За горизонт. Дилогия

Димитрюк Д А

– отличный, ручной работы, кованый нож, в кожаных ножнах (в незанятое голенище его);

– стопка фотографий порнографического содержания (тоже в огонь);

– два десятка папирос в алюминиевом портсигаре;

– румынский паспорт на имя Флориана Тому (пока его отложим к Ай-Ди, возможно пригодится откупиться от одной вредной и не в меру любопытной тетки).

Ни айдишника, ни местных тугриков. Негусто, прямо скажем, но что с них взять - цыгане.

Проверим Толстого, на нем очень перспективно рыжье отсвечивало.

Имеющий

отталкивающую внешность при жизни, после смерти Толстый приобрёл совсем уж отвратительный вид. Спущенные до щиколоток штаны. На простреленной тушке и дряблом филее разводы крови пополам с грязью, тяжелый смрад дерьма и крови.

Странно. Я ожидал, что воротить будет. Ан нет, спокойно, как в тире расстрелял трех человек. И не испытываю никаких эмоций, вообще никаких. Ни отвращения, ни презрения к себе и прочих интеллигентских рефлексий. Но, и эйфории от победы и радости от содеянного тоже нет. Похоже, психика приспосабливается к местным реалиям.

Позанимался психоанализом и будет. Пора хабар собирать.

– Руди, ты как там, все в порядке?

– Да, гут...... про....л полпу... до ма...ины, - глотая буквы, хрипит рация.

Ну, это нормально, расстояние до парня приличное, да и рельеф мало способствует устойчивой радиосвязи.

– Не торопись, будь осторожней. Сейчас, когда дело почти сделано, нам сюрпризы не нужны. Конец связи.

– Гут, кон...ц свя....

Вот и умничка, не спеши. Делиться с немцем рыжьем, деньгами и мелкими ценными цацками я не собираюсь. А стало быть, видеть их ему решительно ни к чему. О чем не знаешь, тому не завидуешь. Зависть - крайне плохое чувство, слишком уж часто толкающее делать гадости людям.

Кстати, я так мыслю, вот эта игрушка снимет все вопросы немецкой стороны.

Рядом с трупом Толстого лежит пистолет, как две капли воды похожий на те, которыми вооружали фашистов в фильмах о войне. Руди должен оценить подгон.

Что там дальше у нас? Приседаю возле трупа.

Цепи золотые три штуки две просто толстые, третья вызывающе толстая, но короткая. Браслет золотой одна штука. Серьга золотая тоже одна. Общего веса ювелирки под сотню граммов. Два золотых перстня и два золотых кольца, не снимаются заразы с похожих на сосиски пальцев.

Немца напряжем снимать. Во-первых, он не дурак и по обрубкам пальцев сделает совершенно правильный вывод, что напарник у него немного крыса. Во-вторых, времени мало, а мне еще цыганское транспортное средство осмотреть надо.

Кстати - лезвием ножа раздвигаю Толстому губы. Хе, немцу определенно будет не до лишних мыслей. Я не просто крыса, я циничная крыса.

Рыжье в карман, продолжаем досмотр. Кожаный бумажник и что там у нас?

Чуть больше сотни экю мелкими купюрами, женские золотые серьги и, на мой взгляд, женское обручальное кольцо. Сложенная вчетверо цветная фотография - Толстый в ряду десятка цыган, запечатлён на фоне большого вычурно покрашенного дома.

Не забыть сжечь фотографию, пока немец не приехал, а то на фото

запечатлены все цыганские регалии.

Найденная фотография наводит на интересную мысль.

Где там найденный за подкладкой у Тощего Ай-Ди?

Подношу, аккуратно зажатую между пальцами сережку к фотографии найденного Ай-Ди.

Разные.

Обидно. Если бы серьги женщины на фото совпали с найденными, можно было бы с Ордена стрясти изрядные призовые, но - не судьба.

Если не считать полупустой пачки сигарет и паршивенького складного ножа, ничего ценного на трупе больше нет.

Весь в золоте, а по существу взять нечего. Странные люди.

Размышляя на тему социального неравенства, возвращаюсь на поляну к трупам Малыша и Опасного. Один весь в золоте, а остальные в обносках. И кроме оружия у них вообще ничего ценного не было.

Ладно, Тощий - конченый доходяга. Но Опасный мне совсем таким не показался. С оружием не расставался, и взгляды в спину Толстого кидал, от которых мороз по коже. Чтобы у такого жука да не было захомячено ценного - не верю.

Карманы я у него проверил - пусто. Одежду я прощупал и помял, с тем же результатом. Разве что обувь остается.

Кстати, деталь - Опасный единственный из всех спал, не разуваясь. Логично было бы предположить, что это не от того, что у него ноги мерзнут.

Под лезвием ножа, сковырнувшего стельку, отвратительно смердящего кроссовка нашлось: два куска пластика достоинством по полста экю и варварски сплющенная, до состояния фольги золотая монета.

Ну вот, другое дело, теперь можно и тарантас обшмонать.

Про это чудо новоземельной технической мысли чуть позже, а пока потрошим две сумки, примотанные к покрытому грязью и ржавчиной каркасу цыганского пепелаца.

Содержимое первой сумки - сомнительного происхождения. Харчи: лапша, крупа, сушеное мясо, соль, кофе - все явно местное. Для меня ценность этих продуктов околонулевая. Даже Муху этим кормить не рискну.

Судя по ценности, содержимое последней, огромной сумки, цыгане сперли из пещеры самого Али Бабы. И, я готов поставить сотку экю против стреляной гильзы, Али и его баба этой экспроприации не пережили.

Первым, извлекаю из сумки длинный, тяжелый сверток. Я уже знаю, что там внутри, но тяну момент. Сквозь слои ткани, не допуская иных толкований, прощупываются контуры охотничьего карабина. Вот ствол без мушки, вот оптика, вот рукоятка затвора.

Все открываю.

Как же ущербно смотрится СВД по сравнению с этим!

То есть, головой я понимаю, что по местным реалиям СВД даст изрядную фору этому чуду, изготовленному оружейниками фирмы Браунинг, но восприятие вопит об обратном.

И пусть у него неотъёмный магазин всего на три патрона и нежная оптика. Пусть на прикладе не отмытые разводы крови. Пусть он, бог знает, сколько не чищен. Это все мелочи.

Зато какой прикладистый, с удивительным балансом, очень эргономичным затвором и хорошей, мощной оптикой.