Ювента
Шрифт:
Двадцать минут спустя, вернувшись в уже пустой корпус – отряды сейчас как раз разошлись по занятиям – и на ходу забросив в женскую вожатскую флешку, Мак уже копался у себя в сумке, пытаясь найти в ней спасительную бутылку коньяка, которую он так удачно прихватил с собой в лагерь. Наконец, выудив из всего этого бардака пойло с говорящим названием “Боярин”, Макар засунул его в черный непрозрачный пакет от вчерашнего полдника и со всех ног бросился к месту назначения. Беготня по лагерю уже начинала его не только раздражать, но и утомлять.
“Вожатый, как вор – должен уметь хорошо бегать” – проскочила заумная
Пять минут спустя загнанный вожатый презентовал заветный коньяк Тихону Валерьевичу и его краснощекому протеже Петровичу. Работяги были явно рады такому презенту. Как показалось самому Маку, они не без удовольствия признали в бутылке “Боярина”, с которым, видимо, оба трудяги уже были давно и хорошо знакомы. Сунув им в руки рисунок Зори и обозначив примерные размеры фанерного зверя, вожатый не забыл еще раз поинтересоваться, сколько фактического времени займет их работа.
– Ну, за два часа сдюжим. Это если вместе с покраской – бодро ответил Петрович.
– За два часа? – удивленно переспросил Макар. – Вы ж до этого говорили, что за час…
– Да не бзди ты, всё успеем – резюмировал Тихон Валерьевич. – Щас вот только намахнем для разгона, и сразу начнем.
– Э, стоять! – взбаламутился Макар. – Какой намахнем, мужики? Вы сначала работу сделаете, а потом намахивайтесь тут хоть до поросячьего визга. Серьезно – мне динозавр до ужина нужен позарез.
– Ну вот чё бы ты понимал, дружок? – укоризненно сказал вожатому Петрович. Сделал он это так натурально, что самому Макару подсознательно даже стало немного совестно за то, что он усомнился в профессионализме своих новых приятелей. – Мы же с Тишкой не пальцем деланные. Да и мастерство, как говорится, не пропьешь. А мы пытались… Так что не суетись – задание ты нам дал, пояснил всё. Щас мы процедурку свою сделаем и за работу возьмемся.
Петрович говорил так убедительно и учтиво, что не поверить в его слова было очень сложно. Мак, как человек, хорошо знакомый с алкогольным опьянением уже не первый год, не представлял, как они успеют сделать всю работу в срок, если упадут в щедрые и головокружительные объятия коньяка. В любом случае – выбора у него всё равно не было. Теперь же вожатому оставалось только смиренно ждать того, к какому исходу приведет вся эта авантюра.
Пока Тихон Валерьевич расстилал помятую газету на засыпанном опилками столе, Петрович принес из внутреннего помещения “коровника” два граненных стакана, какую-то сушеную рыбу и вялый помидор, по виду пролежавший здесь с самого основания “Ювенты”. В центре всего этого натюрморта гордо возвышался “Боярин”, несколько выделяющийся из общей бедноты картины. Макар, следя за тщательными и неторопливыми приготовлениями работяг, начинал нервничать, чего не могли не заметить собутыльники.
– Ты нам вот еще что скажи – произнес Тихон Валерьевич так, будто собирался задать крайне серьезный и ответственный вопрос, – Ты с нами, или как?
На улице вечерело.
Дети, вымотанные дневными репетициями и подготовкой к вечерке, пользовались любой свободной минутой для отдыха и старались хоть как-то развеяться. Детская площадка была забита пионерами, которые ждали скорого наступления ужина. Казалось, что горки и качели
В это время лагерь был полон детских голосов. В корпусах почти никого не осталось, ибо все приготовления теперь осуществляли уже вожатые, которые проверяли реквизит и старались не упустить ничего из виду. Паранойя, которая грозила накрыть их в эти непростые минуты, постепенно уходила на второй план, ибо точка невозврата была уже почти пройдена – от вечернего мероприятия их отделял только ужин и получасовой промежуток времени на переодевание и подготовку к выступлению.
Всё шло своим чередом. Пионеры и вожатые знали, что тяжелая и выматывающая вечерка всё равно отгремит и отряды выступят на сцене, после чего все смогут спокойно выдохнуть и развлечься на дискотеке. Эта мысль грела каждого, кто сегодня должен был выступать в театре или руководить всем действом своего отряда из-за кулис и в диджейской. Так, или иначе, всё должно было закончиться хорошо.
А тем временем у Макара всё было очень плохо.
Он опрокидывал уже четвертый стакан коньяка, слушая рассуждения столяров о жизни, политике, женщинах и вообще обо всём том, до чего сейчас Маку не было совершенно никакого дела. В голове у вожатого стояла муть, язык слегка онемел, а кусочек кожуры вялого помидора осел в горле и грозил перерасти в рвотный позыв.
Ну а пока Макар старался не поддаться опьянению и явно проигрывал в этой неравной схватке, столяра заканчивали свою творческую работу.
– Мы веть ешшо с Петровичем…ИК…этат лахерь строили – промычал Тихон Валерьевич заплетающимся языком, параллельно занимаясь шлифовкой шеи диплодока. На ногах он стоял не крепко, зато руки его, на удивление, работали наждаком бодро и упорно, словно жили отдельной от пьяного тела жизнью. – На этам месте ж не было р-раньше нищего. Поннначалу так ваще санаторий лепили. Да, я серьезно те гаворю! В итоге пастроели тольк фантаны да дороги. А! Еще забор вы-выставили. Хотя стена до сих пор держжжится… М-да, этаго не отнять. Будем!
Петрович и Тихон Валерьевич звонко стукнули стаканами и отправили внутрь себя уже по шестой порции нескончаемого “Боярина”. Сами стаканы были наполнены лишь на одну четверть, однако Макару хватило всего трех подходов, чтобы усомниться в своем адекватном состоянии под гнетом крепкого напитка.
– Ну, а патом у их там в канторе как всегда чёта стряслось, платить народу п…пирестали, и сё – стройку эту бесталковую свернули… Уж не знаю, шо там было к чаму. Хотя и времена тогда были…
– Не из луших – глубокомысленно подметил Петрович.
– Эт точно. Кароче – никто пред нами не отщитывался. Три хозяина тута сминилась патом! Тры! А толку? Просто землю выкупили и ни чё с ней не делали… А нас вот, с этим…с Петровичем, над ентой терры…терыторией в охранку поставили. Зачем, спросижь? А-а-а я и сам не снаю. Но зато плотили хочь каку капеичку, и то было хорошо. Опыту у нас ужо тогда был будь здаров, а вот с работой туго. Ну так и вримена какие были…
– Не из лучш…ших – подметил Петрович. Вожатому показалось, что где-то он уже это слышал.