За 30 милль... на Север
Шрифт:
– Твари! Думаете, вы короли и можете творить разную дичь?
– Столько энергии! Береги силы, они тебе скоро понадобятся. – спокойно сказал бизнесмен.
– Окей, старичок! Ты тут главный, вижу! Не хочешь объяснить, какого хера я делаю в этой труповозке! – невменяемый заключённый едва не сдёрнул с себя верёвки.
– Потом узнаёшь. Тебе там понравится, друг! – проорал в ухо Карл Пеппе. Вертушка заложила вираж. Связанный Петров с воплем, грохнулся на пол. В кабине заверещала тревожная кнопка. Видимо, датчик сошёл с ума. Пеппа, дрыгая ногами, вернулся в прежнее положение. Из губы текла кровь.
– Мы в Зону летим, верно? Я когда-то поклялся могилой отца, что туда ни
– Что ты сказал? Мне не слышно.
– Пошел на хрен, придурок! Желаю тебе сдохнуть, мразь! – вскричал с ненавистью проводник.
Это был перебор. Раскин ногой в грудь опрокинул грубияна. Он уже жалел, что заговорил с отморозком. Оскорблений глава корпорации не собирался терпеть. Статус не позволял.
Карл сделал знак. Несговорчивого заключённого поставили на ноги, встряхнули, один из молодчиков двинул пленнику в живот. Тот охнул, харкая кровавой слюной. Раскин наклонился над ним громко сказал сквозь монотонный гул турбодвигателей:
– Вижу, ты альфа-самец с огромными яйцами! Сейчас проверим насколько! Верёвку сюда, быстро!
Последнюю тираду адресовал одному из мордоворотов. Тот с полунамёка понял желание босса. Вдвоём с напарником продели бечеву между ног, обкрутили стопы, завязали морской узел. Не забыли они и о кляпе. Затем вместе подхватили позеленевшего от страха беспредельщика и бесцеремонно подтащили к выходу. При помощи карабинов и свободного конца верёвочной стропы, охранники привязали упирающегося человека к штурвалу люка.
Карл усмехнулся и взглянул на часы. Они немного отставали. Сказывалось влияние магнитной энергии, что искажала параметры на механизме. По его придиркам они скоро будут пролетать над Припятью. Мужчина не стал садиться.
Вертушка провалилась в воздушную яму. Один из движков хрипло заурчал, но ресурс надёжной системы выдержал нагрузку и продолжил рокотать. В воздухе сладко запахло озоном. Люди в салоне зажали носы и рты. Особо осторожные сразу же надели респираторы, заранее подготовленные для таких случаев. Почти все уже были пристёгнуты к десантному фалу, что тянулся через тело аппарата. В следующий миг машину резко подбросило вверх, повело юзом. Каждый из пассажиров ощутил, как стремительно теряют вес. Секундой позже, они взмыли в воздух, не высоко, сантиметров на тридцать. Сработал эффект невесомости, вызванный перегрузкой, падением давления и мощными гравитационными потоками на малой высоте. Начинался самый ответственный для лётчиков этап.
Пилоты справились на «отлично». Они выровняли машину и медленно снижались. Невесомость исчезла спустя сорок восемь секунд.
– Внимание! Под нами Припять! – взорвался воплем микрофон на динамике.
Один из пассажиров, опытный инструктор, налетавший больше всего часов в Зону, принялся готовить состав к приземлению. Он проверил у всех парашютные ранцы, тросы, приставил двоих к штурвалу, где лежал связанный пленник. Третий участник полёта занял место у зенитного пулемёта. Никто не сидел. Все выстроились в две шеренги параллельно друг другу. Раскин молча проигнорировал все приказы ответственного лица. Он наплевательски относился к собственной жизни, и ещё мало верил в меры предосторожности.
– Открывай заслонку! – скомандовал инструктор.
Раздался скрежет металла открываемой двери. Холодный октябрьский ветер ворвался хлёстким кнутом внутрь, взвинчивая нервы до предела. Напряжённый пулемётчик схватился за ручку зенитки, оценивая обстановку впереди. Затрепетали страховочные стропы на стальном фале. Из оголённого чрева пузатого вертолёта дохнуло страхом и стремительно
Раскин Карл склонился над притихшим заключённым.
– Наслаждайся полётом, Николай Васильевич! Он мне обошёлся в десять штук.
Несчастный Пеппа почти съел тряпку, в попытках сказать «нет». Но мучитель был неумолим. По приказу бедолагу вышвырнули из вертолёта в безжизненную бездну. Тело корчившегося в конвульсиях человека повисло на верёвке, как вяленая рыба на солнце. Удовлетворённый результатом босс отошёл от люка. Он был без страховки, а умирать сейчас в планы не входило.
Красавец МИ-8 обошёл город по причудливой траектории. Их встречал Красный лес. Уже на подлёте к базе Карл обнаружил, что туман, застилающий большую часть северного окончания локации, исчез. Это был добрый знак. Теория подтвердилась снова.
Путь на Север свободен.
Глава 20. Вал и Карл
Глава 20. Вал и Карл
1.
«Я безумец!»
Он говорил эту фразу себе постоянно, с тех пор, когда впервые пересёк границу, разделяющую обычный мир и иной. И повторял по сей день, просыпаясь утром в мотеле или в самолёте, когда думал о предстоящих делах. Каждый раз он ставил на чашу весов all or nothing, будто жил единственным днём, а после успеха затруднялся поверить в удачу. Он творил будущее, разрушая старый мир и строя новый, и не считался с препятствиями. Почему так происходило, Раскин затруднялся ответить. Как и то, почему он решил работать в Чернобыльской Зоне. На ум приходили лишь тезисы Карлоса Кастанеды[2] о силе духа, знаниях, дающихся с трудом, и о пути достижениях этих знаний.
Разве нормальный человек отправится добровольно в самое опасное место на планете? Нет. Только безумец, которым движет жажда постигнуть нечто новое и неизведанное. Причин такому поведению много. Деньги, поиск адреналина, банальное любопытство – и готов портрет типичного сталкера, готового сунуть нос в яму с кислотой. Обычный человек в попытках заработать деньги организует легальный бизнес в крупном городе, а не создаст с нуля группировку из преступников и прощелыг, чтобы «крышевать» вложенные инвестиции. И плевать, что у него не осталось другого выхода. Без вооружённых отрядов компания развалилась в первый же год существования – эта аксиома звучала как оправдание собственного безумия. Невероятно, но он стал им управлять, умело лавируя среди тотального хаоса и анархии и воплощая в жизнь самые бредовые идеи.
Теперь он переплюнул самого себя. Одна маленькая невзрачная теория фантастического толка, которую Раскин решил однажды проверить, привела его на порог невероятного открытия. То, на что он замахнулся, могло вызвать переполох во всём мире и изменить баланс сил на планете. И пусть смелая задумка оставалась теорией, разросшейся до неприличных размеров с доказательной базой, фантастической сути не меняла. Бизнесмен и сам не верил в неё, считал дурной и бессмысленной, и даже опасной, и тем не менее продолжал действовать, привычно стараясь доводить до логичного конца незавершённые миссии. Разве это нормально, скажете вы? Любой успех зависел от веры в собственное предприятие. В его случае выходило наоборот.