За фасадом строительства советского ВМФ

Почтарев Андрей Николаевич

К примеру, младший командир с Тихоокеанского флота, депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва А. Бердников так рассказывал о встрече 23 декабря 1935 г. с И.В. Сталиным и руководителями правительства: «Мы выстроились в небольшом зале Кремля. Вдруг из боковой двери появляется товарищ Сталин, вместе с ним — товарищи Молотов, Ворошилов, Орджоникидзе. ...Товарищ Ворошилов представил меня Иосифу Виссарионовичу как подводника... Он сразу начал задавать вопросы о конструкциях и деталях подводной техники. Он интересовался моторами, электроприборами, удобствами размещения команды.

Я был поражён тем, как глубоко Иосиф Виссарионович знает наши подводные корабли, как заботлив к тому, чтобы каждая лодка была совершенна не только боевыми

качествами, но и бытовыми удобствами для подводников» ⁵⁵² .

Интересно, что в тот день руководители партии и правительства — И.В. Сталин, В.М. Молотов, Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов и Г.К. Орджоникидзе, а также замнаркома обороны армейский комиссар 1-го ранга Я.Б. Гамарник, Маршалы Советского Союза С.М. Будённый и А.И. Егоров, начальник Морских Сил РККА флагман 1-го ранга В.М. Орлов, приняли в Кремле делегацию ТОФ из 32 чел., включая 29 младших командиров, во главе с командующим флотом флагманом 1-го ранга М.В. Викторовым, начальником штаба 2-й морской бригады И.В. Кельнером и комиссаром одной из частей П.П. Симаковым. Это мероприятие было организовано в связи с тем, что именно в 1935 г. Тихоокеанский флот занял первое место в боевой и политической подготовке в Военно-Морском Флоте.

Делегация прибыла в столицу ещё 30 ноября. Москва тепло встречала тихоокеанцев, которые посещали заводы и фабрики, дворцы культуры, редакции газет, и даже выезжали на строительство канала Москва—Волга. Все они прибыли на Дальний Восток в далёком 1932 г. с первыми эшелонами.

Неслучайно постановлением ЦИК СССР от 23.12.1935 г. «за выдающиеся заслуги в деле организации подводных и надводных морских сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии и за успехи в боевой и политической подготовке краснофлотцев» 80 представителей рядового, командного, начальствующего состава и политработников МС РККА были награждены орденами Советского Союза, в т.н. орденом Ленина — 183 чел., Красной Звезды — 65 чел. и орденом «Знак Почёта» — 23 человека⁵⁵³. Среди них оказались командующий ТОФ флагман 1-го ранга М.В. Викторов, его заместитель по, политической части армейский комиссар 2-го ранга ЕС. Окунев, заместитель командующего флотом ЕП. Киреев, начальник штаба> флота капитан l-го ранга О.С. Солонников, командир 1-й морской бригады траления и заграждения флагман 2-го ранга А.В. Васильеву и др.

Ордена военным морякам были вручены в Кремле председателем ЦИК СССР М.И. Калининым 7 февраля 1936 г.⁵⁵⁴ Но большинству из награждённых было уготовано судьбой вскоре «сгинуть в пустыне» репрессий.

Интересны воспоминания о И.В. Сталине и известного инженера-кораблестроителя В.А. Никитина: «Он никогда сам не вёл заседаний, на которых мне пришлось присутствовать, а предоставлял это Молотову или Кагановичу.

Заседания Комитета обороны проходили в зале, уставленном небольшими столиками, каждый на одного человека. Почему-то обычно представители промышленности занимали левую сторож ну, а моряки — правую. Сталин обыкновенно садился за передний столик в крайнем правом ряду и почти всё время молчал и слушал.} Высказывался он редко и кратко. Он никогда не вмешивался в споры, а если находил нужным что-нибудь сказать, то только в конце просил слова у председательствующего.

Меня поражали точность и правильность его высказываний. Однажды в Комитете обороны шло заседание по вопросу выбора схемы бронирования для проектировавшихся в то время линейных кораблей проектов № 23 и 69. Вопрос был очень сложный. Присутствовавшими на заседании специалистами высказывались мнения, иногда совершенно противоположные друг другу. В конце споров слово попросил Сталин. В нескольких кратких выражениях он держал одну из точек зрения, причём очень ясно и технически точно обосновал своё мнение. Это указывало, что он был очень способным человеком и, притом, большого ума. В этом ему отказать никак было нельзя» ⁵⁵⁵ .

Вновь забегая вперёд, позволим

себе, учитывая важность поднятой проблемы, отметить, что нередко показная «увлечённость» И.В. Сталина военно-морскими делами приводила его, как ни странно, даже к откровенным признаниям своих ошибок, что случалось с ним крайне редко. Так, упразднив после войны, 25 февраля 1946 г. Наркомат ВМФ⁵⁵⁶, уже через 4 года, 23 января 1950 г. на заседании Высшего военного совета Министерства Вооружённых сил он сам признал, что допустил ошибку. Согласно дневниковым записям адмирала Ф.С. Октябрьского, в то время первого заместителя главнокомандующего ВМС, И.В. Сталин заявил, что «ВМС много пострадали от объединения (в Министерство Вооружённых сил СССР. — Авт.) ...О ВМС, как правило, забывают, всё время надо напоминать, где же у вас ВМС... »⁵⁵⁷.

К чему это привело, наглядно можно увидеть и прочувствовать из письма, направленного 5 февраля 1948 г. лично «Великому Вождю» через головы главнокомандующего ВМС адмирала И.С. Юмашева и министра Вооружённых сил СССР маршала Н.А. Булганина, бывшего на тот период начальника Главного штаба ВМФ адмирала А.Г. Головко. Нельзя без горечи читать эти строки прославленного военного моряка, воевавшего в Испании и на Северном флоте, пронизанные болью за судьбу родного флота: «...Почти два года Морские силы состоят в системе Вооружённых Сил, являются их частью. Однако в аппарате Министерства до сих пор не могут "простить”, что Военно-Морского Флот был когда-то Наркоматом. Такого рода упрёки приходится выслушивать на каждом шагу. Сами по себе эти упрёки не заслуживали бы внимания, если бы это не сказывалось на решении различных деловых вопросов.

В целом в Министерстве от вопросов, ставящихся Военно-Морским Флотом, стараются отмахнуться. Считают, что моряки "выдумывают”. За два года ни министр Вооружённых сил, ни начальник Главного Политического управления ни разу не побывали ни на одном флоте. Был только на Чёрном море с инспекцией маршал Говоров. Ничего, кроме отрицательного, он не увидел у черноморцев.

Я знаю, что в работе у нас имеется много недостатков, но есть и много хороших моментов, которые хотелось бы, чтобы видели и замечали. Иначе непрерывная ругань заставит людей опустить руки. Тот же Черноморский флот, живя и работая в тяжелейших условиях базирования... перевыполнил в 1947 г. план боевого траления. Эта задача решалась в интересах нашего народного хозяйства, и решена успешно...

Недавний суд чести над бывшим руководством Военно-морскими силами ⁵⁵⁸ среди высшего состава Вооружённых сил породил презрительное отношение к Морским силам. Это сказывается в повседневном общении, как служебном, так и внеслужебном...

Положение на флотах создалось очень тяжёлое. За время войны базы флота не только не строились, но и не поддерживались... Неудовлетворительное состояние баз непосредственно влияет на преждевременный износ вспомогательных механизмов кораблей, т.к., не получая в базах электроэнергию, пар, воду, сжатый воздух, они вынуждены расходовать ресурс своих собственных механизмов...» ⁵⁵⁴

В результате, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 февраля 1950 г., после четырёхлетнего пребывания в едином Министерстве Вооружённых сил вновь было образовано самостоятельное Военно-морское министерство. А чуть раньше, 10 января 1950 г., новым министром судостроительной промышленности СССР вместо снятого А.А. Горегляда⁵⁶⁰ был назначен бывший нарком танковой промышленности и транспортного машиностроения В.А. Малышев³⁶¹.

Говорят, что всё в мире развивается по восходящей спирали. И вышеупомянутое письмо адмирала А.Г. Головко — лишнее тому доказательство. Не правда ли, как похожа послевоенная ситуация на флоте с 1920—1930-ми гг.? Отдельные её элементы мы видели и в 1990-х гг.