Ювелирные сокровища Российского императорского двора
Шрифт:
Кроме ткани для платьев императриц московская фабрика Сапожниковых изготовила для коронационных торжеств государственное знамя. На знамени тканый рисунок Государственного герба был выполнен с безупречной точностью разноцветными шелками на фоне из золотого глазета. Эти работы (вместе с серебряными гвоздями) обошлись в 5016 руб.
Накануне коронации Николая II императорские регалии ювелиры вычистили и привели в порядок. Тогда же состоялась примерка Большой императорской короны молодым императором. Корона пришлась впору. Единственно, что было сделано, так это заказана новая малиновая бархатная шапочка (подкладка под серебряную корону), в которой сделали разрез в том месте, где у Николая II был нарост на голове. Эта костная мозоль появилась у венценосца в 1891 г. после покушения на него в Японии, когда он получил два удара саблей по голове. По свидетельству мемуаристов, его в это время часто мучили головные боли, поэтому комфортность короны, в которой он должен был находиться несколько часов в день коронации, имела немаловажное значение [319] . После коронации не обошлось без слухов. Так,
319
Близкая к Александре Федоровне фрейлина С.К. Буксгевден упомянула, что «императорская корона весила 9 фунтов». Этот преувеличенный вес появился, видимо, в результате того, что Николай II действительно страдал тогда от головных болей. См.: Буксгевден С. Венценосная мученица. Жизнь и трагедия Александры Федоровны Императрицы всероссийской. М., 2006. С. 113.
320
Богданович А. Три последних самодержца. М., 1990. С. 211.
321
Головин Ф.А. Николай II. Воспоминания. Дневники. СПб., 1994. С. 80.
Накануне коронации ювелир Кабинета Карл Август Ган изготовил корону для императрицы Александры Федоровны. Эту корону сделали по образу и подобию короны императрицы Марии Федоровны (фактически это была корона императрицы Марии Александровны, изготовленная в 1856 г.), однако, без употребления камней из коронных бриллиантов. Кроме короны Ган сделал для Александры Федоровны бриллиантовый орден Св. Андрея Первозванного, оцененный в 7663 руб.
В результате расходы по Камеральному отделению Кабинета Е.И.В. «по коронации» составили 898 004 руб. 91 коп.: облачение, подарки, корона Александры Федоровны, две порфиры, платья Александры Федоровны и Марии Федоровны, одежда герольдов, певчих, портреты и пр. Поскольку расходы на коронацию 1896 г. постоянно соотносились с расходами на коронацию 1883 г., то сумма расходов по Камеральному отделению в 1896 г. составила, соответственно, 898 004 руб. 91 коп. против 653 539 руб. 68 коп. в 1883 г. [322]
322
Юферов А.В. История коронных бриллиантов // Алмазный фонд СССР. Вып. 2. М., 1925. С. 28.
Императрица Мария Федоровна во время коронации 1896 г.
Фактически коронационные торжества начинались с весьма ответственной процедуры транспортировки императорских регалий из Петербурга в Москву. Необходимо было решить множество организационных вопросов, в числе которых немалое место занимал вопрос об обеспечении безопасности императорских регалий во время их транспортировки. Надо заметить, что за все время существования регалий не было ни единого случая каких-либо попыток их похищения [323] . В число перевозимых коронационных регалий в качестве «основных позиций» входили: бриллиантовые ордена и бриллиантовые цепи ордена Св. Андрея Первозванного, держава, скипетр, короны двух императриц и Большая императорская корона.
323
В детективе Б. Акунина «Коронация», или последний из романов, описана такая гипотетическая попытка. К каждой коронации высочайше утверждался «Церемониал перевезения Императорских Регалий из Зимнего дворца на станцию Николаевской железной дороги». Для этого выделялся эскадрон элитного лейб-гвардии Кавалергардского полка «для конвоирования регалий». После вскрытия кладовой № 1 (или как ее называли «Бриллиантовой комнаты») в Зимнем дворце регалии из рук министра Императорского двора получали чиновники, ответственные за их транспортировку. Точнее, получали сановники, но именно чиновники Камерального отделения лично отвечали за сохранность регалий.
При перенесении регалий их до кареты сопровождали дворцовые гренадеры – по два гренадера шли по обеим сторонам каждой регалии. От Зимнего дворца по Невскому проспекту до Николаевского вокзала (ныне Московского) следовал кортеж карет с регалиями. Для каждой вещи предоставлялась отдельная четырехместная карета, запряженная лошадьми цугом. По сторонам кареты ехали по два кавалергарда. Фактически эта церемония становилась началом коронационных торжеств, зримым воплощением величия самодержавной монархии.
После завершения торжественной процедуры перевозки регалий начиналась ответственная, но, тем не менее, «проза жизни». В специальном поезде императорские регалии укладывались в особые ящики-сейфы, командированными от Кабинета Его Величества чиновниками. Эти же чиновники Камерального отделения в сопровождении десяти дворцовых гренадер при одном унтер-офицере под командой генерал-адъютанта сопровождали регалии до Москвы [324] .
Для
324
РГИА. Ф. 544. Оп. 2. Д. 730. Л. 2 // О священном короновании императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. 1883.
325
РГИА. Ф. 482. Оп. 10. Д. 301. Л. 7 // О расходах по Коронованию Их Императорских Величеств. Ч. 2. 1896–1898 гг.
В расписании коронационных торжеств все, что было связано с императорскими регалиями, выделялось особой строкой. Например, при коронации Александра III в мае 1883 г. выделялись следующие позиции: перенесение регалий из Оружейной палаты в Тронную залу (13 мая); перенесение регалий в Грановитую палату (19 мая); перенесение регалий в Оружейную палату (20 мая). Для каждого из перечисленных действ составлялся особый, высочайше утвержденный церемониал. Как правило, этот церемониал, утверждавшийся к каждой коронации, дублировал церемониал предыдущей коронации. Так, «Высочайше утвержденный церемониал перенесения в Москве Императорских регалий из Оружейной палаты в Тронный зал Большого Кремлевского дворца» в 1896 г. дублировал церемониал, утвержденный Александром III в 1883 г.
Эти церемонии производили впечатление на всех, кто их видел. Запомнили это событие и дети. Спустя много лет великий князь Гавриил Константинович вспоминал, что он, будучи восьмилетним мальчиком, наблюдал, как «переносили царские регалии из Оружейной Палаты в Кремлевский Дворец. Это было очень красивое зрелище: на подушках несли корону, скипетр, державу и прочие регалии; шли герольды в золотых костюмах и в больших круглых шляпах с перьями, и дворцовые гренадеры».
Во время ответственной церемонии коронации расписывались все действующие лица, которые, так или иначе, оказывались рядом с императорскими регалиями. Так, еще 10 апреля 1883 г., т. е. за месяц до коронации, «Верховный церемониймейстер при Священном Короновании Их Императорских Величеств» письменно сообщал князю И.М. Голицыну, что «Государю Императору благоугодно было назначить Ваше Сиятельство, в день Священного Коронования Их Императорских Величеств, поддерживать Порфиру Государыни Императрицы у левого плеча» [326] . Были и те, кто поддерживал порфиру «у правого плеча».
326
РГИА. Ф. 544. Оп. 2. Д. 730. Л. 11 // О священном короновании императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. 1883 г.
Если, абстрагируясь, отследить перемещения императорских регалий в день коронационных торжеств, то картина вырисовывается довольно сложная. Конечно, рядом с императорами находились знатоки подобных протокольных мероприятий, готовые в любой момент подсказать коронующемуся императору его действия. Конечно, императоры накануне коронации внимательно знакомились с церемониалом, однако в дневнике Николая II не упоминается о том, что он пешком прошел весь свой маршрут с текстом церемониала в руках, т. е. «черновые» репетиции коронационных торжеств не проводились. При этом волнение в день коронационных торжеств было столь велико, что ошибки в церемониальных действах были вполне объяснимы и понятны. Поэтому поблизости от императора и находился обер-церемониймейстер, который «по должности» был обязан отслеживать все движения, шаги и слова императора. Следует подчеркнуть, что это была ответственная задача, поскольку малейший сбой в процедуре коронации, а уж тем более какие-либо накладки могли быть истолкованы в самом неблагоприятном для императора смысле. Этого всеми силами старались избежать и стремились к тому, чтобы церемония коронации прошла без сучка и задоринки.
О том, насколько сложна была процедура коронации, мы можем увидеть по перемещениям императорских регалий. Для этого обратимся к коронационным торжествам Николая II в мае 1896 г.
Накануне коронации императорские регалии, перевезенные из Петербурга в Москву и хранящиеся в Оружейной палате Московского Кремля, Верховный маршал вручал «в надлежащей последовательности» ассистентам тех сановников, которые в день коронации участвовали в шествии в Успенский собор Московского Кремля. Ассистенты, получив регалии, торжественно переносили их из Оружейной палаты в Тронный зал Большого Кремлевского дворца.
Порядок несения императорских регалий по этому маршруту был следующий. В начале процессии двигался взвод дворцовых гренадер, за ним шли два церемониймейстера с жезлами, далее два коронационных обер-церемониймейстера с жезлами. Только после них шли сановники с регалиями по два человека в ряд. Регалии несли на подушках из золотой парчи, окаймленных разноцветными, по цветам империи, тесьмой и кистями. Вначале несли «Цепь Ордена Святого Апостола Андрея Первозванного Ея Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны». Затем в ряд шли сановники, несшие государственный меч, государственное знамя и государственную печать. Далее торжественно несли «Порфиру Ея Императорского Величества» и «Порфиру Его Императорского Величества». За ними следовали сановники, несшие державу и скипетр. Последняя пара сановников несла «Корону Императорскую малую» и «Корону императорскую большую». Корона вдовствующей императрицы Марии Федоровны в этих торжественных перемещениях участия не принимала.