Южные рубежи
Шрифт:
– Безобразие! Непростительно! Это переходит всякие границы! – Младший магистр возник посреди плаца, заполненного камнями, которые еще не успели убрать после налета на крепость и основательно побитыми людьми. Подобно серой молнии он метался от одного пехотного десятника к другому и лупцевал их по мрачным окровавленным физиономиям, не особо сдерживая силу ударов. Во всяком случае, с ног некоторые падали. Видимо коменданту гарнизона очень не понравился результате третьего тура учений, которые он устроил сразу после приземления «Тигрицы», дабы проверить компетенцию её экипажа. Ведь когда летучий корабль удалился от места минной засады достаточно, чтобы больше не опасаться зениток и пытающегося преследовать судно смерча, вся паника из слов и действий Щукина испарились как по волшебству, уступив место жажде действий и желанию оправдать бегство чьей-нибудь некомпетентностью. Во всяком случае, как-то иначе Олег не мог расценить устроенную в такой момент проверку боеспособности
Прищелкнув в воздухе каблуками, полковник передал бочонок Святославу и упорхнул к изволившему гневаться начальству, то ли желая урезонить его, то ли просто чтобы выслушать следующие ценные наказания.
– Интересно, вот как он запихнет столько народу карцер? По-очереди? Вряд ли тут хватит одного-двух, а больше в этой крепости вряд ли найдется. – Пьяно хмыкнул Стефан, отпивая из бутыли, которую их компанию поднес полковник Вебер за победу во втором туре внезапно устроенных учений, когда против десяти бойцов вольного отряда выступило вдовое большее количество стрельцов. Поскольку напиток был подарен прилюдно, то отравы в нем можно было не опасаться. Видимо подобным образом заместитель коменданта пытался хоть немного смягчить отношения между экипажем «Тигрицы» и остальными офицерами. Получалось у него не особо, но он хотя бы пытался… – Я вот одно, ик, не пойму. Как это…Ну, вон то, серое…Смогло стать генералом? Он же трус!
– Зачислен на службу был еще до рождения, причем не обычным писарем, а каким-нибудь дедушкой-генералом. Или подарил фельдмаршалу маленький свечной заводик. А может вообще удачно переспал с нужной фрейлиной при дворе его императорского величества…Я плохо разбираюсь в том, как функционирует столичное высшее общество. – Хмыкнул Олег, следя единственным глазом за буйством коменданта, что теперь перешел ко всадникам. Но этих не бил, а только орал. Видимо сказывался тот факт, что в кавалерию обычно поступали несколько более привилегированные слои общества, чем в пехоту, поскольку требовалось умение ездить на лошади, ухаживать за ней, да вдобавок и хоть как-то драться, не слезая с седла. А наличием собственного коня и свободным временем достаточным, чтобы нагружать и себя и животное тренировками, могли похвастаться зажиточные мещане, дети доживших до старости стрельцов или какие-нибудь боярские слуги. Ну, или какие-нибудь кочевники-скотоводы на худой конец, которые все же стояли в сословной иерархии повыше крестьян, угнетаемых всеми кем только можно. – Но знаете, меня терзают смутные сомнения, что он трус. Трусов я видел, и обычно они ведут себя несколько иначе, начиная трястись, нервничать и осторожничать еще даже до появления непосредственной опасности. А потом, когда все уже кончилось, еще долго не могут успокоиться. Тут же мы с вами наблюдали резкий переход от уверенного в себе младшего магистра, забрасывающего врагов боевыми заклинаниями и вполне способного пережить уничтожение «Тигрицы» без риска для себя, к откровенной панике. И обратно. Причем, за минуты, если не за секунды. Подозреваю, корень проблем может крыться в раздвоении личности…
– Личности-фигичности, – хохотнул Стефан, которого французская выпивка видимо уже почти успела унести в страну поющих цветов и розовых пони…Учитывая характер вечно веселого толстяка, он бы там вполне мог прижиться как родной. Правда, скорее всего, возникли бы некоторые проблемы с его любвеобильностью…Но не факт, что именно у далекого потомка Чингисхана. – К чертям всю эту метафизику! По-моему, он просто трус, который может и видел кровь, но трясется как заячий хвост при одной мысли о том, что эта кровь может быть его!
– Не исключено, – вынужденно согласился Олег, который отлично умел исцелять тело, и мог кое-чего поправить в покореженной энергетике, однако о диагностике и лечении психических заболеваний имел лишь самое общее представление, а потому легко мог ошибиться со своим диагнозом. – Все-таки если хорошенько посмотреть на Щукина и его свиту, то мы увидим самую страшную опасность для любой действующей армии. Офицеров мирного времени!
– Вот, – с важным видом кивнул Стефан и чуть не начал заваливаться вниз. От полета к земле и крайне болезненного об неё удара толстяка спас Святослав, вовремя цапнувший друга за шиворот. – Кстати, а может нас и послали в эту крепость, чтобы настоящими бойцами таких вот паркетных шаркунов? А иначе на кой черт кто-то вроде нас вообще нужен-то в этом курятнике?
– Дык, а почему курятник-то? – Удивился Святослав, отвлекаясь от попыток вскрыть подаренный бочонок, который сопротивлялся потугам бывшего крестьянина с просто-таки впечатляющим упорством. – Вроде ж того…Нет, стал быть, ничего общего. Итъ туточки днем с огнем не сышешь, того-этого, ни перьев,
– Да это же не боевая часть, это какой-то цирк с конями! Причем настолько поганый, что туда и коней толком не завезли! – Стефан отошел от края палубы и плюхнулся на одну из выращенных на палубе скамеек, которые за собой младший магистр конечно же не убрал. Мысленно Олег дал себе зарок проверить, а не истончились ли после его волшебства доски палубы, а то в разгар битвы внезапно провалиться в трюм к полному удивлению противника было бы конечно весьма эпично, но немного неприятно. – У них тут бригада вроде как кавалерийская, но на одну лошадь, включая тех кляч, что принадлежат интендантам и тащат обоз, найдется не меньше десятка людей, топчущих землю на своих двоих. Причем солдаты в мундирах из какой-то плохо окрашенной и линялой ткани, вне боевых действий оружия при себе не имеют и тощие настолько, что у нас в деревне бродячие собаки жирнее были! А офицеры?! Вы их видели? Нет, вы видели?!
– Дык, оно да. С этим, стал быть, соглашусь. Главные клоуны туточки, того-этого, не смешные, хуть и надуты аки шары, шо вот-вот лопнут. – Прогудел Святослав, пытаясь запустить пальцы как можно глубже под золотой браслет на левой руке, чтобы чего-то там почесать. Доставшиеся в качестве боевого трофея после битвы с поклоняющимися Кащею язычниками парные артефакты принадлежали к той категории зачарованных вещей, которые в открытой продаже встретить черта с два удастся. Состоящие из нескольких килограмм золота, пригоршни драгоценных камней и множества покрывающих внутреннюю сторону древних рун украшения были способны сделать своего владельца нематериальным на срок до четырех минут, частично сдвигая его в некое иное пространство. И пусть атаковать оттуда не получалось, но с подобной форой умный человек мог пробраться почти куда угодно и унести ногу практически из любой передряги. Правда, имелся у творения кащенитов и существенный минус, из-за которого кто-нибудь другой вряд ли бы сумел его использовать. При активации браслеты начинали так шарашить носителя разрядами магического электричества, что даже у привыкшего к молниям прирожденного мага-погодника случались ожоги. А нормальный человек гарантированно бы запекся в собственном соку. – Я, значит, присмотрелся на досуге к тутошним колдунам, которые без золотых погон и белых перчаток…Страх и ужастъ! И не в смысле, дык, шо это противник, значица, испугается.
– Ни черта толком не умеющие выпускники магических училищ вроде нас, что ли? – Озадачился Олег, который с местными чародеями низшего звена почти не общался, ограничившись беседой со стареньким доктором. Однако, выслужившийся из обычных санитаров за тридцать лет целитель, лишь за счет опыта добравшийся до нижней планки второго ранга, особо с Олегом откровенничать не собирался. Опасался мести со стороны коменданта, с которым ему еще служить и служить. – Ну, так мы тоже, если помните, совсем недавно полагали лучшими магическими инструментами револьвер да комплект защитных амулетов, с грехом пополам способный отразить всего одну атаку. Или…Да нет, бред. Откуда в крохотной крепости в тысяче километрах от столицы взяться рафинированным ведьмакам с аристократической кровью, презирающим сиволапое быдло, в число которого они заносят каждого, кто не может проследить свое безупречное происхождение от персон, наделенных магией и властью, хотя бы до времен монархической революции.
– Дык, ты почти угадал, – тяжело вздохнул Святослав, наконец-то сумевший сорвать крышку с бочонка и теперь с широко раскрытыми от удивления глазами изучавший её содержимое. Внутри необычной тары родом с далекой холодной Скандинавии находился не эль или медовуха, а крупно нарубленные куски какого-то странного мяса, покрытые густым полупрозрачным соусом. А вершину маленькой и весьма духовитой кучки венчал характерный загнутый назад острый плавник, который Олег не раз в море видел. Похоже, в качестве подарка полковник презентовал им деликатес в виде маринованной акулы! – Токмо, тама не сами аристократы, а их, стал быть, слуги верные, когда и потомственные. Всей разницы, шо не холопами по спискам, того-этого, значются, а вассалами господ-офицериков. Но не стокомо лично самого Щукина и остальной клики, скоко глав их родов. Не одни они тама, конечно, но много в бригаде ентой людей, кои верны в перву очередь интересам хозяев своих, а присяга воинская ужо потом.
– За-ме-ча-тель-но. – Буквально по слогам процедил Олег, буравя подозрительным взглядом подаренный деликатес. Кажется, в своем мире он чего-то читал про акул, которых скандинавы пускали на блюдо с непроизносимым названием и крайне специфическим вкусом. Всех подробностей чародей уже не помнил, но в процессе вроде бы участвовали гнилостные бактерии, закапывание в землю на несколько месяцев и те жидкие продукты человеческой жизнедеятельности, которые врачам обычно приносят в плотно закупоренных герметичных баночках на анализы. – Надеюсь, нас отсюда действительно переведут, причем как можно быстрее. Я уж даже не знаю, что хуже. Служить и сражаться бок-о-бок со здешними офицерами или отвечать потом за их гибель от рук противника перед теми, кто купил своим великовозрастным деточкам пару полков.