За борт!

Нолль Ингрид

Четвертой на свет появилась Лидия, а вместе с ней в семью вошли непрекращающиеся приступы упрямства и ярости. Иначе как гаденышем ее никто не называл. Лидия никому не давала себя в обиду. Когда, уже в зрелом возрасте, она бывала чем-то недовольна, то перекрашивала волосы в другой цвет и, недолго думая, меняла партнера. Ее первые мужчины были значительно старше, и лишь нынешний уступал ей годами. Однако в любом случае Лидия была личностью напористой и всегда контролировала ситуацию.

Два мальчика, две девочки — казалось бы, семья полностью укомплектована. Однако Хильдегард ни за что не позволила бы младшенькой почувствовать, что она родилась, так сказать,

внепланово. Раньше к планированию детей все равно относились не так, как сегодня. По счастью, Эллен, ее цыпленочек и потаенная любовь, вернулась в родительское гнездо вместе с дочерьми. И хотя одна из внучек уже вылетела, а другая вот-вот может улететь, Эллен определенно останется. Она унаследует дом и когда-нибудь, может быть из благодарности, позаботится о старушке-матери. Маленькая Эллен тоже была частенько вспыльчивой и могла потягаться с Лидией по части гнева, а то и подраться. «Как странно, — задумалась Хильдегард, — между моими мальчиками фактически не было раздоров, они явно росли более мирными созданиями, нежели обе девочки. Возможно, правда, что Маттиас считал ниже своего достоинства колотить Хольгера».

Хильдегард долго раздумывала, как бы ей получше украсить кофейный стол. Разумеется, она поставит в центр цветы из собственного сада, которые срывала только по особым случаям. В этот раз она предоставит такую честь самым красивым. Сначала она представила натюрморт с вычурным букетом в стиле барокко. Правда, Маттиас высказал пожелание, чтобы семейная встреча прошла в теплой и непринужденной атмосфере. В таком случае, пожалуй, цветочный наряд не должен выглядеть слишком искусственно, как картина. В этом случае скорее будет уместнее букет из пахучих роз, белых, розовых и красных космей и львиного зева, составленный как бы случайно.

Если ей не позволяют приготовить полноценный обед, то Хильдегард как минимум обеспечит стол выпечкой. Причем к данному событию лучше сделать не вычурный торт, а дрожжевой пирог на противне, который напомнит детям о беззаботных временах в родительском доме: с посыпкой из сахарного песка, крошек теста и корицы поверх слив или яблок. Она его подаст со взбитыми сливками. С другой стороны, Хольгеру больше нравились шоколадные пирожные, а Лидия любила морковный торт. Что ж, на всех сразу не угодишь, кому, как не матери пятерых детей, этого не знать.

Ей плохо спалось в эти дни, снились какие-то нелепости, какие она наутро уже не могла вспомнить. Один сюрреалистический сон все же удержался в памяти: четверо братьев и сестер набросились на младшую сестренку, которая лежала на гравийной дорожке, словно оброненная кем-то тряпичная кукла. Они тянули ее за волосы, словно пытаясь распустить на нитки, как плохо связанный свитер. Хильдегард спрашивала себя, правильно ли она поступила, решив завещать родительский дом Эллен. Каждому она назначила равную долю состояния, но вдруг они оценят родной дом выше своей доли?

Голова Эллен была занята совершенно другими вещами. Сестры и невестки одевались заметно лучше ее. Криста компенсировала чуточку кривое лицо и не в меру пышную фигуру дорогим и очень изысканным гардеробом, причем большая часть вещей была пошита на заказ. Полной противоположностью ей была Лидия, любившая эпатаж. У нее был собственный, неповторимый и своенравный стиль, в котором старое перемешивалось с новым. Она могла появиться вся в черном, с цилиндром, как трубочист, а в другой раз — словно попугай, разодеться в кричащие пестрые цвета, добавив к костюму боа из перьев. Лидия была мастерицей удивлять, Эллен еще ни разу не видела ее в одном наряде дважды. Бригитта, жена Маттиаса, одевалась по-спортивному и в то же время благородно. Об Ортруд, супруге

нового брата, она пока слышала только, что та предпочитает одеваться подчеркнуто по-дамски. Какое же убогое впечатление на их фоне должны были произвести обитательницы «женского монастыря» своими поношенными простецкими платьями из универмага! Что до братьев, то Эллен они нисколько не беспокоили. Безжалостны в оценке, как правило, только другие женщины. После долгих раздумий Эллен плюнула на все и отправилась за покупками, решив, что по такому поводу не грех и превысить лимит банковского счета. Результатом стало приобретение фиолетовых туфель на высоком каблуке и подходящего к ним комбинированного платья с блузой в стиле мужской сорочки из чистого шелка. Вдобавок ко всему Эллен отважилась на очень дорогие духи. На случай, если после обеда будет объявлена прогулка в Мюленталь, ей, конечно, стоит захватить и кроссовки.

Амалия по желанию бабушки прибралась у себя в комнате и даже протерла пыль, но все же пришла к окончательному решению, что во время приема поедет навестить сестру в Кёльн, причем не одна, а с Уве.

Две недели спустя в субботу погода была уже не такой солнечной, как еще недавно, но все-таки достаточно хорошая, чтобы расположиться на воздухе на «Мельнице Фукса», а после обеда пройтись пешком и под конец выпить кофе в саду Хильдегард.

Удивительно, но гости приехали практически одновременно на трех машинах. Маттиас с Бригиттой и Лидией подобрали Хольгера в аэропорту. Криста с Арно и Герд с Ортруд приехали на своих автомобилях. Возбужденные приветствия, поцелуи, похлопывания по плечу и любопытные взгляды со всех сторон на незнакомого пока брата и его спутницу. После первого бокала шампанского и краткой речи Маттиаса все перешли с Гердом на «ты». Все, кроме нерешительной Хильдегард.

До этого момента все шло хорошо. Еда в ресторане была великолепна, первое волнение улетучилось, отовсюду раздавался смех — в общем, в кругу большой семьи воцарилось такое хорошее настроение, что, казалось, о чем еще мечтать?

Когда наконец все потянулись на прогулку вдоль берега лениво катившей свои воды реки Вешниц, Хольгер, решив щегольнуть, затянул песню из «Прекрасной мельничихи»: «Я слышал, как катился ручей с высоких скал, / И как, журча, играя, / В долину он бежал…»

— Вот так, без фортепьянного сопровождения, я еще ни разу ее не исполнял, — заявил он гордо.

Только сейчас сестры увидели, что Хольгер тоже слегка под хмельком. Он вертелся между Гердом и Арно во главе пешей группы, как маленькая такса.

— Никогда не видела Хольгера таким возбужденным, — прошептала Криста на ухо шедшей рядом сестре. — Хорошо, что он не за рулем.

— Как вам Ортруд? — тихо спросила Эллен. — Только, ради бога, не оборачивайтесь сразу обе, она все еще идет следом за мамой и Бригиттой. Похоже, ухватилась когтями за нашего Маттиаса.

— Она любит выпить, — сказала Лидия, — я это сразу учуяла. Мне она не понравилась, какая-то фальшивая. Наш милый новый братец заслуживает лучшего.

— Как ты можешь такое говорить после первого знакомства? — прошипела Криста. — Мы ее совсем не знаем!

Как ни крути, Эллен была вынуждена согласиться: жена Герда симпатий не вызывала, но убедительного объяснения этому она не находила. Разве что трость Ортруд показалась ей деталью, говорящей о некотором тщеславии хозяйки.

— Набалдашник из слоновой кости в виде гусиной головы, — установила она.

— Может быть, у нее что-что с ногами, — предположила Криста.

— А хоть бы и так! Ей все само катит, — сказала Лидия, — не иначе как благодаря витамину В. Когда Герд получает выгодные заказы на строительные работы, то и Ортруд свою не забывает: что ему стоит передать ей подряд на внутреннее оформление.