Ювелирная операция

Стрельцов Иван Захарович

– В Чечне они погибли, выполняли особую миссию. Их даже представили к ордену «Мужества», – говорили одни.

– И нужна была Гене эта командировка, – горестно шептал пожилой мужчина в поношенной форме с погонами капитана первого ранга.

Возле гроба контр-адмирала собрались родственники, в центре стояла вдова, невысокая грузная женщина в черном строгом наряде и небольшой блинообразной шляпке с вуалью. По бокам от матери притулились дочери. Справа

высокая тонкая, безгрудая блондинка, старшая, Светлана, которую поддерживал за руку муж-дипломат, Алексей Березин, утром прилетевший из Вьетнама.

Слева стояла младшая, Даша, полная противоположность своей сестре – невысокая, полноватая, с большой грудью брюнетка, внешне очень похожая на мать. Рядом, в черной форме, осторожно за локоть ее поддерживал муж, старший лейтенант Звягин.

За ними сгрудились родственники покойников, за их спинами плотной стеной выстроились офицеры морской разведки, среди которых можно было узнать командира семьдесят седьмой бригады морской пехоты Владимира Маргунина, получившего вчера из рук президента Звезду Героя России за удачно проведенную операцию. Рядом с ним стоял бывший начальник разведки Каспийской флотилии каперанг Мартынов, переведенный из Каспийска в Москву на должность заместителя начальника управления агентурной разведки ВМФ.

В самом конце траурного собрания отдельно остановилась небольшая группа мужчин в неброских, но дорогих костюмах. Во главе этой группы находился генерал-лейтенант Каманин, рядом с ним полковник Крутов. За спинами старших офицеров ГРУ стояли капитаны Пантелеев и Коломиец, оба с бронзовыми лицами от яркого кавказского солнца, и четверка бодигардов из личной охраны Каманина.

– А чего это их вместе хоронят? – наблюдая за процессом погребения, вполголоса недоумевал Крутов.

– А это личное распоряжение шефа, – также тихо пояснил Каманин, имея в виду начальника ГРУ. – Он был искренне удивлен поступком референта. Даже вскользь обмолвился, что таких офицеров по особым поручениям надо вписывать в книгу истории золотыми буквами.

– Даже так, – хмыкнул Крутов.

– Это уже детали, – генерал не любил праздных разговоров и заговорил о деле: – Где банкир?

– А вон, справа от крайнего гроба, в окружении трех горилл.

Каманин пристально вгляделся в указанном направлении и коротко сказал:

– Действуем, как договорились.

Начальник оперативного отдела ничего не сказал, а только через плечо посмотрел на своих ангелов-хранителей. Бронзоволикие в ответ лишь хмыкнули.

По окончании траурного митинга лакированные гробы

под оружейные залпы матросов из похоронной команды опустили в могилы. Когда тела были преданы земле, присутствующие нестройной толпой двинулись к выходу.

Банкир Шапранов в сопровождении телохранителей попытался покинуть территорию кладбища боковыми аллеями, чтобы не смешиваться с общей массой.

Они успели пройти с десяток метров, когда бодигардов незаметно от хозяина отсекли оперативники ГРУ. Телохранители попытались пробиться сквозь живое препятствие силой, но Георгий Пантелеев продемонстрировал свое служебное удостоверение и миролюбиво предложил:

– Не будем быковать, и никто не пострадает.

Охранники опустили руки и остановились.

– Здравствуйте, Семен Владленович, – с боковой аллеи к Шапранову подошли двое мужчин. – Пришли попрощаться с другом или хотели собственными глазами увидеть, как будут зарывать сорок процентов акций банка «Мульти Рус»? – насмешливо спросил Крутов.

Банкир пугливо глянул на незнакомцев:

– Кто вы такие?

– Главное Разведывательное Управление, – взял на себя инициативу генерал Каманин. – Вашего визави мы вели с самого начала задуманной им операции, а потому были в курсе всего происходящего. Вы не получили золото и потеряли сорок процентов акций банка. Утешает здесь одно, что они лежат на именном счету покойного в центральном банке Люксембурга, а потому никто не сможет ими воспользоваться. Но это не так, мы заранее позаботились об электронной подписи покойного и, собственно, сможем воспользоваться в любой момент блокирующим пакетом. Понимаете, о чем я говорю?

– Понимаю, – нервно дернул головой банкир. – Вы говорите об откате. Сколько вы хотите за акции?

Крутов демонстративно промолчал, а Каманин горько усмехнулся и сказал:

– Слыша такие слова, я всегда вспоминаю вестерн «Белое солнце пустыни», а именно, таможенника Верещагина «Я мзду не беру, мне за державу обидно». Всю жизнь хотелось походить на этого русского патриота, поэтому, наверно, и стал военным разведчиком.

– Красивые слова, – сдержанно произнес Шапранов, – но не слышу реальных предложений.

– Мы, как и все спецслужбы, участвуем в войне с мировым терроризмом. Иногда на борьбу нам не хватает средств, вот мы и решили воспользоваться дивидендами с акций. При этом никаких поползновений с блокирующим пакетом не будет. Вы согласны?

– Куда я денусь с подводной лодки, – вспомнив флотскую службу, ответил банкир.