За дверью завтрашнего дня. Часть 2. Диагноз
Шрифт:
Крис вошла в скудно обставленный кабинет, не дожидаясь приглашения, села напротив стола и воззрилась на улыбающегося Алексея Ивановича.
– Как спалось? – спросил он, устраиваясь на своём стуле.
– Так себе. С тех пор как всё началось, я вообще плохо сплю. – негромко сказала Крис. – Что вы хотели?
– Вас. – с лёгкой улыбкой ответил мужчина.
– Что простите? – переспросила слегка ошарашенная Крис.
– Время сейчас сложное, и раньше многое могло показаться невозможным, но оно случилось. – несколько витиевато сказал Алексей. – Так что я говорю всё напрямую. Вы очень красивая женщина, в прежние времена знакомство с такой, как вы, мне
– А если я откажусь? – спросила она.
– Ну тогда выясним, чем вы можете заниматься и пойдёте оформляться на работу вместе со всеми. Не пугайтесь, я не собираюсь применять какое-то насилие, – он нахмурился и потряс головой, – ненавижу, когда в вопросах личных применяют физическое или моральное воздействие. Просто у меня к вам деловое предложение и есть сроки, когда нужно это предложение рассмотреть.
– А девочки?
– Сейчас найдём им работу по плечу, немного подрастут, найдём достойных мужей и вперёд, создавать новые ячейки общества.
– А если я соглашусь при условии, что они останутся при мне?
– Милая Кристина, я не торгуюсь. Я даже раньше, когда на рынок ходил, никогда не торговался, не люблю это крохоборство. Есть цена и ты с ней либо соглашаешься, либо нет. Для вас я сделаю всё возможное, чтобы вы жили хорошо, но это уникальное предложение и оно только для вас. А сейчас простите, у меня очень много дел. Идите обратно, через, – он глянул на часы, – пятьдесят семь минут я приду за ответом. Ну или если вы что-то надумаете раньше, попросите моего подчинённого проводить вас ко мне. – мужчина глянул ей в глаза и тихо добавил. – Не видеть того, что мир поменялся, глупо и недальновидно. А вы, как я вижу, не только красивая, но и умная.
После этих слов он указал на дверь и Крис ничего не оставалось, кроме как выйти вон и вернуться в столовую: смотреть на девочек она сейчас не могла, иначе она бы приняла неверное решение. У Крис был намётанный глаз, и она вполне легко ориентировалась в социальных слоях и людях, а также прекрасно видела, как выглядит та женщина, которая им сегодня готовила. Сразу было понятно, что Алексей Иванович только выглядит этаким улыбающимся добряком, но на самом деле в его глазах плескалась сталь, а если учесть некоторые детали, которые услышала Кристина в его рассказе, то власть в руки он получил не так давно и теперь будет пользоваться ей на полную. Ей было безумно жаль девочек, но оставшись при первом лице этого крохотного «государства» она сможет сделать гораздо больше, чем если сейчас встанет в ряды тех, кто вместе с просыпающимся солнцем идёт на работу, а вечером просто забывается в тяжёлом сне. И в конце концов, отдалённо такое положение дел было похоже на её прежнюю жизнь, которую она очень хотела вернуть.
Кристина немного погрустила о Толоконникове, но после того как они приехали в лагерь, он всё больше её раздражал и был слишком
– Сделать поесть? – услышала она голос поварихи от раздаточной линии.
– Нет, спасибо. – Крис вынырнула из своих мыслей, покачала головой, встала со своего места, тихо прошла по коридору, не взглянула на открытую дверь, где всё ещё дремали девочки и тихо сказала мужчине, что сидел в карауле. – Как мне найти Алексея Ивановича? Он сказал, чтобы я вас попросила.
Толоконников с Немцем держали спинами дверь, которая словно живая рвалась обеими створками наружу, пытаясь выплюнуть целый поток бывших людей, медленно умирающих в агонии страшного вируса.
– Лёха, вон палку железную видишь, – орал Толоконников, – давай за ней, закроем их!
– Один не сдюжишь. – еле удерживаясь на месте, отозвался Немец.
– Давай я сказал, они всё равно прорвут сейчас.
Словно в подтверждение его слов, долбики стали колотить с новой энергией, и сил сдерживать их у мужчин уже не хватало.
Несколькими часами ранее, когда Суслик собрал всё необходимое из своего секретного тайника, про который Немец сказал, что «Суслик чёткий и предусмотрительный парень», и они вернулись на место, то увидели, что буквально за двадцать минут обстановка на территории лагеря поменялась. Дождь утих, ветра почти не было, и сейчас в зияющую прореху прохода текли ручейки долбиков.
– Твою ж, – тихо прошипел Толоконников, – что делать будем?
– Что задумали. – невозмутимо сказал Суслик. – Мне на крышу машины нужно. Все приспособы со мной, я сейчас зацепуху сделаю, за столбики балкончика и смогу добраться до окон и открыть. А вы начнёте принимать людей. Но, конечно, с учётом того, что эти ползут как тараканы, нужно будет обеспечить безопасный отход.
– Не уверен, что сможем, – покачал головой Немец. – Там же не у всех такие железные нервы как у Настасьи, – он глянул на Настю, у которой от всего происходящего был шок, и она просто молча сидела в углу. – Кто-то начнёт орать, верещать или ещё не дай бог сорвётся.
– А что ты предлагаешь? – спросил Суслик.
– Что если в коридорах открыть окна, а потом пустить по пожарному водопроводу воду, а двери забаррикадировать. – сказал мужчина. – Они сами тикать начнут через любую дырку, мы безопасно выведем остальных, а машины к выходу подгоним.
– Тема. – покивал Суслик. – Окна я легко открою.
– Вы с того хода пойдёте, я с этой стороны. – Кудрин потыкал в разные концы здания. – Но надо, чтобы со мной из той машины Руслан пошёл, один вряд ли смогу перекрыть.
– Да у них рация не пашет. – махнул рукой Немец. – Может подъехать к ним поближе?
Суслик сразу же вывернул руль, направил автомобиль вперёд и через несколько секунд парковался возле кабины второй машины, так чтобы можно было чуть приоткрыть окна.
– Настасья, только мы все уйдём. – Добро? – сказал Немец.
Настя только покивала головой, потому что у неё не было сил даже говорить. Фактически она только со вчерашнего вечера увидела, насколько кровожаден оскал нового мира. До этого она могла наблюдать за долбиками только из окна, но это было как смотреть фильм ужасов, и девушка даже не представляла себе, что реальность за порогом была такой страшной.