За что убивают женщины
Шрифт:
Я осмотрелась – всего в камере было восемь женщин, включая меня. В основном молодые девушки двадцати – двадцати четырех лет, уличенные в продаже наркотиков, две женщины – одной около сорока, другой сорок восемь – пятьдесят лет – привлекались за убийства своих сожителей. Две молоденькие девушки лет восемнадцати – девятнадцати привлекались за грабеж.
Как ни странно, обитатели в камере встретили меня весьма дружелюбно, угостили растворимым кофе, пригласили на завтрак, состоящий в основном из передач от родственников.
Расспросили
Так постепенно прошел первый день моего заключения в СИЗО, никто ко мне не пришел – ни следователь, ни адвокат.
Я согласился на просьбу Алика. На все формальности по этому делу – получение разрешения на посещения своей новой клиентки в следственном изоляторе – у меня ушло около одного часа.
И вот вскоре я прибыл СИЗО, где содержатся женщины.
Меня повели в специально отведенный для таких встреч следственный кабинет, который представлял собой небольшую комнату размером около шестнадцати квадратных метров со встроенной нехитрой обстановкой – столом и двумя стульями, привинченными железными скобами к полу.
Я сел на один стул и стал ожидать, когда ко мне приведут новую клиентку. О ней я знал немного – что она жена одного из банкиров и что обвиняют ее по серьезной статье.
Дверь кабинета открылась, в помещение заглянула женщина, одетая в зеленую камуфляжную форму. Конвоир женского изолятора строго посмотрела на меня и сказала:
– Господин адвокат, хочу вам напомнить, что получать или что-либо передавать подследственной без разрешения администрации учреждения запрещено.
Я молча кивнул головой, давая понять, что с правилами посещения следственного изолятора знаком.
Через минуту в кабинет вошла девушка и медленно присела на стул рядом со мной. Я внимательно посмотрел на нее.
На вид ей было двадцать пять – двадцать семь лет. Худощавая, с темными волосами и грустными голубыми глазами. Стройная фигурка при относительно небольшом росте показывала, что девушка следит за собой. Одета моя новая подопечная была в синие обтягивающие джинсы и в голубою кофточку. Девушка подняла глаза и стала так же внимательно рассматривать меня.
Я первый нарушил затянувшуюся паузу и сказал:
– Давайте знакомиться. Я ваш адвокат. Зовут меня, – и я хотел было назвать свое имя и фамилию, но девушка меня опередила:
– Я знаю, кто вы и от кого пришли. Вы сможете вытащить меня отсюда? Мне рекомендовали вас как хорошего защитника. Говорят, вы даже специализируетесь по убийствам.
– Спасибо, конечно, за комплимент
– Я начну с эпизода, когда меня похитили? – сказала Ирина, словно хотела получить согласие, с какого места ей лучше начать свой рассказ.
– Начинайте, откуда хотите, и можете рассказывать подробно, – уточнил я.
Я бросила взгляд на своего нового адвоката. Ему на вид было около сорока – сорока трех лет, с темными волосами, среднего роста, с черными глазами.
– Как вы здесь? – спросил меня адвокат.
– Уже привыкла, но все равно хочется домой. Я к убийству, по которому меня обвиняют, не имею никакого отношения.
– Я в курсе. Будем работать на изменение вам меры пресечения. Но вначале я хотел бы вам задать несколько вопросов, – сказал адвокат.
Вскоре я пересказала ему всю суть своего нелепого теперешнего положения. Адвокат это записывал в свой блокнот.
В конце нашей встречи он сказал, что ему все понятно. Завтра он встретится со следователем, через знакомых оперов постарается узнать общую картину.
– Завтра в конце дня ждите меня, – сказал адвокат и наклонился ко мне ближе, взяв меня за руку.
Я почувствовала, что мне в ладонь адвокат засунул клочок бумаги.
Позже в камере я осторожно развернула записку. Это было небольшое послание от Маши, в нем моя подруга всячески подбадривала и заверяла, что у меня в ближайшее время будет все нормально.
Ночью я спала беспокойно. С Валентиной, про которую мне девушки сказали, что она с отклонениями, случилась истерика. Она проснулась, встала и начала кричать, размахивать руками, девушек, пытавшихся ее успокоить, она отталкивала. Я попыталась ее успокоить и стала гладить по голове, но произошла обратная реакция, она вдруг посмотрела на меня зло и сказала:
– А тебя я больше всего ненавижу. Я тебе отомщу. Ты увела моего мужа. Это он к тебе ушел!
– Да мы даже не знакомы! – пыталась оправдываться я. Но девушки меня отвели в сторону и сказали:
– Бесполезно. У нее крыша поехала. Она тебя не слышит.
– Если у нее с психикой плохо, то почему она не в больнице?
Одна из девушек ответила, что она там была, врачи и комиссия нашли у нее небольшие отклонения, но сказали, что они не опасны для окружающих, и ее вернули к нам. Через пять минут в камеру вошли женщина-конвоир и женщина в белом халате. Валентине сделали укол, и она заснула.