Ювента
Шрифт:
Еще до обеда Зоря затеяла в отряде масштабную уборку комнат, которая заключалась в избавлении от мусора и наведении порядка в личных тумбочках пионеров, где за несколько дней уже успел образоваться бардак. Помимо прочего, в ходе рейда была изъята даже контрабанда в виде чипсов и газировки, не ясно как попавшая в руки злостных нарушителей. Макар грешил на местную охрану, которая не удосужилась проверить даже его вещи на наличие запрещенных “продуктов”, которых у Мака в тот момент имелось в весомом достатке. Чего уж тут говорить о пионерах…
На обед отряд отправился уже в самый разгар непогоды. У большинства
Очень некстати в комнате появился и Валера, облаченный в ярко желтый дождевик – не менее нелепый, чем у старшей воспитательницы – и вооруженный внушительных размеров зонтом. Видок у него был придурочный, но к этому Мак за несколько прошедших дней уже начинал привыкать.
– Ой, а ты чего такой мокрый? – задал искренний, но крайне глупый вопрос сосед.
– Вспотел, Валер – сыронизировал Макар, хотя по голосу нельзя было сказать, что он шутит. – А ты сам-то как думаешь, дубина? Чё встал?! Дверь закрой! В пещере родился, что ли?
– А! Точно, извини – очухался лопоухий и поспешно исполнил приказ. – Ты бы сказал, что у тебя нет ничего от дождя. Я бы тебе дождевик дал, ну или зонтик. Мне не жалко…
– Охотно верю – оборвал соседа Мак. – Я тебя услышал. В следующий раз обязательно попрошу твоей помощи.
– Хорошо. Обращайся – улыбнулся Валера, не поняв сарказма Мака.
Разоблачившись, доходяга уселся на свою идеально заправленную постель и вновь достал из-под кровати насекомых. Открыв пластмассовую крышку, Валера насыпал в специальную кормушку крошечные зернышки, что служили пищей для муравьев, а после бережно ее закрыл. Разместив формикарий на кровати, он уселся напротив него и стал любоваться своими зверюшками. Наблюдать за этим зрелищем Макару было несколько неловко, но в эти моменты он старался вообще не обращать на Валеру никакого внимания. Казалось, что вожатый чувствовал бы себя гораздо более уютно, если бы его сосед притащил к себе девушку и занялся с ней страстным сексом, никак не стесняясь присутствия Макара. Вариант, разумеется, абсолютно невозможный, но всё же гораздо более лучший, чем тот, что вожатый наблюдал в данный момент.
Чуть позже, когда вся батарея была увешана мокрым шмотьем Макара, вожатый, обтеревшись полотенцем, переоделся в сухое и только тогда понемногу стал отогреваться и приходить в себя. От внезапно нахлынувшего тепла вожатого даже начало клонить в сон. Веки тяжелели, мысли в голове становились всё более туманными и расплывчатыми, а дождь, уютно барабанивший по подоконнику, только способствовал этой сонливости. Мак оставил бесполезное сопротивление и всё же решил прилечь и немного отдохнуть, чтобы не растерять
Но не тут-то было.
Из коридора стали доноситься крики и грохот. Казалось, будто за дверью вожатской сейчас то ли перегоняют мамонтов, то ли празднуют китайский Новый год, то ли и вовсе совместили два этих приятных события для экономии времени. Опыт подсказывал вожатому, что дети, одурев от безделья, попросту принялись беситься и сходить с ума, чтобы хоть как-то себя развлечь. Проклиная всех на свете и распрощавшись со сном, Макар, поднявшись с кровати, твердо решил жестко и беспощадно предотвратить замышляемые его отрядом акты вандализма.
Настало время воспитания!
– Пя-я-я-ть… Шесть… Семь… Восемь, ниже Игорь! Де-е-е-вять… До двадцати еще долго. Десять… – считал отжимания мальчишек Мак, вальяжно расположившись на кровати в холле.
– Мы больше…уф-ф-ф…не будем – еле проговорил от напряжения пионер, имени которого вожатый не помнил.
– Конечно не будете. Двенадцать… Еще пару раз мы поделаем такие упражнения… Тринадцать… Вы вылижите весь корпус до блеска… Четырнадцать… Ваня, я всё вижу! Ниже давай. Пятнадцать… И после таких нарядов вы вообще забудете, чё такое носиться по корпусу, раскидывать везде свою вонючую обувь… Семнадцать… Бросаться подушками… Да, Марк? Это я про тебя говорю. Восемнадцать… Не считается, Антон. Во-се-мна-а-а-дцать, теперь нормально… Ну и вообще забудете, как страдать всякой херней в корпусе…
Далеко не все из восьми мальчишек в его отряде добрались до отметки в двадцать отжиманий, однако по окончанию физической экзекуции каждый из провинившихся был выжат, как лимон. Макар решил не ослаблять хватку и продолжил давить на пионеров.
– Встали в шеренгу! – грозным голосом приказал вожатый. – Быстрее! Итак, чего мы не должны делать в корпусе?
– Бегать – буркнул запыхавшийся Иван, у которого впервые за всё время не было этой глупой ухмылки на лице.
– Баловаться и игхаться не должны – подал голос Антон, лицо которого окрасилось под цвет его рыжих волос.
– Играться вы можете, бестолочи, но не так громко. На кой черт нужно было лавку из коридора тащить в холл и прыгать с нее на кровати? И ведь не поленились же. Вы головой хоть пару секунд думали перед этим?
– Это не я – ответил Андрей, худощавый пионер, как будто Мак обращался именно к нему. – Это всё Ваня.
– Слышь, а чё я-то? – огрызнулся обвиняемый.
– Закрылись! – вновь рявкнул вожатый. – Уже не важно, кто начал. Тупили здесь вы все! Значит так – кровати у вас сейчас похожи на помойку. Ваша задача их полностью разобрать, а потом застелить так ровно, чтоб на нее можно было самолет сажать! Если у кого-то не получается, помогайте друг другу. От меня помощи не ждите. Усекли?
– Да – разом ответили пионеры.
– Даю вам полчаса. Если к моему приходу здесь хоть одна постель останется не заправленной, заставлю всех всё переделывать. Так что давайте – укрепляйте боевой дух.
Развернувшись к выходу, Макар увидел девочек, которые исподтишка подглядывали за наказанием мальчишек из-за дверей холла. Поняв, что вожатый заметил их присутствие, пионерки мигом разбежались, но им это, разумеется, уже не помогло.
– По комнатам! Щас и до вас доберусь! – крикнул им в след Макар.