Юсупов. Право на выживание

Новикова Анна

Помимо галош здесь также производили шины, игрушки, непромокаемые ткани. По соседству располагались шоколадная и бумагопрядильная фабрики, асбестовый завод и шелковая мануфактура. Шляпная и шпалерная фабрики, сахарный завод. А в начале ХХ века здесь даже выпускали материю для оболочки военных дирижаблей. В первую мировую Треугольник стал основным производителем резины для авиации и автотранспорта.

Короче, строительство новых корпусов, флигелей, жилых и подсобных помещений здесь велось аж до революции 1917го. В 1905 м здесь имелись ясли на 120 мест, школа для детей рабочих,

загородный дом отдыха, заводская больница и аптека. Иными словами, это был настоящий рабочий городок.

Для исследователей Красного треугольника до сих пор является загадкой технологии производства кирпича, чугуна и металла того времени. Так как изнашиваемость этих материалов минимальная, а прочность — ну хоть сейчас в космос.

Пара слов о названии. Изначальное «Товарищество российско-американской резиновой мануфактуры» (ТРАРМ) в 1908 м переименовали в Треугольник. А в 1922 м после национализации завод стал называться Красным треугольником в честь пятилетия Октябрьской революции.

В то время производство и начало слабеть. В технологию изготовления галош внесли изменения, а к станку стали допускать пожилых и слабых здоровьем работниц. Это сильно снизило качество продукции, из-за чего возникли проблемы с экспортными продажами.

А дальше все как по накатанной — упал уровень сырья, чистоту на производстве не поддерживали, в продукцию попадала всякая грязь. Вот вам и третьесортное качество.

Во время Второй мировой завод очень сильно пострадал, в 50-х пережил масштабную реконструкцию. Но к дореволюционным показателям производства так и не вернулся. В 90-х при мэре Собчаке обсуждался вопрос засыпать Обводный канал, чтобы по нему пустить автомагистраль. А Красный треугольник и вовсе снести, чтобы застроить жилыми кварталами.

Последние двадцать лет огромная территория некогда величайшего производства разрушается. Пожары здесь уже не редкость. Мародерство цветет пышным цветом. И не смотря на наличие КПП, отсюда вывезены три старинных водонапорных бака и чугунная винтовая лестница. А уж сколько стальных балок срезано, никто считать не берется.

Все это время власти чешут репу, что же делать с Красным треугольником. Реконструкция влетает в круглые суммы — счет идет на десятки миллиардов рублей. Есессна, никто на такое тратиться не готов. Хотя рассматривались проекты по созданию здесь парка развлечений, технопарка и даже строительство второго выхода станции метро «Балтийская». И лишь в феврале 2023 года свыше полусотни корпусов и десяток галерей наконец-то признаны объектами культурного наследия регионального значения. Правда от разрушения и мародерства их это по-прежнему не спасает.

Юсупов провел этот исторический экскурс, все глубже уводя Софью на территорию Красного треугольника.

— Сейчас худо-бедно сохранилось производство конвейерных лент, — продолжил повествование князь. — И совсем пошлая мелочь вроде репетиционных баз, столовых для местных рабочих и секонд-хэндов.

— Это, конечно, очень увлекательно, но я все еще не понимаю, за каким хером нас сюда принесло, — сказала Софья. — Уж явно не ради экскурсии.

Ей осточертело колобродить на каблуках битых полчаса, выслушивая

россказни Юсупова, заглушаемые гулом производств. Безусловно строения впечатляющие, их можно даже назвать красивыми по сравнению с нынешними бетонными коробками. Кое-где полузакопанные окна привлекают внимание — да-да, культурный слой от некультурных предков. И все же, какого черта они тут забыли?

— Одним из основателей «Товарищества» был некий Фердинанд Краузкопф, — как ни в чем не бывало, продолжил князь. — Говорят, он без сомнения начал производство потому, что погода у нас — дрянь, а галоши — это модно и красиво. После кончины директором стал его сын. Как, по-твоему, его звали?

— Ульрих? — чуть ли не выплюнула Софья.

— Нет, думай еще.

— Измаил? Ганс Христиан?

Юсупов закатил глаза и ответил с таким видом, что это очевидная вещь:

— Фердинад Фердинадович.

— Ааа, ну конечно. Это ты ему подкинул такую идею, чтобы особо не заморачиваться со сменой имени? — съязвила Софья.

Если вы не в курсе, вот вам любопытный факт. В семье Юсуповых по отцовской линии значатся три Феликса подряд. Почему? Потому что гладиолус! А если серьезно, Его Вампиршество души не чает в своем имени. Лишь в нулевых он переобулся в Фила Князева, чтобы в позапрошлом году переобуться обратно в Феликса Юсупова. Не без помощи самой Софьи, к слову.

— Это какой-то вампирский фетиш — становиться наследником самого себя и дублировать имя? — спросила Софья.

— Это не вампирский фетиш, хотя что-то в этом есть, — ответил князь. — Так что не каждый Акакий Акакиевич — вампир.

— Я до сих пор не могу понять, неужели люди настолько тупы, что не видят подмены в документах и не видели странностей среди всяких Феликсов и Фердинандов полтора века назад?

— Ты забыла, кто пишет историю? — с ухмылкой спросил Юсупов.

Софья поджала губы и поводила глазами. В самом деле, вампиры совсем охренели. Как и историки, что писали и продолжают писать под диктовку то, что им велено.

Шумный цех остался за спиной. А перед глазами высится шестиэтажное заброшенное здание, как и десятки таких же кругом. Софья остановилась, откинула прядь волос, что назойливо щекочет нос, и спросила:

— Ну и что там твой Акакий?

— Фердинанд, — поправил ее князь.

— Угу.

— Он и впрямь был хорошим предпринимателем. Я перенял у него несколько, как сейчас говорят, фишек. При заключении сделок они работают безотказно.

— Как занимательно, — пробурчала Софья.

Екарный бабай, этот хлыщ еще долго будет ее мурыжить?

— И, кстати, он прекрасно разбирался в винах, — продолжил Юсупов. — Однажды я ему привез несколько бутылок из личных запасов, что хранились в Крыму…

— Я тебя покусаю.

Юсупов развернулся к Софье и, глядя на нее бесстыжими глазами, ответил:

— Бей меня, кусай, делай что хочешь — я весь твой.

Софья мысленно пробежалась по всем закоулкам, которыми они вдвоем шли, чтобы вспомнить, где именно валялись обломки кирпичей и обрезки арматуры. Двинуть бы этими штуковинами по башке князя. А потом поменяться обувью и заставить топать до машины на каблуках.