Юркино небо

Сергеев Евгений

– Ну, пойдём город смотреть! – встряла Лида, оборвав их гляделки, которые прямо в эту секунду превращались в нечто для обоих новое, и доселе неизведанное.

Она, разорвав Юрино и Томино рукопожатие, взяла обоих под руки и повела вдоль улицы, о чём-то беспрерывно болтая. Но, о чём она говорила, ни Юра, ни Тома, и не слушали. Лишь по лицу Томы блуждала едва заметная счастливая улыбка, а её мысли были где-то далеко-далеко.

Чуть позже Юра, дабы не показаться невежливым, включился в разговор, задавал какие-то вопросы, выслушивал ответы, комментировал. А когда начал рассказ о себе, тут его с повышенным вниманием выслушали обе девушки.

Так

за разговорами они обошли почти всю центральную часть города. Время пролетело незаметно и, к их огорчению, наступил час расставания. Девушки проводили Юру до места сбора.

Сокурсники так и ахнули.

– Юрка с двумя! Вот везёт же!

Юра по-товарищески попрощался с Лидой, а вот с Томой они опять буквально сплелись взглядами. Взаимные симпатии, как говориться, были на лицо… на лицах. Командир объявил посадку.

– До свидания, – сказал Юра.

– До свидания, – ответила Тома.

Юра выпрямился по стойке смирно, качнул головой, лихо развернулся через левое плечо, и сделал было уже пару шагов, как услышал сзади:

– Юра, постой! Возьми, – Тома протягивала листок из записной книжки с наскоро написанным карандашом адресом, – это мой адрес в Томске. Пиши.

Юра счастливо улыбнулся и, схватив листочек, побежал к машине. На полпути остановился, развернулся и крикнул:

– Тома, я обязательно напишу! – и побежал.

Лида подошла к Томе и с улыбкой сказала, обняв подругу за плечи:

– Везёт тебе! Втюрилась!

– Ничего и не втюрилась, – немного с возмущением возразила Тома.

– Втюрилась, втюрилась! Я… знаю. – И добавила немного мечтательным с ноткой лёгкой девичьей зависти голосом, – А он у тебя красивый!

***

– Кто она? Кто она?

– А подруга свободна? Как зовут?

– Познакомишь?

– А ты давно их знаешь? Чего скрывал?

– Целовались?

Миллион вопросов обрушилось на Юру от товарищей.

– А Юрка-то молодец! Зря времени не терял!

– Наш пострел везде поспел!

Смеялись парни, наперебой, придумывая Юрке разные эпитеты, от вполне безобидного – Ромео, до Юрок – кобелёк. Но тот не обращал внимания. Он сидел со счастливой улыбкой на лице, и все его мысли занимало воспоминание о её взгляде. Томы из Томска. После этой чудесной встречи к еженедельной почте домой прибавилось ещё одно обязательное письмо и томительные ожидания ответа.

Письмо из дома принесло известие, что родители переехали в Абакан. Отцу предложили новое место работы, повышенный оклад и должность на какой-то стройке. Надо сказать, что практически во всех городах Сибири в рамках индустриализации строилось огромное количество заводов, фабрик, электростанций и, конечно, дорог. Стране нужны были специалисты. А хорошие специалисты были, как говориться, на вес золота. Сестра Валя поступила в Томский государственный университет. Юра порадовался за неё и, конечно же, для себя отметил, что съездить в Томск поводов удвоилось.

***

Летом всю параллель первого курса отправили в летний лагерь под городом Бердском. Но, несмотря на лето и ожидаемые каникулы, занятия только усилились. В училище поступила новая машина СБ-2, двухмоторный средний бомбардировщик. Вся внутренняя начинка – секрет за семью печатями. Даже тетради, в которых курсанты конспектировали полученные знания по этому самолёту, сдавались в сейф и опечатывались. Каково же было удивление Юры, когда он, направляясь с поручением в Толмачёво, увидел на стихийном

«блошином» рынке на площади, возле, полгода как открывшего свои двери для пассажиров нового здания главного железнодорожного вокзала Новосибирска, эти самые «секретные» документы, причём в очень хорошем состоянии.

– Почём секреты Родины торгуешь, папаша? – спросил продавца Юра.

– Эти? Полтора рубля, сынок, – ответил продавец.

– Где взял?

– А тебе какая разница? Брать будешь? Отдам за рубль двадцать.

– Вот рубль, беру.

– Да и забирай, – приняв рубль, продавец махнул им остальной нехитрый скарб, выставленный на продажу.

Юра спрятал брошюрку за пазуху и поспешил на пригородный поезд в сторону Толмачёва. Милицейские патрули курсантов обычно не проверяли, но на перроне могли быть и военные, а если вдруг обнаружилось бы, что у курсанта с собой имеются секретные документы, это могло привести к очень серьёзным последствиям. Юра и сам себе не мог объяснить, зачем он их купил. К счастью, до училища он добрался без происшествий. Выполнил поручение, но прежде чем отправиться обратно зашёл в библиотеку и, воспользовавшись тем, что библиотекарша отвлеклась, оставил брошюру в разделе технической литературы, вставив её между других таких же брошюр, где секретам Родины было самое место.

Третьего сентября вечером экстренно объявили общее построение. Приехал начальник училища Лисицин.

– Товарищи курсанты, – обратился он, – в то время, когда наша родная коммунистическая партия во главе с товарищем Сталиным неустанно борется за сохранение мира, империалистические силы нанесли жестокий удар. Фашистская Германия напала на Республику Польша. Обстановка создалась очень напряжённая. Англия и Франция объявили войну Германии. Мир уже не на пороге новой войны, Мир уже в неё погружается. А поэтому от вас требуется ещё с большим усердием прилагать усилия в изучении вашего ратного мастерства, чтобы всегда быть готовыми отразить любую угрозу для нашей Родины, откуда бы она ни исходила. Вольно.

– Вольно, разойдись, – громко повторил майор Кречетов.

Курсанты разошлись, погружённые в мрачные мысли. Дыханием войны пахнуло близко-близко. Ещё примерно через неделю по училищу объявили на политинформации, что Польша пала и наша страна вернула себе земли, потерянные в результате гражданской войны при отделении буржуазной Польши. Теперь у СССР и фашистской Германии появилась общая граница. Большинство мало-мальски разбирающихся в военном деле прекрасно понимали, что Пакт о ненападении не остановит Гитлера, и рано или поздно война будет, но не то, что говорить об этом, даже думать было запрещено.

Страна продолжала жить в ожидании неизбежного, но, делая вид, что всё в полном порядке.

***

По случаю празднования двадцать второй годовщины Октябрьской революции отличникам учёбы дали десятидневный отпуск. В числе отличившихся курсантов оказался и Юра. И тут ему предстоял нелёгкий выбор: поехать к родителям в Абакан, которых не видел уже без малого два года или к Тамаре в Томск. Юра написал обстоятельное письмо родителям с извинением, что не может приехать и отправился к Томе. Он надеялся, что родители его поймут. К тому же, там, в Томске, теперь жила и сестра Валя. Валя снимала комнату в частном доме, рядом с Университетом. Там были очень хорошие и добрые хозяева. Они относились к Вале как к своей дочке и с радостью пустили Юру к себе на постой на несколько дней, благо места было достаточно.