Южная страсть

Портер Джейн

Софи была не в силах ответить.

— Мы знаем, что у вас есть телефон, — продолжал Федерико, и его губы тронула ледяная усмешка. — Мы намеренно оставили его вам. Вы позвонили туда, куда хотели?

Софи все еще не могла говорить. Ее тело покрылось липким потом, она ощущала жар и холод одновременно.

— Где сейчас ваш телефон? — Федерико угрожающе шагнул к ней. — Будьте умницей. Отдайте мне телефон.

Она указала на койку. Федерико подошел, приподнял матрас и обнаружил аппарат. Включил его и просмотрел записи

звонков.

— Как дела у нашего доброго друга сеньора Гальвана? — спросил он, глядя на Софи в упор.

— Я не знаю, о ком вы говорите.

— Он был на вашем празднике. Тот, кому вы звонили. — Он ухмыльнулся. — Это и есть Алонсо Гальван.

— Нет, он не Гальван. Это Алонсо Хантсмен.

— Хантсмен — его ненастоящая фамилия. Это псевдоним.

Софи ощутила дурноту от страха. Хантсмен — не псевдоним. Это настоящая фамилия Лона. Он был Хантсменом все годы, что она его знала.

— Чего вы от меня хотите?

Федерико опустил телефон в карман.

— Ничего. Вы, — протяжно проговорил он, — ничто. — Теперь он смотрел ей в глаза. Жестокая улыбка играла на губах. — Вы… ничего… не значите. Пуф-ф. — Он щелкнул пальцами. — Вас больше нет.

— Тогда зачем вы привезли меня сюда? — Ее шепот заполнил пространство между ними.

Темные глаза Федерико сверкнули.

— Мне нужен Гальван. Хантсмен. Называйте его как хотите. У нас с ним осталось нерешенное… дело. Так что говорите мне: когда он будет здесь?

— Завтра вечером. — Софи моргнула. Слеза скатилась по щеке.

— Завтра вечером?

Она кивнула.

— Почему именно завтра вечером?

Софи хотелось разрыдаться в голос.

— Не знаю. Он только сказал, что ему нужно двадцать четыре часа. Чтобы я дала ему двадцать четыре часа, и он будет здесь.

— Спасибо, леди Уилкинс. Я очень ценю вашу помощь.

Федерико выпрямился, убрал нож в карман, и все четверо вышли.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Софи медленно сползла на пол. Ее ноги стали как ватные.

Лон был прав. Они с Федерико встречались. Федерико знает его. Хуже того, он нужен Федерико. И Федерико использовал ее, чтобы добраться до Лона.

Софи с трудом сглотнула. Она тряслась от усталости и страха. Ее организм не привык к влажной жаре джунглей.

Дрожа и в то же время обливаясь потом, она оперлась спиной на кровать, запрокинула голову и уставилась в пространство. Федерико говорил ей, что когда-то работал с Клайвом. Какое же отношение имеет к нему Лон? Откуда Федерико знает Лона? Почему его беспокоит Лон? С какой стати он думает о Лоне? Бессмыслица.

Разве что… разве что Клайв и Лон были участниками какой-то не вполне законной сделки, в суть которой не хотели посвящать Софи.

Во что же они ввязались? И почему Лон хранит молчание до сих пор? В конце концов, какая у него подлинная фамилия? Как он может быть и Хантсменом,

и Гальваном?

Мысли носились по кругу у нее в голове. Она ничего не ела после приезда, лишь выпила немного фруктового сока. Она голодна. Измучена. Напугана. И сбита с толку, совершенно сбита с толку.

Чтобы смягчить головную боль, она прикрыла глаза. Нужно дать отдых усталому мозгу. Все будет хорошо, повторяла она про себя, обязательно будет хорошо. Лон упорен. Лон умен. Лон не пойдет ни на что с закрытыми глазами…

— Софи!

Имя было произнесено шепотом, и тем не менее Софи мгновенно проснулась. Над ней склонился мужчина, и она ударилась головой о край койки, стараясь отшатнуться от него.

— Ох…

— Ш-ш-ш, Софи. Шуметь нельзя.

Она замерла и всмотрелась в темноту.

— Лон?

— Это я, любовь моя.

Его пальцы коснулись ее щеки, и она схватила его за руку. Рука твердая, кожа шершавая, теплая. Лон. Настоящий. Он ей не снится.

— Ты здесь. — Она упала в его руки, уткнулась лицом ему в плечо, обвила его руками. — Ты же еще не должен был прийти. — Она крепче сжала его руками, ощущая твердость его тела, мощь его рук, контуры бицепсов. За всю жизнь она не испытывала и вполовину такого удивительного чувства. — Они охотятся на тебя, Лон. Они использовали меня, чтобы заманить тебя в ловушку.

— Я знаю. — Лон поднял Софи на ноги. — И поэтому надо торопиться. — Он протянул ей охапку одежды. — Надень это. И побыстрее.

Она стянула юбку и мятую блузку и надела предложенную ей одежду, которая в темноте казалась почти черной. Брюки были чересчур широки в поясе. Хлопчатобумажная майка — чересчур тесной на груди. К счастью, туристские ботинки оказались нужного размера. Она завязала шнурки двойным узлом.

— Готово.

Лон вложил в ее руку ленту.

— Завяжи волосы. Завяжи покрепче, чтобы волосы не мешали.

Итак, он не хочет, чтобы Софи узнали.

Она туго подвязала волосы, стараясь не думать о том, что будет дальше.

— Как ты добрался так быстро?

— Я хорошо распорядился временем.

— Не просто хорошо. Поразительно.

Софи управилась с волосами, устроив ленточку так, что ее почти не было видно.

Лон нахлобучил на ее голову темную шляпу.

— Можешь считать, что у меня был мощный стимул, — проговорил он, и Софи услышала в его голосе жар и признаки гнева.

Он протянул ей куртку.

— Надевай.

— Что это?

— Меры предосторожности.

Пуленепробиваемая куртка, подумала Софи, и застегнула ее.

— А у тебя тоже такая?

— Да.

— Значит, ты знал, что они вооружены.

— Да.

Софи провела кончиком языка по пересохшим губам.

— Что мы будем делать?

— Выйдем наружу.

Во рту у Софи все пересохло. Ноги подкашивались. Она испытала внезапный приступ безумного страха.