блеском защитив дипломный проект, Гагарин окончил на «отлично». И мы понимали: диплом с отличием он получил не потому, что он Гагарин, а потому, что он настойчивый человек. На этот счет никто из нас не сомневался, как не сомневалась в Гагарине Государственная
Расшифровка пленки с записью экспериментального результата
ВАЛЕРИЙ КУБАСОВ
Мне довелось готовиться совместно с Юрием Алексеевичем к полету на новом в то время корабле «Союз». Он страстно хотел продолжать полеты в космос, а «Союз» был машиной принципиально новой, необлетанной. Вполне понятно, что при его освоении то и дело возникали сложные ситуации, что-то не получалось. Что скрывать, порой у меня появлялось раздражение, и оно, видимо, выплескивалось наружу. Реакция Гагарина была неизменной – он отводил меня в сторону и мягко говорил: «Спокойно, держи себя в руках». Думаю, что эта черта сыграла немаловажную роль при выборе кандидата на первый космический полет.
Во многом благодаря общению с Гагариным я научился более спокойно вести себя в любой, даже в самой напряженной ситуации.
Юрий Гагарин с друзьями на рыбалке
Заканчивался очередной день, насыщенный тренировками и зачетами, и Юрий частенько возвращался в свой служебный кабинет к деловым бумагам и письмам избирателей – он был депутатом Верховного Совета СССР. Случалось, исполнял свой депутатский долг в не совсем обычной обстановке… Как-то мы засиделись в «Союзе» дольше обычного, допоздна. Огромный цех опустел, и, видимо, улучив спокойный момент, к Гагарину подошел рабочий и рассказал про свое житье-бытье: в семье пополнение, а с жильем плохо, тесновато. В общем, попросил помощь. Нужно ли говорить, как занят космонавт, готовящийся к полету, сколь плотно был заполнен день Гагарина. Однако он счел своим долгом наутро побывать в профсоюзном комитете предприятия и получить заверения в том, что рабочему в ближайшее время предоставят новое жилье.
Парашютные прыжки с П. Беляевым
ГЕОРГИЙ ШОНИН
Кем бы он стал, оставшись в живых? Крупным военачальником? Ученым? Конструктором? Трудно сказать… Бесспорно одно – все свои силы, энергию, талант и горячее сердце он посвятил бы делу, которое начал, делу освоения космического пространства. Ибо не в его правилах было останавливаться на полпути».
Я прикрываю глаза – и передо мной мелькают картины, как кадры документальной ленты. В них Юрий в разное время и в разной обстановке. Везде разный, и вместе с тем везде он остается одним и тем же – самим собой…
Что же касается мудрости, то даже я, знавший Юрия дольше, чем кто-либо другой из отряда космонавтов, не переставал удивляться: откуда столько ее у этого простого парня? Скромность же Юрия была врожденной, без всякой претензии на исключительность. Как скромна и не броска природа и земля, на которой он родился и вырос.
ПЕТР КЛИМУК
Когда меня спрашивают, может ли космонавт быть примером для «простых смертных», я всегда вспоминаю Юрия Гагарина. Есть судьбы, которые становятся олицетворением самых благородных и самых заветных устремлений целого поколения. Такова судьба Гагарина. Его яркую личность формировало время. И он сам, его жизненный путь, и его характер – космический без всяких кавычек – оказали самое сильное влияние на поколение космонавтов. Мы шли по его стопам с мыслью быть похожими на него, учились у него мужеству, преданности мечте.