Южный Урал, № 2—3
Шрифт:
— Случается, — говорил он, — простая шкатулка наполнена драгоценностями, они близки, доступны, стоит только по-настоящему взяться за дело, открыть шкатулку. И вот вам пример. Известно, что москвичи обратились к трудящимся нашей страны с призывом — организовать поход за экономию средств и материалов. Москвичи показали нам новый источник, откуда мы можем черпать средства для нашего строительства. Как на это ответили магнитогорцы? Я хочу несколько приоткрыть дверцы нашей Магнитогорской шкатулки и показать вам ее драгоценности…
Корнилов взял кусок мела, подошел
— Такое количество топлива в условном исчислении сберегли за месяц три наших сталевара — Скоморохов, Мухутдинов и Киселев. Этого топлива достаточно для того, чтобы отопить шесть двухэтажных домов в течение зимы или для выплавки тысячи шестисот тонн стали.
Потом Корнилов написал — 1200 тысяч киловатт-часов.
— Такое количество электроэнергии сэкономил коллектив блюминга № 2 за один месяц. Этого количества электроэнергии достаточно для того, чтобы освещать все дома правобережного района в течение целого месяца.
На доске появилась новая цифра — 78 часов.
— Сталевар-скоростник Мухамед Зинуров, выдав 38 скоростных плавок, сэкономил 78 часов. Сколько средств получило государство, если известно, что сокращение длительности плавок в мартеновских печах на 10 минут дает экономию в месяц четверть миллиона рублей?
Счет продолжался. Корнилов переходил от одной фамилии к другой, от одного цеха к другому, наглядно и ярко показывая, что значит один процент экономии кокса, воды, топлива, уменьшение на один процент простоя домен, станов, мартенов. Парторг писал цифру за цифрой, с аккуратностью прилежного ученика располагал их одну под другой в столбик, потом провел жирную черту и написал — итого.
— Подсчитаем? — спросил он улыбаясь. — Не надо, товарищи, мы уже подсчитали. Заранее скажу вам итог: сорок пять миллионов рублей.
Раздался не то общий вздох, не то возглас удивления, и кто-то крикнул:
— Сколько?
— Сорок пять миллионов! Если мы проведем в жизнь все мероприятия по механизации, внедрению передовых методов труда, то в этом году мы дадим экономию… вот на эту сумму. Арифметика, скажете вы, простое действие — сложение? Нет, тут одной арифметики недостаточно, тут нужна большевистская арифметика, основанная тоже на правилах сложения, — сложение наших усилий, настойчивости в достижении цели.
Пока Корнилов писал на доске отдельные цифры, его слушали внимательно, делали записи в блокнотах, чтобы потом привести их во время беседы или на плакате, использовать в «боевом листке» или в докладе. Это были интересные, замечательные цифры, которые вооружали каждого фактами большой агитационной силы. Но когда Корнилов объявил итог, наступило то всеобщее оживление, когда неожиданно узнают о чем-то совершенно исключительном. Сорок пять миллионов! На эти деньги можно построить и оборудовать большой завод или выстроить несколько многоэтажных жилых домов, клубов, школ.
Заместитель секретаря партбюро доменного цеха, прославленный мастер Николай Ильич Савичев попросил слово. Он встал, волнуясь, несколько раз провел рукой
— Товарищи… Товарищи коммунисты, у меня предложение. Здесь товарищ Корнилов подвел итог, показал, какую экономию мы можем дать государству. Оказывается, мы можем дать огромную сумму — сорок пять миллионов! Такая цифра, я думаю, очень порадует нашего родного Сталина. Предлагаю написать от имени трудящихся комбината письмо товарищу Сталину и взять обязательство: дать стране в этом году не менее сорока пяти миллионов рублей экономии.
— Правильно! Правильно, Савичев! — раздались возгласы, и неожиданно вспыхнули аплодисменты. Порой казалось, что аплодисменты начинают затихать, но на самом деле они нарастали с еще большей силой, напоминая морской прибой, когда вслед за первой волной, обрушившейся на берег, набегает вторая и третья, захлестывая и сметая на своем пути все преграды. В задних рядах запели, песню подхватили все, и слова Гимна Советского Союза зазвучали торжественно и величаво:
Сквозь грозы сияло нам солнце свободы, И Ленин великий нам путь озарил. Нас вырастил Сталин — на верность народу, На труд и на подвиги нас вдохновил.Во всех цехах комбината обсуждали письмо товарищу Сталину.
Письма Сталину! В них вкладывается вся мудрость народа, все его чаяния и надежды, в них слышен голос миллионов людей, поверяющих вождю, учителю и другу свои сокровенные мысли и чувства. Эти письма раскрывают огромный мир, в котором идет увлекательная, суровая и настойчивая борьба. Пишут ли металлурги Урала или лесорубы Карелии, шахтеры Донбасса или хлеборобы Украины, раздается ли голос хлопководов Узбекистана или строителей Белоруссии — в каждой строке ощущается великий созидательный труд строителей коммунизма и неугасимое пламя народной любви к партии, к Сталину.
Письма Сталину — это поэмы о возрождении Днепрогэса и шахт Донбасса; это — волнующая повесть о покорителях Голодной степи и завоевателях Северного полюса.
Люди, осушающие болота, строящие заводы, добивающиеся рекордных урожаев, люди, изобретающие новые машины, заставившие отступить засуху, ученые, писатели, живописцы, музыканты — все обращаются со словами любви к родному вождю и учителю. Это стало таким же естественным и необходимым, как естественно и необходимо трудиться и дышать.
В красном уголке доменного цеха уже собралась вся смена. Сидели пожилые мастера доменного дела, пришедшие со старых белорецких домен, и молодежь, недавно окончившая ремесленное училище. Рядом с инженером Борисовым сидел бывший горновой, а теперь начальник разливочных машин Георгий Герасимов, вместе с мастером Николаем Савичевым сидел самый молодой мастер домны Владимир Хабаров.
Семнадцать лет стоит на своем посту у магнитогорских домен мастер Переверзев, и столько же лет дает магнитогорский чугун мастер Шатилин.